Пёс империи (СИ) - Побережник Николай - Страница 44

– Тогда мы не полетим в столицу, высадишь нас в Латинге.

– Разумно, согласен.

– А с Тилетом… то есть с Тирром дьявол его возьми Кобъе, все сразу не объяснишь, впрочем, в любой жандармерии правопорядка ты найдешь розыскной лист с его физиономией.

– В чем его обвиняют?

– Может уже перестанешь пялиться в иллюминатор и сам расскажешь? – повысил голос Кинт.

– А с какого момента рассказывать? – Тилет тут же оживился и, судя по виду, был готов отпустить какую-нибудь мерзкую шутку.

– С момента как появился первый розыскной лист, – нахмурился Кинт, – ты был в розыске во всех провинциях, кроме южной и восточной, а теперь, после возвращения Его высочества, тебя ищут везде.

– Ну а что собственно говорить, учитывая мое ремесло, меня разыскивают за убийства и за побег с каторги.

– Осмелюсь уточнить, – спокойно, можно сказать безучастно, поинтересовался Морес и притушил сигару о каблук ботинка, а окурок выбросил в дверь-люк, – в чем ваше ремесло?

– Убивать людей, за деньги… – пожал плечами Тилет, – но тихо, без шума и стрельбы, и самое главное, сначала я ищу людей, за которых мне заплатили, где бы они не находились и как бы не прятались.

– Очень полезное ремесло, – снова спокойно заключил Морес, – так что от меня требуется?

– Полагаю, снять обвинения не получится, тогда необходима новая гражданская грамота… нас с Тилетом действительно, многое связывает, мало того, те офицеры Решенца, в поезде, без его помощи я бы не справился…

– Да! Господин капитан меня дважды продырявил! Ну и я, чего уж, желал размотать его кишки по предгорьям севера… долгая история, господин полковник, но с некоторых пор и обстоятельств, многое изменилось.

– Хорошо, я подниму розыскные дела у жандармов, ничего сразу обещать не буду и рекомендую пока так и представляться – Тирром Кобъе, в тоже время напомню, я всецело доверяю Кинту, и потому закрою глаза на многое, учти Кинт, с этого дня ты за него отвечаешь.

– Спасибо, полковник.

– Кинт, ты отвечаешь за убийцу на свободе, и благодарить пока рано.

– Я понял…

– Хорошо, тогда летим, – Морес захлопнул свой саквояж, – наклонился к проему и крикнул, – господа! Пора лететь!

Уже порядком заскучавшие пилоты, обрадовались и быстрым шагом пошли к скреверу.

Полет занял почти весь световой день, и когда солнце уже клонилось к закату, скревер пошел на снижение…

– Нравится мне эта провинция, – Тилет вдохнул полной грудью запах полевых цветов на лугу, где их с Кинтом высадил Морес и скревер тут же взмыл вверх и, набирая высоту, полетел на восток.

Здесь уже давно лето вступило в свои права и несмотря на опускающиеся вечерние сумерки, очень тепло. До старого Восточного тракта рукой подать, впереди на горизонте виден Латинг, а справа зеленеет Сырая роща.

– Сейчас уже не то, что раньше… прогресс пришел и сюда.

– Ну, – Тилет подхватил поклажу, – этого не избежать, не сидеть же местным аристократам при свете от масляных ламп. Добираться как будем?

– Выйдем на дорогу, вон как раз перекресток с проселком от фермы, там и подождем, кто-нибудь да поедет в сторону города.

– Тогда пошли.

Ждать, стоя на глинистой обочине, пришлось недолго, с востока ехал караван из нескольких моторных фургонов, последний из них остановился, в ответ на поднятую Кинтом трость.

– Заблудились? – Рыжий и конопатый парень в брезентовом комбинезоне на голый торс и в косынке с масляными пятнами на голове высунулся из окна кабины, расплывшись в добродушной улыбке.

– Нет, нас фермер подвез до перекрестка, – Кинт кивнул в сторону строений на холме.

– За просто так, не повезу!

– А за сколько?

Парень смерил взглядом Кинта, потом Тилета, и важно заявил:

– Кест золотом и забирайтесь в фургон, только я вас высажу на окраине, хозяин не любит брать пассажиров в дороге.

– Договорились, – Кинт достал из кармана жилетки золотой и подкинул его.

Парень ловко поймал кест и кивнул назад.

– Забирайтесь, пока хозяин не видит.

Фургоны ехали порожними, в кузове лежали пустые большие брезентовые мешки, в которых перевозят ткань с мануфактур. Кинт и Тилет удобно расположились на них, ехать предстояло еще около часа.

– Давно знаешь этого полковника, – спросил Тилет и поправил под мышкой кобуру с пистолетом, к которой никак не мог привыкнуть.

Кинт задумался ненадолго и ответил:

– Выходит, что уже полжизни.

– Доверяешь ему?

– Да.

– Тогда я спокоен.

– А я нет…

– Ты о чем?

– Ты внимательно слушал разговор?

– Конечно.

– Если я буду делать все, так как он требует, точнее, требует секретариат, то очередной войны не избежать.

– Ее и так не избежать, Кинт, я пожил в Майнге, и хочу тебе сказать, что разговоры о войне у них там за чашкой утреннего чая.

– Ты не представляешь, Тилет, на что способен горючий сланец, именно эту руду изучал профессор Дакт… я видел, как крошечная щепотка разметала палаточный городок и все вокруг моментально вспыхнуло, а очередная война, с боеприпасами на его основе не оставит камня на камне от городов, погибнут миллионы.

– И что ты хочешь сделать?

– Сделаю немного больше того, чего ждет от меня Морес, мы сделаем.

– Я еще с трудом понимаю всю эту твою инспекторскую возню, но ты мне, главное, дай свое крепкое слово, что я не попаду на виселицу, ну и объясни хоть немного, что ты задумал.

– Пока ты со мной, будь спокоен, а остальное объясню, позже, у нас будет время, – Кинт повернулся в сторону железной дороги, по которой, часто пыхтя, быстро несся пассажирский состав с востока.

Глава двадцать четвертая

– Остановлюсь на повороте, приготовьтесь! – прокричал из кабины водитель, когда конвой из фургонов втянулся на окраину Латинга со стороны фермерских полей, – выбирайтесь поживей, чтобы хозяин не видел.

Еще немного и совсем стемнеет, редкие фонари вдоль старого канала на окраине, помогли Кинту сориентироваться, и он указал тростью на угол одноэтажного каменного дома, от которого улица с небольшим уклоном поднималась к центру города.

– Идем туда, возьмем повозку.

На улицах вечернего Латинга еще хватало прохожих, моторных повозок и конных экипажей, один из которых по сигналу Кинта остановился у тротуара.

– Любезный, в квартале ткачей еще действует старая гостиница? – поинтересовался Кинт у возницы.

– А чего ей сделается? У кого не хватает кестов на заведения господина Дова, те ищут дешевый ночлег.

– И находят?

– Конечно, еще много дешевых ночлежек осталось по окраинам, забирайтесь, отвезу.

Возница был молчалив и всю дорогу он не проронил ни слова, хоть и отметил для себя, что двум вполне прилично одетым господам странным образом понадобилась дешевая ночлежка. А вечерний город начинал совсем другую жизнь – в подворотнях ремесленного квартала собирались группы местной шпаны, чтобы расползтись по городу и начать промысел среди приезжих зевак; конные патрули городовых парами разъезжали по улицам, оберегая покой господ; рабочие фабрик и мануфактур, получив недельное жалование, посещали лавки на окраинах. Набережная и центральная площадь были ярко освещены электрическими фонарями, со стороны множества ночных заведений играла музыка и доносился шум веселья. Потом повозка свернула на улицу, ведущую в западную часть города,туда где находятся ткацкие мануфактуры, а также кварталы бараков и домишек людей, которые уже не первым поколением трудятся на этих мануфактурах. Повозка еще раз свернула, на улочку где были бордель, пара кабаков и собственно гостиница с говорящим названием «Сладкий сон».

– Да уж, среди такого шума и не выспишься, – посетовал Тилет, когда рассчитавшись с возницей, они с Кинтом остались стоять на тротуаре.

– Тебе и не придется спать, если только вздремнуть в полглаза и следить за вещами.