Зовите меня королем (СИ) - "Wisinkala" - Страница 49

Впервые они с ним встретились в детском доме. Небольшой сиротский приют с узкими длинными коридорами насквозь пропитанными одиночеством, тоской и страхом ненужности. В тот день все дети смотрели на пришедшую семейную пару. Кто с надеждой, а кто-то с ненавистью, и только один мальчик не обращал никакого внимания на этих двух улыбчивых людей.

Тогда было солнечно, Хоске помнил это как вчера. После ночного осеннего дождя в окошко светило яркое полуденное солнце. Оно заливало золотыми лучами стол, за которым сидел мальчик. Тихий, задумчивый паренек глядел куда-то вдаль через стеклянный проем. Тонкая хрупкая фигура, темные волосы немного вились и разнились с бледной кожей, делая ее от этого еще светлее, но запомнилось Ричарду не это. Ему запомнились глаза мальчонки, проницательные голубые глаза, наполненные до краев разочарованием.

— Привет, — присел он перед ним. — Не хочешь к нам в гости?

Этот мальчик был молчалив и зажат. Он долгие недели отказывался довериться, то и дело повторяя, что вы все равно меня бросите.

Двухлетнего ребенка по имени Генри Элоун няньки нашли на пороге детдома с документами о рождении в руках. Потом он долгими ночами плакал и звал маму, годами ждал ее возвращения, однако за ним так никто и не вернулся. Слезы сменились отчужденностью и он закрылся в себе.

Но Майеки искренне старались и мальчонка остался с ними. Он стал частью их семьи, но они его семьей не стали. Им понадобился год, чтобы доказать, что они его не оставят. А помог случай в школе. Парень разбил мячом классное окно и Ричарда вызвали к директору. В кабинете Генри был как всегда спокоен и молчалив, а вот когда они сели в машину тогда-то Ричард впервые и увидел этот отчаянный, напуганный до чертиков и полный призрачной надежды взгляд:

— Теперь вы отдадите меня обратно? Я больше вам не нужен?

В тот момент он не смог ничего ему сказать. Он просто не смог. Все что пришло на ум, это крепко сжать мальчонку в объятиях и клятвенно пообещать, что никогда и ни за что они его больше никому не отдадут.

— Генри не важно кровные мы или нет. Я твой отец, а ты мой сын! Никогда не забывай об этом! Ты больше не один!

На том тогда и порешили и об этом вопросе забыли. С того дня они стали его мамой и папой, а Элизабет превратилась в младшенькую. Он всегда берег свою сестру и заботился о Бетти. Изо дня в день он несся, сломя голову, стоило ей только позвать. Он не слыл хулиганом, но и беспомощным его тоже никто не считал. У Генри всегда было свое мнение абсолютно на все жизненные ситуации и советов он не просил. Он усердно учился, затем работал и кажется за годы, проведенные с ними оттаял. Но это крепкая нужда в семье навсегда засела в его сердце и потому Ричард не был удивлен, когда узнал, что его сын покончил жизнь самоубийством, потеряв своих любимых жену и дочь. Он можно сказать ожидал этого. Может поэтому и смог пережить его смерть. Его мальчик не умеет жить для себя. Он просто не видит смысла в подобном существовании.

И вот сейчас, спустя столько лет отцовское сердце снова так больно заныло от того самого детского отчаявшегося взгляда.

Голос Лацифа дрожал:

— Я хочу их вернуть…Что же мне делать, пап?

Недорослик молчал.

— Если за Томаса заберут меня, то это будет честно!

— Но мы не можем быть ни в чем уверены! Да и мальчик! Лациф! На что ты его обрекаешь! Хотел бы ты проснуться с мыслью, что жертвой за тебя пал отец?

— Так и должно быть! — гомокул резко поднялся. — Это правильно! Он поймет!

— А Натиэлль? Чья душа займет ее место в могиле?

Лацифа передернуло.

— А если это будет Верммут? А если и за Томаса пойдет не твоя душа? А если погибнет Фил? А если Алекс? Неужели ты спасал его, чтобы потом принести в жертву? А наша младшенькая? — Хоске говорил спокойно и крайне осторожно. Он знал своего сына. Нельзя делать необдуманных выпадов. Нельзя загонять его в угол.

— Никогда не поверю, что ты хочешь им навредить.

— Конечно не хочу! — закричал Лациф и растерянно зашагал по комнате. — Но у меня есть шанс, неужели я должен его упустить? Пап- Лациф поглядел на отца, — если бы ты мог, неужели ты бы меня не вернул?

Хоске вдруг виновато опустил голову, улыбнулся и кивнул:

— Ты прав. Я бы тебя вернул. Но твоя мама мне этого никогда бы не простила. Она сошла бы с ума осознавая, что я убил другого ребенка ради своего. А ты знаешь как сильно она вас с Элизабет любила.

У Лацифа больше не было слов. До крови закусив нижнюю губу, он вылетел из комнаты и растворился в фиолетовом сиянии, желая исчезнуть, развеяться прахом по ветру и больше не терзаться этими мучительными сомнениями.

На рассвете Верммут следом за Хоске отхватил прутом по спине и теперь лежал еле живой на кровати, пока Венера колдовала над ним. Боли он уже не чувствовал, но раны затягивались довольно медленно с его мизерным совершенно не каченым исцелением. Банки использовать было нельзя. На наказанных Лациф их не переводил и теперь Верммут, мысленно ругаясь, уже в пятый раз шептал заклинание. Наконец тело перестало хрустеть и хиты вернулись к отметке сто. Эльф сел и поглядел на деву, что не отрывала от него своих рубиновых очей.

— Что такое? — оглядел он себя. — Хочешь что- то сказать?

Она кивнула.

— Ну давай-с доброй улыбкой протянул Эрик ей руку и Венера осторожно коснулась ее.

Картинки полетели, мир завертелся и снова чужие воспоминания заговорили с ним разными голосами:

" Губы…снова…"

Голова кружилась, но тошнота уже была терпимой и Эрик поднял палец вверх, призывая к минутке ожидания.

— Так- заговорил он и, медленно поднявшись, подошел к столу. Выпил залпом воды прямо из кувшина, унимая першение в горле и продолжил. — Я правильно понял, ты хочешь, чтобы я тебя еще раз поцеловал?

Венера подплыла к нему и протянула руку к красивому эльфийскому лицу. Ее мерцающие тонкие пальцы застыли в миллиметре от его губ. Эрик не стал размышлять и переспрашивать. Одним резким движением он притянул девушку к себе и крепко поцеловал. Красивые руки обвили шею эльфа и болезненная истома захлестнула его с головой. Чужие чувства и голоса заполнили мысли и не давали сосредоточиться. Он не мог уловить никакого смысла в картинках, несущихся перед глазами. Вокруг все закружилось, стало трудно стоять. Эрика пошатнуло, тонкие руки отпустили его и он рухнул на пол.

— Мать вашу- тихо прошептал парень, смотря, но не видя перед собой ничего, кроме размытых очертаний.

Эльф прикрыл глаза, сосредоточился, а когда снова открыл Венеры в комнате уже не было.

— Да чтоб тебя- выдохнул он и растянулся на полу.

Боб стоял возле главного офиса WG и смотрел на вершину небоскреба, что терялась в облаках. Сегодня он должен узнать хоть что- то важное иначе Лациф обчистит его счет на еще пару сотен тысяч. Вот такое наказание придумал этот упырь, чтобы мотивировать Боба к действию.

Хомгер поправил пиджак и уверенным шагом, накинув на лицо свою деловую ухмылку, вошел в огромный холл компании.

— Здравствуйте-промурчал он, полностью погружаясь в образ богача.

Серьезная девушка в ответ включила гостеприимного администратора и поприветствовала его выдрессированной интонацией дображелательной хозяйки:

— Добро пожаловать в корпорацию мировых игр. Чем я могу вам помочь?

— Многоуважаемая мисс Сайчел назначила мне встречу. Мое имя Боб Хомгер- растянулся в сахарной игривой улыбке мужчина.

— Секунду- не теряя бдительности отчеканила девушка и что- то написала на своем аппарате. Пропускные ворота мигнули зеленым и открылись.

— Мисс Сайчел уже ожидает. Бенджамин проводит вас.

К нему подошел один из громоздких накаченных силачей, общупал с ног до головы и указал рукой на ворота. Те запищали, знаменуя, что металлических предметов при себе нет и Боб отметил, что раньше таких услуг здесь не предоставлялось.

" Неужели эта баба напугана? За жизнь свою боится? Это проблема. Это очень нехорошо. Она скорее всего и дома у себя такой же марафет навела."