Кожа наших листьев (СИ) - Даркевиц Маркус - Страница 3

В мире, где не было культа вещей и понятия материальной роскоши, можно было владеть целой планетой. И даже не одной. В дни, когда планеты ежедневно открывались сотнями, то и по причине бесконечности Вселенной, и по причине сравнительной доступности самых удалённых её уголков было довольно просто стать обладателем «угодий» приличных размеров. И даже «неприличных». Хотя, конечно, все семь секторов Космоса были в руках семи Домов изначально (по крайней мере, с того момента, когда тормозить Экспансию стало более невыгодно), и этот порядок вещей изменить было невозможно. По крайней мере, никто ещё не пытался ни разу.

Можно было даже стать мэром города, президентом (или императором) какой-нибудь новой страны, а то и целой планеты — имея соответствующие амбиции, добиться подобного поста было в принципе возможно. Подобная должность, помимо всего прочего, предусматривала ответственности больше, чем возможных привилегий, и налагала ограничения, невозможные ни для офицера полиции, ни для врача-офтальмолога, к примеру.

Можно было даже приобрести земельный участок в черте города… С тем, чтобы что-нибудь делать на нём: построить дом или бассейн с фонтаном, к примеру. И то после одобрения в управе. Нельзя было только сдавать собственность в аренду. Рента была запрещена практически повсеместно как потенциальный источник социальной неравномерности и преступности. Конечно, этот закон так или иначе порой нарушался, как и многие другие… А на что же тогда полиция в обществе?

— Подсадка чужеродных генов как инструмент для Экспансии? — произнесла Карина вслух. — Я слышала о чём-то подобном. Но это было очень давно, когда было проще изменить природу человека, чтобы он смог дышать аммиаком, к примеру, нежели заменить атмосферу планеты.

— В том-то и дело. Такие опыты выглядят архаизмом. Но раз их кто-то делает, значит, делают не просто так. Конечно, если это просто какие-то скучающие бездельники ставят опыты на людях для развлечения, то эти явления надо либо корректировать, либо… Ты поняла.

— Я поняла, — Карина кивнула. Радован смотрел на вещи просто и правильно, и ей это импонировало. — Бесцельные преступления для общества наиболее опасны, а люди, совершающие их просто по причине немотивированной скуки, нуждаются в полной изоляции от общества. Лучше всего — путём ликвидации.

— Но мы пришли к выводу, что это не скучающие бездельники. Потому что дело поставлено на поток. Уже есть информация о нескольких десятках жертв.

— Обратная трансформация возможна?

— Судя по результатам анализов, проблема решаема, но только теоретически. К сожалению, пока ни один человек не достался нам живым, чтобы проверить на практике… Ты ведь не просто так это спросила?

— Естественно. Я ведь жду, что вы мне предложите либо внедриться в эту команду генных инженеров, либо предложите мне самой стать подопытной мышью.

— Умница моя… Но в данном случае это не совсем так. Второй вариант отпадает вообще. Я знаю, что ты в состоянии переносить абсолютно запредельные воздействия на твоё тело. Но если вмешательство вызывает изменения психики или сознания (а так, скорее всего, и есть), то этот вариант отпадает. Мне нужно, чтобы ты осталась такой, какая ты есть.

— Спасибо и на этом.

Дарич вернулся за стол, крутанул рисующий волчок, который с тихим шелестом поднялся над поверхностью. Глядя на игру света в призрачном шарике, комиссар продолжил:

— Внедриться придётся. Только не в банду, если её можно так назвать, а в общество потребителей. Это не проще. Может, даже сложнее. Видимо, потребители должны быть из богатых слоёв общества — возможно, владельцы целых планетных систем… Впрочем, этот вопрос разъяснится, когда появится ясность с целевой аудиторией.

— С этим понятно, — сказала Карина. — Значит, в первую очередь мне предстоит выяснить, в чём смысл затеи для конечного пользователя?

— Верно. Для этого тебе придётся делать всё то же самое, что и другим потребителям…

— А вдруг мне придётся убивать людей?

— Даже если без «вдруг». Ты должна быть готова к этому. Говорю прямо. Тебе это разрешено.

— Даже если придётся убивать людей невинных? Этих несчастных мутантов?

— Даже если так… Но! Подожди, дай мне закончить… Мы считаем, что до этого дело доводить не придётся. По крайней мере, нет необходимости так поступать, чтобы узнать смысл задачи. Тут другое: секс. Жертвы проходили через многочисленные сексуальные сношения. Насильственные, как ты видела. Говоря на наречии жителей Форда, их затрахали вусмерть. Вопрос в том: зачем? А ещё точнее — почему именно их?

— Это ничем не лучше того, о чём уже шла речь… и потом… это же трансформанты! Это уже, простите, не люди в полном смысле этого слова.

— То есть?

— То есть, — сказала Карина, — мне не очень нравится это задание. Я бы хотела…

— Вернее — «НЕ хотела»? Так? — спросил Дарич резко.

— Допустим.

— Ты хочешь сказать, что это идёт вразрез с твоими принципами? Поверь, девочка, мне слишком хорошо они известны. Подобное дело из всего управления я могу предложить только тебе. Мало кого из офицеров полиции можно убедить в том, что широкий взгляд на секс… такой, как у тебя… является преимуществом… Не во всех случаях, конечно. Но, по крайней мере, женатые и замужние отпадают. Есть, пожалуй, несколько свободных людей, в том числе и среди трансов, которые с радостью бы взялись за подобное, но ни у кого из них нет такой подготовки, как у тебя. Обычный агент, который согласен заняться сексом с любым созданием или устройством, с этим делом тем более не справится.

— Широта моих взглядов несколько преувеличена, — промурлыкала Травиц.

— Ой ли? — улыбнулся Дарич. Не ласково улыбнулся, а как положено начальству — саркастически и слегка высокомерно.

— Это действительно так. Конечно, у меня было чуть больше десятка сексуальных партнёров в жизни, но найдите мне в управлении хотя бы двоих, у кого найдётся меньше?

«Одну он ещё бы нашёл — это Кейко, — подумала Карина, мысленно завершая свою реплику. — А вот с двумя будет сложнее».

— Десятка? Может, ты ошиблась на порядок цифр, а?

«Если я и ошиблась, то, может, уже и не на один порядок, — мелькнула дерзкая мысль. — Хотя вряд ли…»

— Не будем говорить о количестве, — сухо сказала Карина. — Мне вообще не нравятся эти откровенно прямые намёки. Пусть даже и так. Дело в первую очередь в том, что трансформанты, как я уже говорила, тем более такие — растительного типа — не совсем люди.

— Если дело не в количестве и не в качестве, тогда в чем же вопрос? — задумчиво произнес Дарич. — Признаться, я думал, что мы можем поговорить более конструктивно…

Волчок рисующего шарика стал замедлять движение, Радован сделал лёгкое движение пальцами, и из воздуха возник рисунок дельфина, весёлого и добродушного, вроде как в детских книжках или фильмах. Ещё одно движение — и дельфинчик, махнув хвостом, словно растворился в воздухе. Комиссар положил шарик на стол… А Травиц даже сглотнула. Что там шеф говорил о конструктивном разговоре?

— Ладно, — вдруг произнёс он с неожиданно почти печальной интонацией. — Не могу на тебя давить. Зря это я так, наверное. У каждого из нас есть личная жизнь, и нет смысла её приносить в жертву службе, да?.. — и, не дожидаясь ответа, который, скорее всего, был бы сугубо риторическим, добавил:

— Если вдруг решишь, кто может справиться с этим делом лучше, чем ты, сообщи мне, хорошо?.. А теперь иди… Всё, лейтенант Травиц, вы свободны.

Слегка кусая губы, Карина покинула кабинет шефа. В приёмной Кейко слегка улыбнулась ей. Над головой секретаря светился экран, на котором бежала яркая реклама: «Лучший отдых — с компанией «Саут Корал»: Нью-Фиджи, Белый Алтай, Тхай Вонг». Карине стоило некоторых трудов сохранить невозмутимость: она уже не сомневалась в том, что руководству известно слишком многое из того, о чём она меньше всего хотела бы распространяться.

…Охранник за время беседы у шефа успел смениться — как раз заканчивался рабочий день. Карина получила оружие обратно, задумчиво направилась по лестнице вниз и, приложив ладонь к вахте, прошла сквозь силовое поле в холл управления, почти пустой в этот час.