Записки следователя
(Документально-художественное издание) - Кучумов Анатолий Георгиевич - Страница 24

У Славика был старый «Москвич», на нём доехали до карьера. «Бугор» достал наган и стал нам объяснять его устройство, дал подержать в руках, затем дал каждому из нас выстрелить по одному разу по бутылкам, конечно, никто не попал. Славик сказал: «Надо ещё тренироваться, умение стрелять нам пригодится для больших дел». «Бугор» так и не сказал, на какие такие большие дела мы будем готовиться.

Через неделю после встречи в городе только и говорили о вооружённом нападении на Сбербанк. Был убит один милиционер, и при перестрелке менты убили двух бандитов, один из них был «Бугор». Мы жалели его и были злы на ментов. В нашей жизни наступила «чёрная полоса», краденое мы не могли продать или отдавали за мизерную сумму, ранее всё приносимое нами сбывал «Бугор». В квартирах жильцы стали устанавливать вторые двери. Проникнув в квартиру через форточку, выйти не могли через двери, ибо вторая дверь, как правило, закрывалась на внутренний замок. Краденое приходилось подавать через форточку и самому вылезать через неё. Риск значительно возрос.

Вот и на последней краже я подал вещи через форточку Геше, а тут из-за угла вышли два мужика. Геша бросил краденое и стал убегать, Серый тоже сбежал, а я сидел в квартире и не решался вылезать. Часа через два услышал условный сигнал — это вернулись мои подельники, только тогда вылез из квартиры. После этой неудачи Серый вернулся в свой детский дом, Геша также был настроен на это же, да и началась холодная осень. Вот тогда я и присмотрел себе это убежище, знал о нём только друг Мишка и больше никто.

На следующий день Мишка принёс пирожки, которые испекла тётя Маша. Я рассказал ему о том, что наша «тройка» развалилась да и «промысел» стал очень рискованным. Мишка посоветовал мне вернуться в детский дом, пока меня не отправили в специальную школу.

Через три дня я сидел перед директором детского дома, клялся, извинялся и просил только не выгонять и не переводить в другой детдом. Иван Иванович выслушал и разрешил остаться до первого замечания. Первое время пришлось прогибаться, за мной следили десятки глаз, так как хотели избавиться от меня. Наступила весна следующего года, мне исполнилось 16 лет, отмечали скромно. Директор поздравил и сказал: «Лёша, ты проявил мужество, зиму вёл себя хорошо, мы поздравляем тебя с твоим днём рождения и желаем тебе самого наилучшего!».

Милицейский инспектор вручил паспорт и тоже что-то говорил, но Лёшка разглядывал документ и не вслушивался в то, что ему говорили. В конце этого мероприятия Иван Иванович огласил список тех, кто заканчивал семилетку и куда их планируют направить для дальнейшей учёбы. Лёшку планировали направить в одно из училищ города для дальнейшей учёбы на токаря.

В конце мая старшеклассников (8 человек) направили в совхоз перебирать в овощехранилище картофель, за работу пообещали дать детскому дому несколько тонн, так как свой картофель закончился и их кормили сушёной. Работали уже несколько дней, вечером в совхозной конторе ждали автобус. Лёшка внимательно изучал контору. Он знал, что вечером привезли деньги из банка для выдачи зарплаты, и при них закрыли в металлический ящик. Кассир предложила на ночь выставить охрану. Но директор отказал, сказав: «Людей лишних нет, ничего с ними не будет, а завтра с утра всё выдашь рабочим».

Минут через тридцать за детдомовскими пришёл автобус. После ужина Лёшка дождался темноты и с твёрдым намерением украсть в конторе деньги ушёл из детского дома. До совхоза было пять километров, шёл он по дороге, стараясь никому не попадаться на глаза, только один раз прятался в кустах, когда шла из совхоза автомашина. Подойдя к селу, он свернул в лес и стал ждать. То в одном, то в другом доме гас свет, село засыпало. Он крадучись подошёл к конторе, обошёл кругом, потрогал замок на двери. Замок не был закрытым, его просто повесили для вида. Немного успокоившись, зашёл в контору, на металлическом ящике, где лежали деньги, висел маленький замок, потянул его и он открылся. В тряпочную сумку сложил деньги и тем же путём пошёл в детдом. На территории спрятал в дровянике сумку с деньгами, через окно проник в спальню, лёг в кровать, но долго не мог заснуть, перед глазами мелькали лица кассирши, а затем директора детского дома. Такого с ним никогда не было.

В семь часов утра Гареву домой позвонил Мешков — директор совхоза — и сказал:

— Вчера получили в банке деньги 10 тысяч рублей для выдачи зарплаты рабочим, было поздно, и их оставили в металлическом ящике в конторе, ночью их кто-то украл.

Выслушав его, Гарев сказал:

— В контору никого не пускать и ничего не трогать. Мы выезжаем к вам.

Далее Гарев дал распоряжение дежурному:

— Собирай группу: следователя Круглова, инспектора уголовного розыска Рогова и водителя моей автомашины, выезжаем в село Выски, там совершена кража денег.

Приехав на место, они услышали рассказ директора:

— У нас всегда было спокойно, краж не было несколько лет, поэтому мы так вчера оставили деньги.

Гарев задал вопрос:

— В эти дни посторонние были у вас?

— Да, были, — ответил директор, — детдомовцы в овощехранилище перебирали картофель. Они вчера вечером сидели в конторе, ждали автобус и видели, как мы положили деньги в металлический ящик.

Гарев позвонил дежурному и дал указание, чтобы направили в детский дом инспектора по делам несовершеннолетних. Гарев также направился в детский дом. При этом начальник милиции распорядился:

— Круглов делает осмотр места происшествия, при этом тщательно осматривает металлический ящик на предмет обнаружения отпечатков пальцев рук. Также возьми отпечатки кассира и других, кто работал с ящиком. Допрашивай свидетелей.

— Рогов, — продолжал Гарев, — опрашивай жителей села, особенно тех домов, которые стоят вдоль дороги, ведущей к детскому дому и в райцентр.

В.Н. Горелов (в рассказах Гарев).

В детском доме у директора взяли список учащихся, которые работали в совхозе. Инспектор, просмотрев список, назвала Лёшку, на него несколько раз приходили уведомления об участии в кражах.

Гарев пригласил Лёшку и в присутствии директора стал беседовать с ним. Инспектор в это время допрашивала остальных ребят, работавших в совхозе.

Лёшка долго не запирался, рассказал Гареву обо всём, и они пошли в дровяник, из тайника он достал сумку с деньгами и передал начальнику милиции. Экспертиза подтвердила, что в числе изъятых отпечатков пальцев рук были и Лёшкины. Его осудили на три года с отсрочкой исполнения приговора.

Года через три Гарев по работе был в детском доме и поинтересовался судьбой Лёшки. Директор с восторгом рассказал ему, что Лёшка окончил училище, получил специальность токаря, работал на заводе, а сейчас служит в армии. Он подвёл Гарева к стенду с фотографиями и показал на одну из них: Лёшка в армейской форме стоял у развёрнутого знамени части, а рядом лежало письмо командира о хороших качествах Лёшки. Директор продолжал: «А ведь вы тогда ему поверили, не стали арестовывать, да и суд проявил к нему снисхождение — это вселило в парня веру в людей и веру в то, что он может быть другим».

После службы в армии Лёшка вернулся на завод и к каждому Новому году приезжал в детский дом, всегда привозил мешок сладостей и раздавал их «малым».

Только сейчас, за чашкой чая, Лёшка рассказал Иван Ивановичу, куда он мог скатиться, и благодарил судьбу за встречу с Гаревым. «А ведь он приезжал в училище, а потом и на завод, когда я работал, — сказал Лёшка, — встречался со мной и, уходя, всегда говорил: „Лёша, всё у тебя будет хорошо“. А я верил ему». «Большой души человек!» — так назвал Лёшка начальника милиции Гарева.

Добросовестное и высокопрофессиональное выполнение начальником милиции своего служебного долга было отмечено наградами. В том числе медалями: «За безупречную службу» всех трёх степеней, «За боевые заслуги» — за задержание вооруженного особо опасного преступника, «За освоение целинных земель» и другими.