Отражение. Зеркало надежды - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 7

«Обязательно оставлю это здесь, – поморщилась Малена. – Коробит».

«Да уж. Хорошо, копии есть, а то я бы оригиналы хлоркой протирала, – поддакнула Матильда. – Ишь ты, гадина, приперлась она из своего Помойкина! За наследством и любовью! А не дождется!»

До Марии доходило минут на пять дольше, чем до участкового, но все же…

– Н-но… как же так? Мама не могла так поступить! Она была не в себе…

– Там есть и заключение врачей. – Малена не собиралась никого щадить. – Бабушка была абсолютно нормальна.

– Это ты ее настроила! Ты!!!

– Против дочери, которую она пятнадцать лет не видела?

– Я маму любила!!!

Малена посмотрела на участкового. С ее точки зрения, дискуссии здесь были неуместны.

– Семен Семенович, я вам еще нужна? У вас есть еще какие-то невыясненные вопросы?

Участковый покачал головой и ухмыльнулся. Весело и ехидно, так, чтобы Мария не заметила. Та и не заметила, сидела, вертела бумаги и обтекала, иначе не скажешь.

Стремление за наживой ей обкромсали по самые уши.

– Нет, Матильда Германовна. Вы можете идти. До свидания.

– До свидания.

Подняться, попрощаться со всеми присутствующими вежливым наклоном головы и выйти, пока не разразилось.

И уже из-за двери.

– Ах ты…

И голос участкового.

– Мария Ивановна, послушайте меня. Все права у Матильды Германовны…

Дальше Малена подслушивать не стала. И медленно пошла вниз по лестнице.

– Какая ж бабуля молодец!

– Она тебя защитила, – грустно вздохнула Малена. Без зависти, близким не завидуют, но с тоской. И Матильда поспешила ее утешить:

– А тебя защитил отец. Насколько смог.

– Женившись на этой суке!

– Судя по завещанию, он потом пожалел. Иначе назначил бы ее твоей опекуншей.

Малену аж передернуло от такой мысли. Но…

– Он меня отправил в монастырь.

– А думаешь, Лорена бы тебя пощадила? Или отравила, или еще чего…

– Вполне вероятно. Интересно, что она сейчас делает?

– Судя по времени – спит.

– А что будет делать, когда проснется? – Малена решила отвлекать подругу и дальше.

– Если не дура…

– А мы в этом уже убедились…

– То поедет в столицу.

– И мы с ней там столкнемся, – мрачно заключила Малена.

– Учтем и будем осторожнее, – припечатала Матильда. – Интересно, это все?

Ага, как же!

На улице, облокотившись на стену здания и покуривая на редкость вонючую сигаретку, ждал Петюня.

При виде Матильды сей достойный представитель рода ишачьих чрезвычайно оживился. Выкинул щелчком сигаретку, сплюнул под ноги и раскинул в стороны руки.

– Мотя! Радость моя!

Малена выпрямилась.

– Ага… Петюня, зайчик, солнышко, рыбка…

Лицо парня все сильнее расплывалось в широкой улыбке, но Малена не собиралась давать ему спуску.

– Ты всерьез считаешь, что после такой подставы я к вам ближе чем на километр подойду?

Лицо парня выразило недоумение.

– Какой подставы?

И ведь не врал, просто был слишком туп для тонкой иронии Матильды.

– Объясни матери, что я разобралась, кто навел на меня эту… р-родительницу. Я очень благодарна ей и при случае выражу свою благодарность в доступной форме. Я внятно выразилась?

– Эм-м-м…

– Ничего, передай, как запомнил.

Выглядела Малена настолько разъяренной, что дошло даже до дурачка Петюни. Он поежился, не рискуя задержать девушку, и проводил ее взглядом.

– А чего мы сделали-то такого? А?

Вопрос остался без ответа.

Кипя, словно чайник, Малена удалялась в сторону дома.

– Может, нам спортом заняться?

– Чем?

– Ну, боксом, к примеру?

– Это как?

Матильда спроецировала подруге картинку: она, в боксерских трусах и майке-алкоголичке, яростно лупит по груше, на которую прилеплена фотография Петюни.

Малена поежилась.

– Думаешь, стоит?

Матильда подумала минуту и заменила картинку в боксерских перчатках на картинку с бейсбольной битой. Потом поменяла ее на саперную лопатку, а то непатриотично.

– Как-то мне эта перспектива не нравится. А какие еще варианты?

Мотя задумалась о карате, дзюдо, стрельбе, причем из пистолета, арбалета и лука – поочередно, потом о метании ядра в цель…

До плавания дошло далеко не сразу. Но идея утопить всю честну́ю компанию Малене понравилась:

– Всегда мечтала научиться плавать.

– Так за чем же дело стало?

– А… можно?

– Конечно! Куплю купальник – и в бассейн!

– Купальник?

В ответ на картинку с мини-бикини Малена зажмурилась и затрясла головой, едва не встретившись со столбом.

– Нет! Не надо! Молчи! Не хочу это видеть… А у вас правда такое носить можно?

– Да.

– На людях?

– Я тебе сегодня покажу «Спасателей Малибу». Тогда поймешь, что можно, а что нельзя.

Фильм Малене понравился. Но на бикини она все равно не согласилась. Только закрытый купальник. Не стоит слишком рьяно демонстрировать себя, это непристойно!

Матильда спорить не стала. Как ни странно, вкус у герцогессы был лучше, чем у нее. И чувство стиля тоже. А раз так… Прислушаемся.

И то сказать…

Что такого принципиально нового может продемонстрировать женщина? Чего там мужчины не видели, если брать общую анатомию? Все видели. А раз так, возможно, имеет смысл не открываться, а закрываться. Пусть гадают, вдруг там есть что-то новенькое?

С этой мыслью Матильда и отправилась спать. То есть наблюдать за подругой и лишний раз благословлять зеркала за то, что они есть.

Что бы она сейчас делала без Малены?

Бог ли, дьявол, и чем там придется платить…

Иногда любая цена кажется невысокой.

Глава 2

– Привет, братик.

Остеон улыбнулся младшему брату, который без стука вошел в кабинет, отстранив секретаря.

– Ваше вели…

– Рид!

– Извини, привычка.

– Тогда привычно налей себе вина.

– А тебе?

– А мне такие радости не грозят, – вздохнул Остеон.

– Ост?

– Желудок болит. Сильно.

– Может, травы какой заварить? У нас на границе травницы есть, хорошие…

Остеон махнул рукой.

– Джель успокоился?

– Куда там! Ходит, фырчит, что тот еж.

Его величество усмехнулся.

– Ладно, успокоится. Никуда не денется.

– Что тут у тебя интересного и когда я смогу вернуться на границу?

– Письма, как обычно. От Риния, от Самдия…

– И?

– Шарлиз Ролейнская прибывает первой. Через месяц, плюс-минус дней пять, примерно так.

– А Джель?

– Дилера Эларская будет через два-три месяца. Даже чуть позднее. Она пока еще не выехала, что-то там с приданым… сам понимаешь, Элар.

Рид понимал. Эларцы очень трепетно относились к договорам и к своему карману. Если они что-то обещали, то можно было не волноваться – все будет исполнено. Но педанты…

Сейчас это было только на руку Аллодии.

– Как раз и скандал утихнет, и Джель успокоится.

– Риний в курсе, сам понимаешь. Намекает в письме, что если подобное повторится…

– Джель извлек урок из случившегося. – Рид не был до конца уверен, но племянника прикрыть постарался.

– Будем надеяться на лучшее, – вздохнул Остеон. – Вот ведь… ему править, а он штаны не может удержать завязанными!

– Были и мы молодыми, – театрально вздохнул Рид.

– И? – заинтересовался Остеон.

– Ну… бывало всякое. – Рид расплылся в улыбке, вспоминая дочку мельника. И папашу, который гонялся за ним с вилами и ткнул бы точно, плевать, что маркиз… И кухарку, с которой они тесно общались под столом, благо вышитая скатерть позволила относительно уединиться…

Остеон покачал головой.

– Коты мартовские. Женить вас надо!

– Хорошо хоть не кастрировать.

Остеон посмотрел так, что Рид поднял вверх руки.

– Понял-понял! Молчу, я вообще благочестив, как сам Брат.

– Побогохульничай мне еще…