Лукоеды - Данливи Джеймс Патрик - Страница 4

— Ништяк!

— Что не так, сэр?

— Я имею ввиду здорово, здорово.

— О да, конечно, сэр.

— А кто вас нанимал?

— Видите ли, сэр. Мы всегда были при месте, если можно так выразиться. И все это время мы ждем вашего приезда. Каждое Рождество накрываем стол. Мисс Овари, не отходит от плиты, крутится на кухне. Слугу Оскара выучил я. Ина и Имельда — начинающие горничные. С тех пор как хозяйка уехала, а другие важные леди здесь больше не живут, тут особо делать нечего. Храни ее Господь. Мы тем временем кое-что приводим в порядок, ворота держим закрытыми, а злоумышленников в безвыходном положении, вы меня понимаете, сэр.

— Боюсь, я просто никого не смогу держать на службе.

— О, погодите, сэр, а кто говорил о найме, зарплате и тому подобном. Мы довольствуемся крышей над головой и той едой, что нам перепадает. Вот когда вам нежданно повезет, тогда об этом и поговорим.

— Как вас зовут?

— Персиваль, сэр. Я чуть прихрамываю на левую ногу, но посмотрите, как я отплясываю джигу. Эй, вы там, старые ноги, давайте. Ла ди ди де-да. Если надо я и по радуге пройдусь степом. Вы теперь поверите, что у меня с этой конечностью что-то не в порядке? А?

— Нет, конечно.

— Так что, сэр, не беспокойтесь. Все заботы я беру на себя. Прекрасное животное. Она из рода лошадиных?

— Он -Элмер. Собака.

— Что вы говорите! А я то думал, что он представитель травоядных. Добро пожаловать, Элмер. Косточки для тебя найдутся. Придется позаботиться о его пропитании. Вы будете жить в Королевской комнате, сэр?

— А где это?

— Это октогональная комната в конце юго-западного крыла. Традиционно, хозяин дома располагается там. Прекрасная комната с видом на море. Я отнесу сумки туда и приберу там немного. Мисс Овари приготовит вашей милости кое-что перекусить. Вы будете молиться сегодня вечером, сэр?

— Возможно.

— Ина, приберите в часовне и зажгите свечи к молитве. А теперь, сэр, я вижу, что с вами случилось кое-что неблагоприятное. В библиотеке, если я не ошибаюсь.

— Не ошибаетесь.

— Я приготовлю смену одежды в момент.

Персиваль тихо хлопнул в ладони. Три леди вежливо присели, а Оскар кивнул головой. На чем и закончилась эта маленькая конфронтация отдающих эхом голосов при свете свечей. Дверь под лестнице, скрипнув, закрылась. Из многочисленных ближних и дальних щелей и проемов едва слышно донесся тяжелый, длинный и жалобный вздох. После чего следует сильный грохот.

— Что это?

— А, так это вода, сэр.

— Какая вода?

— Морская, что во время приливов доходит по туннелям до темниц. И поднимает такой ветер. В штормовую ночь там грохот как на войне. Вскоре, сэр, вам захочется разной скотинки. Для поедания травы, на которую нет управы. Великан Тим — нужный вам человек, он умеет обращаться со скотиной. Я сам держал небольшой огород и кое-что понимаю в скотоводстве. В свое время мы провели сюда электричество. Но оно постоянно коротило. Я как-то вылил ведро воды на задымивший провод, чтобы он не вспыхнул, так меня так шарахнуло, что я летел через всю комнату. Свеча — самый верный ваш слуга. Прошу, сэр, возьмите вот эту, чтобы посветить себе.

Ушел Персиваль. Пришел Элмер. Пошли со мной, вырвем этот чертополох, чтоб он пропал, с его бледно-зелеными ужасными колючками. Забыл спросить у Персиваля, как пройти в Королевскую комнату. Как тебе это нравится. Персонал. Выбегает из-под лестницы. С музыкальными инструментами мы могли бы организовать концерт, не сходя с места. Может даже поехать за границу, чтобы немного подзаработать как танцевальный оркестр на лучших морских курортах. Вместо того, чтобы вместе медленно умирать от голода. В этом колоссе.

Клементин освобождает немного места на огромном столе в библиотеке. Записывает имена на волглом листке. Для сведения. Чтобы разделить нежданное богатство, когда оно привалит. В виде падающей штукатурки, стропил, гобеленов и штор. По крайней мере, ты не один с этими вздохами и содроганиями. Замри, но не умирай от страха. Среди растительности прущей из-под пола. А в этом ящичке кучка хорошеньких, на вид ядовитых грибочков. Растут себе среди карт и гроссбухов.

— Извините ваша милость. Ванна готова.

— О, господи, ну и напугали вы меня, Персиваль. Как вы сюда попали?

— По проходу из кладовой, сэр.

— На будущее, пока я не привыкну к этому месту, прошу подходить ко мне спереди.

— Хорошо, сэр. А теперь, если вы последуете за мной, я проведу вас в ваши покои.

Клементин последовал. Таща за собой шатающегося Элмера в мерцающем свете свечи вверх по лестнице большого зала. Через дверь и далее по длинному коридору. Повернули вправо вверх по лестнице. Через другой зал, минуя двери, плесень на краске, полки, забитые книгами. Через узкий вход и вверх по винтовой каменной лестнице.

— Теперь сюда, сэр, в так называемую гробовую комнату.

— Боже, это гроб.

— Он самый.

— Он пустой?

— Пока да, сэр.

Высокая, покрытая гобеленами кровать. Под сводчатым потолком. Перед зеркалом горят свечи. Над медной ванной посреди комнаты поднимается пар. Элмер делает несколько глотков. Разложен умилительный прикид. Потрепанное кимоно. Мой лиловый смокинг, единственный из моих вещей, который попадает в тон с этим домом. Не то, что мои носки с дырками спереди и на пятках. Конечно, когда придет лето, я одену бандаж и теннисные шорты и запущу пару теннисных мячей с зубчатой стены.

— Прошу, сэр. Вам сразу станет лучше, когда примите горячую ванну и обсохните перед огнем. Для вашего удобства я принес из оранжереи кувшин с водой. Удобен для споласкивания.

— Прекрасно.

— Пустяки. Не стоит. Теперь, даже если против вас восстанет весь мир, вам не о чем беспокоиться. Вот эта цепь и шкив опустят железную дверь, толстую с ваш кулак.

— А она случайно не запрет меня здесь навсегда?

— Ни в коем случае. Упритесь в нее спиной и она через полчаса поднимется.

— Персиваль, вы должно быть очень много знаете из истории замка.

— О, лишь только то, что сам услышал то там, то здесь. Я вырос вдалеке отсюда, по ту сторону гор. А сейчас только и рассказывают о шокирующих скандалах, приписываемых замку в течение веков. Якобы Клементин Три Железы самолично обезглавил шестьдесят предателей вот в этой самой камере. Плаха — там, позади гробовой комнаты. Довольно толстая колода из боярышника. Обхватить ее можно было только обеими руками. Кровищи, наверно, было ужас.

— О, Боже.

— Что случилось?

— Видите ли, Персиваль, мне что-то не по себе. Я имею ввиду, я тут впервые.

— Ну, сегодня вы будете спать, как ребенок. Так, что я хотел вам рассказать? Кровать там.

— Пожалуйста. Не рассказывайте. Может утром. Да и утром я вряд ли захочу это услышать.

— Очень хорошо, сэр.

— Мыло есть?

— Мыло? А, мыло. Теперь еще и мыло. Дайте, подумать. Мыло. Видите ли, сэр, боюсь, что в последнее время им здесь вряд ли много пользовались.

— У вас нет мыла?

— Ну, я бы так не сказал. Дело в том, что между вашей просьбой о мыле и тем фактом, что его у меня под рукой может и не оказаться, возможно пройдет определенный период времени, что причинит неудобство, если только вы, сэр, тут же не убедите себя, что оно вам совсем и не нужно.

— Не понял?

— Извините, сэр. По моему, у главного входа кто-то есть. Внизу во дворе звонит большой колокольчик. Я мигом.

Какое ощущение блаженства души и тела дает вода. Лежу и отмакаю. В комнате для экзекуций. А предок то ни с кем не церемонился. Вот и плаха здесь, как доказательство. Всего лишь два месяца назад я сошел с корабля по трапу на морской трамвайчик, который, преодолевая отлив, доставил меня к городу церковных шпилей и выкрашенных в яркие краски домов вдоль речной набережной. И впервые увидел эту страну. Чуть всплакнул, оглянувшись на черный корпус корабля, на котором познакомился с некоторыми из малочисленных незнакомок. С которыми нас помотало по холодному океану в самой жопе урагана.

— Извините, сэр, там джентльмен в автомобиле хочет с вами поговорить. Я не расслышал его имени, звучит как-то по иностранному. Насчет постоя, сэр. Сказать, что вы заняты?