Пришествие Зверя том 2. Антология - Торп Гэв - Страница 49

— Не знаю.

Церберин поднял взгляд туда, где на пласталевом подвесе был укреплен основной экран, успокаивающе пустой, за исключением печати чистоты на мутно-сером фоне. Он жужжал статическим электричеством и явно работал, судя по вовсе не произвольным завихрениям энергии варпа.

Со сверхчеловеческой быстротой мысли Церберин сопоставил имеющиеся переменные, собрал из них план действия и затем подверг тот испытанию всеми возможными сценариями. Еще полсекунды ушло на то, чтобы с удовлетворением подумать о том, что на любом корабле флота Образцовых, обладающем той же информацией, пришли бы к аналогичным выводам.

Он не питал любви к этим далеким генетическим братьям, но в любом случае они были Последней Стеной. Империум мог выстоять лишь при условии их твердости и упорства, и, подобно тому, как сам Ересиарх уничтожил на корню последнюю великую империю орков, Церберин выжжет Зверя с любой земли, которую тот занял.

Он обещал себе это.

— Свяжитесь с «Альказаром достопамятным» или с любым другим кораблем, какой сможете поднять, и передайте координаты сигнала и наш ход действий.

— Какой? — спросил Маркариан.

— Готовиться к немедленному перемещению через космос к месту, откуда исходил сигнал. Все станции привести в боевую готовность. Все орудийные системы и щиты переключить в боевое состояние, как только вылетим.

Командир напряженно кивнул и принялся передавать приказ на другие станции, которые, в свою очередь, распространили его по всему кораблю с помощью проводов. Голоса слились в единый хор.

— Нестись в бой наудачу — глупо, — пробормотал Маркариан так, чтобы его услышал лишь Церберин.

— Я хорошо помню уроки Кодекса Астартес, командир.

Маркариан склонил голову:

— Позвольте мне, по крайней мере, посоветовать сначала послать «Эксцельсиор». Это корабль типа «Рубиканте», он создан, чтобы проходить через самые сильные искажения Потока. У него достаточно мощные вокс-передатчики, чтобы сигналы дошли до нас, даже сюда.

Церберин поразмыслил над этим контрпредложением. Координировать через имматериум действия такого огромного флота, как у Кулаков Образцовых, — это как минимум профанация. Невозможно определить, кто именно тебя слушает или, что еще хуже, кто отвечает. Он даже не мог с точностью сказать, где именно находятся «Эксцельсиор» и «Альказар достопамятный», и не знал, а вдруг они уже вошли в материум у Фолла.

Нельзя было исключать, что «Данталион» вернется к Фоллу в пределах месяца и обнаружит: «Эксцельсиор» и другие корабли никуда не улетали.

Церберин потирал большим пальцем замок на кобуре болт-пистолета модели «Умбра». Тот был лишен изящества вариантов, разработанных уже после Ереси, разного рода дополнительных функций и интегрированных устройств, которые последовали за существенным усовершенствованием конфигурации силового доспеха, но был отлично приспособлен для того, зачем его изготовили, — такие вещи не устаревают. От пользы к чистоте — только так можно было защититься от галактической неизвестности.

Он принял решение.

В писаниях Жиллимана ясно говорилось о том, как важно опознать наименее провальный вариант и воспользоваться им.

— Проложить курс.

Церберин почувствовал, как его мозг сжало, точно что-то пытается проникнуть внутрь. Он услышал шепоты и проигнорировал их. Он увидел вещи — вещи, которыми уже нельзя было пренебречь с такой легкостью. Он увидел Данталиона.

Церберин был почти новичок, рекрут времен Эйдолики. Он никогда прежде не видел Ориакса Данталиона, но нутром чувствовал — это он. Церберин промолчал, и остальные тоже, он просто смотрел, как Сигизмунд, Алексис Полукс, Деметрий Катафалк и Рогал Дорн один за другим поворачиваются спинами к первому Образцовому. Церберин почувствовал гнев, но не мог излить его перед столь титаническими фигурами. Броня Данталиона более не была золотой, но и не стала матово-серой, как у самого Церберина.

Она приняла цвет орудийного металла и бронзы.

Переход уже совершился, но это была худшая часть. Те считанные секунды после того, как притяжение варпа ослабло и поле Геллера схлопнулось, но оболочка эмпиреев еще не затянулась и так тонка, что можно коснуться другой стороны сознанием, а обитающие там кошмарные видения, пусть и на несколько секунд, касаются тебя в ответ.

Материум сомкнулся, видения рассеялись, и Церберин более не размышлял о лжи варпа.

Сирены взвыли, возвещая тревогу, не меньше двенадцати различных систем вооружения навелись на цели. Руны оповещения замерцали янтарным и алым. Впрочем, их сигналы оставались незамеченными еще несколько критически важных секунд — это время потребовалось неусовершенствованным мозгам смертной команды «Дан-талиона», чтобы оправиться от тяжкого перехода.

Церберин отключил автоматический сигнал, извещающий о низком заряде щитов, хлопнув по терминалу латной перчаткой. Заодно он деактивировал еще несколько значков предупреждения и расколол экран.

— Всем приготовиться, — выговорил Маркариан, прямой как трость, в аугментическом корсете с имплантами, покуда все вокруг еще только приходили в себя. — Запускайте плазменные катушки! Навигационные щиты на полную мощность! Включить генераторы пустотных щитов во всех секциях! Орудийные комплексы на изготовку! Врубить сканирование по всему диапазону и перезапустить главный экран. Кто-нибудь, найдите мне источник сигнала бедствия.

Ответом ему был глухой хор, возгласивший: «Есть, сэр». По корме огромного судна пронеслись дрожащие всполохи света — главный экран подключился к сети. Камеры по умолчанию были направлены вперед, над серой броней носа «Данталиона» с готическими украшениями. По ней ударила целая эскадрилья сверхтяжелых орочьих истребителей-бомбардировщиков, оставляя за собой цепочку взрывов.

— Щиты, — сказал Церберин.

— Зарядить пустотные конденсаторы — три… два… один. Гармоничное гудение перекрыло шум системы и хор служителей. Последний истребитель хаотического строя орков исчез в недрах огненного шара — передним пустотный щит «Данталиона» материализовался у самого фюзеляжа и порвал машину на куски. По экрану прошла волна статического электричества. Церберин сосредоточился. Его оккулоб был создан специально для различения мельчайших деталей в условиях плохого освещения и самостоятельно фильтровал визуальный шум.

Смертоносное алое сияние звездного гиганта Вандис перекрыло весь прицел и затмило остальные звезды. На их месте он видел взрывы, огненные вихри и сияющую хищную стаю. Бой в бездне, и серьезный. Он насчитал по меньшей мере двести орочьих крейсеров, а может, их было и больше. Инерция, предшествовавшая переходу, несла их в битву со скоростью несколько сотен километров в секунду.

— Контакты! — закричал кто-то из стратегиума, потом крик повторился. Служитель-связист приложил внутренний слуховой рожок вокса к уху.

— Наши? — спросил Маркариан.

— Слишком много!

Вспышка озарила экран, и в передний щит ударило что-то достаточно массивное, чтобы капитанский мостик содрогнулся.

— Попытайтесь вызвать остаток флота! — приказал Маркариан. — Если они не присоединятся к нам, у нас нет шансов.

— Есть, сэр!

— Они будут здесь, — сказал Церберин. — Если бы наше сообщение получил хоть один корабль, он бы тоже просигналил, и вероятность, что третий звездолет поймает сигнал, удвоилась бы, и так далее по экспоненте. Мы находимся в единственном месте, где может быть тот, кто принял эти координаты.

— По крайней мере, мы должны быть готовы к отступлению. Разрешаю запустить варп-двигатели и приготовиться к экстренному переходу.

— Есть, когда остальные не явились, осторожность — наиболее мудрая стратегия.

— Очень хорошо, господин капитан.

И Маркариан заковылял отдавать распоряжения.

— Найдите мне источник этого сигнала, командир.

— Подойдите и взгляните, господин капитан.

Маркариан стоял у пульта, занимавшего большую часть башни стратегиума. Главной деталью пульта был освещенный стол, над которым мерцала гололитическая сетка. Золотая аквила в самом центре изображала «Данталион». Корабль окружало облако неопознанных ярких точек, тянущихся к раздутой алой каркасной сфере, изображающей звезду Вандис. Появляющиеся ячейки сетки быстро наполнялись значками кораблей, словно при ускоренной съемке распространения заразы. Регистраторы задержки и экраны повтора, окружающие стол, выли от помех.