Нарисуй меня хорошим. Книга 2 (СИ) - "Kerry" - Страница 56

— Что ты делаешь?!

Тело пронзает дрожь. Глаза зажгло.

— А ну-ка, давай-ка, сюда посмотри, — смеясь, напевает Ваня, чиркая перед моим лицом зажигалкой, но когда я не слушаюсь, он впивается в мои волосы и силой задирает голову. — Смотри, говорю!

Невольно глаза пробегаются по потертым буквам. Эпитафия на надгробие говорит сама за себя:

МОРОЗОВ ВЛАДИСЛАВ КИРИЛЛОВИЧ.

ХОРОШИЙ СЫН. ЛЮБИМЫЙ ВНУК.

ПОМНИМ. ЛЮБИМ. СКОРБИМ.

Неживой взгляд на старой фотографии, словно охотничий нож, вонзается мне в лоб. Владик…он тоже ненавидит меня. Даже через необычайно грустное изображение, я чувствую, что он смеется надо мной. Теперь, их тут двое, кто жаждет отомстить мне.

— Узнаешь парня? — через смех, шипит Ваня. — У него сегодня тоже праздник. В этот день он сдох!

Я судорожно глотаю воздух и стараюсь оторвать его руки от себя, но он в разы сильнее. Кажется, что от ужаса, я вот-вот потеряю сознание.

— Почему ты не поздравила его? — непринужденно продолжает он, словно мы обсуждаем погоду. — Ты принесла ему конфеты? Принесла?! — он сильнее натягивает волосы.

— Ваня, прекрати! — взвизгиваю я, когда он прислоняет мое лицо к холодной плите. — Перестань! Ваня!

— Владик ждал тебя, а ты хочешь уйти? — наигранно разочаровывается парень, цинично держа меня в унизительной позе.

— Не надо! Хватит!

Тусклый свет попадает на его воодушевленное лицо, подчеркивает каждую, особо правильную черту, глаза, губы и волосы, словно очередной раз, доказывая мне, что эта красивая оболочка — самая обманчивая маска на свете.

— Ну чего же ты плачешь, душа моя? — говорит он мягко, но держит жестко. — Это ведь так весело.

Воздуха не хватает так же, как и сил сопротивляться.

— Ваня! Стой! Остановись, пожалуйста!

Ваня смеется нечеловеческим смехом, отчего моя голова начинает кружиться. Неистово брыкаясь, я беспорядочно машу руками, отчего в рот попадают крупицы могильной земли.

— Пожалуйста, отпусти меня, — молю я через кашель, едва справляясь с тошнотой.

— Отпустить? — переспрашивает он. — Хорошо, как скажешь, — в эту же секунд, я виском ударяюсь о гладкий мрамор. Ваня не пожалел сил, когда отбросил меня. Мне становиться плохо. Так сильно, что я не справляюсь с диким приступом паники и проваливаюсь во тьму…

Мои глаза распахнулись от кошмара, а в груди застыло чувство тревоги. Пульс участился, будто я только что совершила прыжок с парашюта. Казалось, что перед моим лицом прокрутили старую пленку прошлых дней, цинично напоминая мне о тех ужасных событиях. Я смахнула образовавшиеся на лбу капли холодного пота и попыталась избавиться от серого тумана в голове.

Это был ужасный сон. Но это только сон…

Похлопав ладонью по простыне, я с грустью осознала, что место, где спал Рэй, сейчас пустует. Но он не ушел. Закрывшись в ванной и громко беседуя по телефону, парень не жалел напора воды. Я не могла даже представить, как он совмещает абсолютно несовместимые действия, но ведь это Рэй, а значит, логика здесь бессильна.

У меня было несколько минут, чтобы подумать и вспомнить все события вчерашнего вечера. Несмотря на крайне неудачный поход в бар, я была счастлива и ни капли не жалела. Внутреннее воодушевление отгоняло все посторонние мысли, и мне оставалось только надеяться, что Рэй испытывает аналогичные чувства.

Уткнувшись носом в его футболку, я расплылась в довольной улыбке, так, что скулы слегка заныли. Парадокс, но еще одним поводом для улыбки стала перевернутая по всей квартире мебель. Даже мелкие синяки на руках, были будоражащим напоминанием о вчерашнем порыве чувств.

Боже, неужели это правда? Я и Рэй…?

Сердце застряло где-то в горле, когда я услышала звук открывающейся двери. Мне захотелось юркнуть под одеяло, но я сдержалась, решив, что это будет слишком по-детски.

Я удивленно моргнула, когда Рэй предстал передо мной в одних лишь боксерах. Мои щеки моментально запылали.

— Доброе утро, — его голос был грубым ото сна, а исходивший от него клубничный запах, спровоцировал состояние дежавю. Не впервые он расхаживает по моей квартире с голым торсом и фонирует ароматами ягодного мороженого.

— Привет, — пискнула я, когда язык отлепился от неба.

Я внимательно наблюдала за его движениями, пытаясь понять, о чем он думает. Его приветствие было самым обычным — будто этой ночи не было, а все его объятья это ничего больше, как мое разыгравшееся воображение, — поэтому, я продолжала гадать этот ребус, тепля себя наилучшими надеждами.

— Я принял душ, — объяснил он, стряхивая со своих волос капли воды. — Хотел позвать тебя с собой, но, увы, у тебя были дела куда важнее.

О чем это он?

Должно быть, Рэй увидел замешательство на моем лице, потому что сразу объяснился:

— Ваня, Ваня, пожалуйста, — пропел он по-девичьи, театрально размахивая руками, а потом насмешливо моргнул. — Хорошо устроилась, Вася. С одним развлекаешься наяву, с другим — во сне. Признаю, хорошо продуманно, но это жутко не тактично.

Кровь хлынула в голову, я буквально задохнулась от его предположения.

— Ты в своем уме? — выпалила я, не скрыв своей обиды. — Мне приснился кошмар. Мне всегда они сняться, — я раздраженно скрестила руки на груди и насупилась. — Ну, прости, что не контролирую себя по ночам.

Рэй расхохотался.

— Да шучу я, Васька. Всего лишь шутка, — его глаза сверкнули. — А вот за свои неконтролируемые по ночам действия, извиняться точно не стоит, — подмигнул он, и моя кожа лица снова запылала.

Рэй потянулся к штанам, которые неаккуратно бросил на пол, и из кармана джинсов выпала упаковка контрацептивов.

— Упс! — наигранно хихикнул он, а потом взял пачку в руки и покрутил ее перед своим лицом. — Свалить решили? Нет уж, ребята, наши приключения еще не закончились.

— Что это? — возмутилась я, и только потом осознала, что задала наиглупейший из вопросов.

Рэй принял рекламную позу и повернулся ко мне.

— Анти — дети! Эти чехлы называется «Анти-дети», и я стараюсь ими не пренебрегать! А если вижу, что девчонка та еще потаскушка, то надеваю сразу два! — он расплылся в улыбке и приложил ладонь к груди. — Береженого Бог бережет!

— О, боже, — выдохнула я, и моя рука прилипла ко лбу.

Рэй влетел в штаны и сонно потянулся.

— Вот-вот, и я о нем…

— К твоим шуткам невозможно привыкнуть, — пробурчала я, скидывая с себя одеяло и свешивая ноги с кровати. Но у Рэя были другие планы, потому что он резко толкнул меня обратно и, запрыгнув сверху, навис надо мной.

— А пора бы начинать… привыкать, — лукаво сказал он, и по моей коже побежали мурашки.

Ох, не совсем это я хотела услышать, но ничего… так тоже сойдет.

Голова закружилась.

— Думаешь? — спросила я, не отводя взгляда от его губ.

— Знаю, — его глаза блуждали по моему лицу, в то время как кончики пальцев чертили линию вдоль подбородка. — Или ты передумала…привыкать? Или привыкла передумывать?

Я сглотнула, осознав, что вчера была в разы смелее.

— А ты хочешь этого? — мой голос перешел в шепот. — Хочешь, чтобы я…привыкла?

Он на секунду задумался, и эта секунда показалось мне вечностью, но потом ответил:

— Вася, — его тон был притворно-серьезным, — готова ли ты привыкать к моим шуткам, чего бы это тебе ни стоило? Готова ли слушать их до последнего момента, пока старческая тугоухость не коснется тебя? И, готова ли терпеть меня, пока твоя новая прическа и мой цирроз печени не разлучит нас?

Смех вырвался из груди. Я сжала в руке пучок своих волос и поставила их на макушке в форме «фонтанчика». Если я и должна была привыкнуть к шуткам Рэя, то пусть привыкает к моим особенностям.

— Готова, — ответила я, несмотря на то, что выглядела по-дурацки.

— Вот и славно, — сказал Рэй и притянул мой подбородок к себе.

Губы запылали, получив первую степень ожогов, а с сердца упал камень. Этот поцелуй заменил мне ответ на мучающий вопрос — так же, как и я, Рэй ни о чем не жалел. От него пахло мятой, а я только вспомнила, что еще даже не умывалась.