Игры богов (СИ) - "Amandir" - Страница 76

Я вернулся немного назад и купил за десяток меди несколько свечей. Потом уточнил, как следует возносить молитвы каждому из божеств. Оказалось, строгих правил нет. Главное говорить искренне, от сердца, и зажечь перед этим соответствую свечу или пару свеч. Я кивнул и направился к Тиросу.

В отличие от Искавета, бог Справедливости излучал спокойную, мудрую уверенность. Интересно, где ты был, приятель, когда меня потрошила Шанаратрис? Или ты возложил справление справедливости на того, поборника равновесия? Ладно, это уже всё равно неважно.

Я зажёг свечи от небольшой жаровни в уголке и поставил их на алтарь, после чего прикрыл глаза, сложил руки ладонь к ладони и мысленно обратился к Тиросу.

Придя сюда, я толком не знал, что говорить местным богам, но обойти их вниманием посчитал неправильным. Сейчас же я просто поприветствовал бога и воздал ему соответствующую хвалу. Когда я закончил и пошёл влево, то ясно ощущал на себе чей-то взгляд.

С Хамарном Ищущим вышло всё то же самое, только ощущение взгляда возникло гораздо раньше, как только я начал читать молитву. Не в моих правилах было просить чего-то у божеств — учитывая не очень удачный опыт общения с некоторыми из них, — но тут я решил немного поступиться своими принципами и попросил у бога Знаний, Истины и, как ни странно, магии, помощи в обретении этих самых знаний и магии.

Когда я открыл глаза и посмотрел на алтарь, на секунду мне показалось, что изображение Хамарна едва заметно кивнуло.

Остался последний бог, к которому мне, почему-то идти на поклон не хотелось. Но почтить первых двоих и обойти вниманием третьего было неправильно, поэтому я зажёг свечу, поставил её на алтарь и прикрыл глаза.

Я не стал ничего у него просить, ограничился стандартной хвалой. Сквозь закрытые веки я ясно увидел, как витраж пыхнул светом. То ли луч солнца прошёл, то ли ещё что. Я не стал обращать внимания на такие знаки и намёки, а закончил хвалу и открыл глаза. Изображение на витраже немного изменилось — Искавет набычился, глядя на меня чуть исподлобья, но в присутствии двух более старших божеств и целого вороха священнослужителей мне бояться было нечего. Не станет же божество Света уподобляться какому-нибудь тёмному божку, правда ведь? Этот вопрос я мысленно адресовал самому Искавету, после чего повернулся к общему алтарю, возле которого меня терпеливо ждал встретивший меня послушник, служитель саном повыше — его белая ряса была расшита золотистыми знаками, — и сам настоятель храма в бордовом одеянии с золотом. В руке он держал резной посох с золотистым навершием.

Я подошёл к нему, поприветствовал и поклонился.

— Приветствую и я тебя, о, путник. По какому делу ты хотел меня видеть? — голос у настоятеля был приятный и глубокий, а интонации как у доброго, заботливого старца, коим он, по сути, и был — судя по виду, настоятелю было уже глубоко за восемьдесят, но держался он очень прямо и вообще был ещё крепким и сильным.

— Некоторое время назад, мне довелось побывать в одной деревеньке, жители которой попросили помочь им справиться с опасными бандитами, не дававшими им спокойно жить, — начал говорить я. — В процессе выполнения задания, я выяснил, что трое из них поклонялись тёмным богам. Их я предал в руки местного правосудия, один алтарь уничтожил, а два забрал с собой и хочу отдать их и книги этих служителей в ваши руки, настоятель, ибо сам я не знаю, что с ними делать.

Глаза настоятеля Ролона расширились, а когда я вытащил из пространственной сумки и поставил на пол храма чёрный куб, свёрнутый в трубу коврик и две книги, растерялся.

— Эт-то правильно, что ты решил принести это сюда, в храм Света, — сказал он. — Я найду, что с ними сделать. А как ты уничтожил алтарь? И чей?

— Силой Земли я расколол пополам алтарь Сабреда Белокожего.

— Так это ты!.. — начал говорить настоятель, но осёкся. — Гм… Я прослежу, чтобы эти алтари не баламутили неокрепшие умы, и назначаю тебе вознаграждение в виде двух сотен золотом и Великого благословления.

Он сделал знак, и старший служитель снял с пояса плотный кошель и протянул мне. После чего воздел руки вверх и обратился сразу к трём местным божествам. Хамарн отозвался мгновенно, это было заметно по слегка засветившейся книге на алтаре. Тирос с небольшим опозданием, но и его весы тоже стали испускать ровный, приятный глазу, свет. Один Искавет кочевряжился дольше всех, но всё же и он согласился дать Ролону немного своей силы, и навершие скипетра, лежавшего на алтаре, также стало испускать ровный свет, хоть и более блёклый по сравнению с другими богами.

Глаза ирии позволяли мне видеть то, что происходило далее. От каждого из атрибутов богов в настоятеля ударил луч света. Ролон же, зачерпнув эту силу, словно перемешал её и оросил ею меня, как из ведра водой облил.

Внимание! Получено Великое благословление Тироса, Хамарна и Искавета! На ближайшие три дня ты невосприимчив к иллюзиям, морокам и обману, все магические дисциплины растут в два раза быстрее, магия Света в твоих руках становится на 20 % сильнее.

— Благодарю Вас, — склонился я в поклоне.

— Ступай с миром, путник, — ответил настоятель, и я, развернувшись, пошёл к выходу.

Переступив порог храма, я вздохнул с огромным облегчением. Словно скинул с плеч очень тяжёлый груз, который таскал на себе очень долгое время. Даже спина стала прямее и плечи сами собой расправились.

Великое благословление, конечно, мощная вещь! Правда, Искавет мог бы дать что-нибудь и более полезное. Ладно, не обиделся — и то хорошо.

Далее, надо было найти скупщика музыкальных инструментов, и тут мне помог трактирщик, куда я в отчаянии, спустя два часа бесплодных поисков и расспросов у встречных прохожих, зашёл промочить горло.

Трактирщик — крупный, рыжеволосый толстяк с мясистым лицом, носом картошкой и короткими пальцами, похожими на сардельки, весьма подробно объяснил мне, где живёт один его знакомый бард, который, вероятно, сможет мне помочь с этим вопросом. В благодарность я расщедрился на серебряную монету и выспросил у него новости за прошедшие четыре месяца.

Открытые конфликты и столкновения между поборниками различных богов прекратились после массового побоища где-то в центре континента. В итоге, почти все остались при своих. Только несколько особо предприимчивых сумели пробиться в новые регионы, расширив свою власть. Область вокруг Грелейда, по слухам, захватил Маразев Упокоитель, бог некромантов. Он, вроде бы, относится к тёмным, но по сути больше нейтральный. С местными богами на конфликт не идёт и вообще ведёт себя довольно культурно. Но всё, опять же, по слухам от проезжающих торговцев и редких путников.

Я поблагодарил трактирщика за сведения, допил прохладный квас и пошёл искать барда.

Сравнительно молодой полуэльф жил на отшибе, в местных трущобах, по которым гуляли самые разнообразные болезни, в старом, покосившемся доме, напомнившим мне о Торвиле Камнеглазе, гноме-зачарователе, который помог мне сделать амулет, висевший у меня на груди.

Полуэльф был худ, черноволос и болезненно бледен. Услышав о цели моего прибытия, он пропустил меня в дом, где было грязно, пыльно и не прибрано, и пожелал ознакомиться с предметом торга. Я с сомнением осмотрелся, и полуэльф верно истолковал мои косые взгляды.

— Я найду продавцов, которых заинтересуют инструменты. Себе я возьму двадцать процентов прибыли, если позволите.

Голос у него был хриплым, он то и дело срывался на кашель, что не удивительно, учитывая в каких условиях он жил. Стоит ли мне сейчас жадничать? В принципе, я продаю всю эту груду не для того, чтобы навариться, а потому что мне надоело её таскать. Если же при этом кому-то ещё станет лучше… То пусть. Парню явно стоит сменить место жительства и показаться врачу, а это стоит денег.

Я согласился и принялся выкладывать инструменты один за другим. С каждой новой извлечённой вещью глаза полуэльфа разгорались всё ярче и ярче, пока он не увидел какую-то струнную бандуру, в которую вцепился обеими руками.