Наши крылья растут вместе (СИ) - Шерри Ана - Страница 71

— А ты уже вернулся с аэропорта Хуанчо-Ираускин с острова Саба? (Прим. автора: самая короткая ВПП в мире. Её длина всего 396 метров) — Ответила она и Даниэль засмеялся, но видя гневный взгляд друга, прокашлялся и замолчал.

Если он сейчас не уведет Арчера от англичанки, то для Англии настанут плохие времена:

— Проводи меня до начальства, Джек, я расскажу тебе о своих планах на ближайшее время, — Даниэль нажал кнопку лифта и тут же открылись двери. Пропуская раздраженного друга внутрь кабины, он посмотрел на Оливию, — завтра в шесть вечера я заеду к тебе.

За ними закрылись двери лифта, и она осталась одна, облегченно вздыхая. Почему у нее не получалось нормально общаться с людьми? Но ведь Арчер сам виноват, зачем надо было ляпнуть такое… Оливия задумалась, вспомнив его подкол, чувствуя, как щеки загораются. Он смешал ее имя с фамилией Даниэля и это было не смешно. Хотя, чертовски красиво.

Дойдя до своего номера в гостинице, Оливия мысленно прощалась с ней. Жить в квартире было гораздо уютней, поэтому сожаления не было. Дойдя до своей двери, она чуть не задела ногой букет цветов из розовых роз, стоящий на полу в вазе. Оглянувшись по сторонам и не увидев никого поблизости, девушка вытащила конверт. Рука дрогнула, в мыслях тут же стали рисоваться самые разные картины— это Даниэль решил извиниться за все гадости, что причинил ей. Или благодарит ее за теплый прием в ее доме. Или просто решил поздравить с переездом. Хотя, когда он успел, если еще находится в аэропорту через дорогу. Она развернула конверт: «Жду тебя на прогулке по ночному Дубаю. Патрик Лайт» и далее номер телефона. Оливия улыбнулась, хотя ожидала другого. Но это было мило и приятно. Занеся вазу с цветами в номер, она поставила ее на столик и взяла в руки телефон, но передумала звонить и бросила его на кровать. Она встретится с Патриком, но только не сегодня и не завтра. Переезд— ответственное дело и надо успеть все сложить и просто отдохнуть в тишине.

Отдых затянулся на всю ночь и целое утро. Не торопясь Оливия кидала в коробку все, что случайно встречала в комнате. Чистя зубы, она одновременно кинула в нее тюбик с зубной пастой, а бритвенный станок полетел следом за бальзамом для волос.

Надев джинсы и обтягивающую белую футболку, она свернула свою рабочую одежду, которой оказалось слишком много. Один комплект так и не высох после вчерашней стирки. Но она понадеялась, что в новой квартире будет натянута в ванне сушилка. Зубная щетка улетела в коробку, следом расческа и лак для волос.

Мимолетом смотря новости, слушая про теракты в Брюсселе, девушка поняла, как им повезло, что к тому времени они не долетели до этого города.

Духи в коробку, сверху туфли.

Самое приятное из этой поездки— очутиться дома с мамой. Или у мамы. Не важно. Важно, что она увидела ее. Надо будет спросить у Даниэля, когда следующий рейс на Лондон. Почему он все знает и говорит только в конце очередного рейса?

Сев на кровать, Оливия еще раз обвела комнату взглядом, понимая, как та опустела. Вещи были собраны. Чемодан и коробка стояли возле двери. Теперь она поняла, что Мел была права насчет помощи, с вещами в руках, она вряд ли донесла бы цветы. А оставлять девушка их не собиралась.

Стук в дверь заставил Оливию вскочить с кровати и подбежать к зеркалу. Она сама не поняла зачем пошла к туда вместо того, чтобы открыть дверь, но проведя рукой по волосам, она осознала— это рефлекс. Чертов рефлекс на Даниэля Фернандеса. Недовольно взглянув на свое отражение, она направилась к двери и открыла ее.

— Такси заказывали? — Он прислонился к дверному косяку, тряся перед ее носом связкой ключей.

— Если за рулем пилот, то да, — она открыла дверь шире, и он зашел внутрь, оглядывая комнату.

Мило, но тесно. Хотя в его случае было напротив— просторно и грустно.

— Подожди минутку, я проверю еще раз ванную комнату.

Оливия ушла, оставив его одного и Даниэль еще раз обвел комнату взглядом, останавливаясь на букете цветов на маленьком столике. Кто — то подарил Оливии цветы и этот «кто — то» ему уже не нравился. Хотя умом он понимал, что ему нет дела ни до цветов, ни до девушки, которой они были подарены, но внутри что — то было недовольно этим.

Записка, лежавшая рядом, просто манила ее взять и прочитать. И Даниэль, недолго думая, машинально ее схватил и развернул.

— Чужие письма читать не красиво, — ее голос сзади ни капли не испугал его, лишь только ускорил чтение.

— Патрик? — Возмутился Даниэль и Оливия вырвала из его рук записку, — бедный Патрик, — мысленно он даже пожалел его и одновременно возненавидел.

— Забудь про Патрика и бери коробку, я возьму чемодан и цветы.

— Цветы зачем? Оставь их здесь, они не влезут в машину.

Оливия уставилась на него, не понимая, как цветы могут не влезть в машину, но Даниэль пожал плечами, кивая головой.

— Я запихну, — она схватила букет, не отрываясь от его глаз. Сегодня они были чернее, чем обычно, возможно из — за черной футболки на его теле. В белой рубашке Оливия видела его чаще, белое отражалось в его глазах, делая их цвет немного светлее.

— Ты все хорошо посмотрела? Что бы мы не возвращались сюда еще раз?

Оливия задумалась, оглядываясь по сторонам. Он прав, сюда возвращаться было некогда, впереди еще электрика и сантехника, о которой он не знает.

— Да.

Даниэль вышел первым с коробкой в руках:

— Ты камней туда навалила? — Недовольно спросил он, но Оливия оглянулась на пустую комнату, полностью игнорируя его вопрос и закрыла дверь на ключ. В ее мыслях рисовалась картина будущего— большая светлая квартира с личной комнатой для нее, большая кровать и огромный шкаф. И еще личная ванная, граничившая только с ее комнатой. Видя свою будущую квартиру, она улыбнулась ни капли, не жалея об этой гостинице.

В его Мазерати она села с букетом цветов и это позлило Даниэля:

— Любишь розы?

Он сам не понял для чего спросил это, но явно не для того, чтобы узнать ее любимые цветы.

— Нет. Я люблю орхидеи.

Удивленно он уставился на нее, а потом рассмеялся:

— Тебе идут орхидеи.

— Почему? — Удивилась Оливия, не понимая, что вызвало столько веселья у водителя этого «такси».

— Их корни такие же вредные, как ты. Единственные цветы, которые живут не понятно, как: то ли в земле, то ли на воздухе. Но от своей вредности они могут расти и там, и там.

— Спасибо, — пробурчала девушка, — зато они красивые.

— Не спорю, — он свернул машину с главной дороги и подъехал к многоэтажному дому коричневого кирпича, — приехали.

Оливия выглянула в окно и слегка ужаснулась, смотря на окна этого дома старой постройки. Обшарпанное здание с большими кондиционерами прошлого века, с которых стекала вода, выглядело не очень привлекательно. В надежде, что внутри квартира имела другой вид, девушка вышла, вдыхая горячий воздух улицы. Славо богу он не пах грязью и помойкой. Возможно ей повезло и поблизости нет крыс.

— На первое время сойдет, — Даниэль подошел к ней, видя ее хмурый вид.

Теперь он знал, как жила Оливия Паркер в Лондоне. Она была леди от рождения и этой девушки не место в этой трущобе. Но что он мог сделать? Только поддержать ее словами, — моя первая квартира была еще хуже.

— Еще? — Она перевела свой взгляд на него, пытаясь в это поверить. Но это с трудом удавалось, — так зачем ты продаешь свой шикарный дом? Ты же видишь, как живут люди, а у тебя есть все.

— Ни все, — тут же вставил он, — не все меряется квартирами и машинами, Оливия. Есть вещи, без которых большой дом кажется пустым, а деньги просто бумага.

— Назови мне хоть одну такую вещь, Даниэль? — Она повысила от возмущения свой голос.

И он ответил:

— Семья.

Оливия задумалась над его причиной продажи дома, сжимая цветы у себя на груди. Их шипы больно кололи ей кожу:

— Семья — это дело времени. Сегодня ее нет, а завтра есть. Продавать такой дом, только потому что тебе грустно в нем, это глупо. Мой совет, — она повернулась к нему, смотря в глаза, которое солнце превратило в латте, — если захочешь продавать дом, приезжай сюда и посмотри на это, — она кивнула в сторону дома, — уверенна, что твоя жена не захочет жить так.