Во власти его величества (СИ) - Гордова Валентина - Страница 4

Мужчина с чуть длинноватыми чёрными волосами и загорелой кожей, которые я до этого не могла разглядеть из-за постоянной темноты, присел перед кроватью на корточки, тяжело вздохнул, растёр лицо широкими ладонями с длинными пальцами и задумчиво взглянул на меня.

Взгляд был единственным, чего я удостоилась, а затем обе его ладони легли мне на виски. Говорю же, странный какой-то и ужасно меня пугающий. Зачем он так делает? И зачем неотрывно смотрит мне в глаза, всё сильнее сжимая зубы?

Сердце и так колотилось, как сумасшедшее, а теперь и вовсе зашлось в неконтролируемом бешеном ритме. Смотреть в эти ненормальные глаза, где на месте белков темнота, а радужка — белоснежная, как снег, было страшно, жутко и странно, но я не могла заставить себя отвернуться.

«Не смотри!» — Велела я сама себе, но всё равно продолжила смотреть в глаза, где даже зрачок был белым и ничем не выделялся на фоне радужки.

Пугающе и странно волнительно. Будто я касаюсь сказки. Точнее, сказка меня касается, крепко держит широкими ладонями за голову и топит в своих странных глазах.

Я не знаю, сколько это продолжалось. Время будто перестало существовать, замедлилось, а затем и вовсе остановилось. А потом в какой-то момент я отчётливо расслышала негромкое и хриплое:

— Я не убью тебя.

Его голос каким-то чудесным образом сочетался с его упоительным взглядом. Он не резал слух и не разбивал на осколки мою сказку, он её дополнял, делал ярче, насыщеннее, чувственнее.

Красивый голос. Сильный, рокочущий, как мотор дорогого автомобиля, что дрожью разносится в груди. Голос, при звуке которого мне хотелось кричать от охвативших меня безумных чувств — восторга, наслаждения, желания…

Я, наверно, ненормальная, раз испытываю такие чувства в столь неподходящий момент. Что-то непонятное происходит, я далеко от дома, совсем недавно потеряла любимого младшего брата и меня всё ещё могут убить, но я не могу перестать думать о том, как сильно волнует меня этот странный до кончиков волос мужчина.

— Я не убью тебя. — Повторил он с непоколебимой уверенностью, глядя прямо мне в глаза.

У меня по спине разбежались нервные мурашки и самым неподобающим образом свело от волнения колени.

Мне стало трудно дышать. И отнюдь не от осознания того, что этот мужчина понимал мой язык.

— Спасибо. — Хрипло выдохнула я, оказавшись не в силах отвести взгляд.

Дыхание предательски сбилось и стало жарким, частым, тягучим, как мёд. И тут же меня бросило в жар от осознания: этот мужчина прекрасно расслышал все оттенки моего голоса.

— Думаю, я должен объясниться. — Сделал он вид, что ничего не заметил, продолжив сводить меня с ума своим нечеловеческим голосом.

Насколько глупо я буду выглядеть, если попрошу его помолчать и сбегу на улицу, на свежий воздух? Кажется, мне нечем дышать!

Но вместо этого я кивнула. И продолжила кивать, как болванчик, нервно облизнув внезапно пересохшие губы и сведя до боли вместе колени.

Боже, Вика, о чём ты думаешь? Что ты творишь?! Прекрати это немедленно! Ты выглядишь, как… Я не буду говорить, с представительницей какой «чудесной» профессии я себя только что сравнила. Но сравнила! И понимание этого несколько отрезвило.

Шумно выдохнув, я на несколько мгновений прикрыла глаза, всеми силами пытаясь взять себя в руки. Получалось, если честно, неважно.

— Понимаю, ты напугана, но уверяю, для этого нет причин. — К счастью, к моему невероятно огромному счастью совершенно не так понял меня этот безумный мужчина.

Нервный смешок сорвался с губ как-то сам по себе.

Чтобы не выглядеть ещё более странной в его глазах, я решительно открыла свои.

— Мы разве на «ты»? — Вопросительно вскинула я брови, снизу вверх глядя на мужчину.

— Я тебя голой видел, думаю, можно и на «ты». — Усмехнулся он так обворожительно, что я против воли улыбнулась в ответ.

Но и покраснела тоже, куда уж без этого?

Мне вообще ужасно стыдно было. А ещё очень страшно и вообще не понятно. Поэтому я, продолжая нервно улыбаться, как сумасшедшая, решила воспользоваться тем, что пока что держала себя в руках и могла задавать вопросы:

— Что происходит?

Это был очень хороший вопрос. Вот просто самый лучший! Ну, и единственный, что пришёл мне на ум.

Мужчина опустил взгляд, приоткрыл рот, будто собирался мне ответить, но почему-то замер на секунду, а затем улыбнулся и хмыкнул. Я почувствовала себя губкой, что жадно впитывала каждое его движение.

Неужели возможно до дрожи бояться человека и одновременно до безумия им восхищаться? Неужели в принципе возможно восхищаться человеком, что, возможно, организовал твоё похищение?! Вика, где твой мозг?!

Но мозг был, а я всё равно не могла остановить себя. Почувствовала себя наркоманкой. Ненормальной. Безумной.

— Знаешь, — протянул он задумчиво, поднимаясь и устраиваясь на кровати у моих ног, — это будет очень сложно объяснить.

Я знала лишь то, что кожей чувствую его близкое присутствие. Осторожно придвинув ноги к себе поближе, я посильнее закуталась в чужой большой мундир и негромко проговорила:

— Я в тебя верю. Можешь начать рассказ с того, где я.

Вообще, у меня было множество тем, с которых можно было бы начать разбор полётов. И я честно не знала, какую из них назову, пока слова сами не слетели с губ.

Обладатель чёрных волос и тёмного загара повернул и опустил голову, задумчиво посмотрел на меня с высоты своего немаленького роста и как-то устало спросил:

— Ты кто?

Появилось желание промолчать или соврать, но потом я вспомнила, что он меня уже даже голой видел, а потому молчать было бы как минимум немного глупо.

— Вика. — Представилась своему ненормальному похитителю. — А ты?

— Эор.

— Это имя? — Решила уточнить на всякий случай, чуть нахмурившись.

— Это титул. — Учтиво исправили меня с величественным полукивком.

Эор? Я, конечно, не великий историк, но что-то мне подсказывает, что такого титула не существует.

— А имя? — Заторможено вопросила я у незнакомца, отчаянно пытаясь не впадать в состояние паники.

Зачем? Ничего же плохого пока не происходит. Происходило, но меня благородно спасли.

— А имя тебе лучше не знать. — Усмехнулся он так… по-злодейски. Обворожительно-обаятельно, но в тот же миг как-то предупреждающе, предостерегающе, будто говоря: «Не стоит».

Я и не стала. Судорожно выдохнула и вместо этого спросила вроде как безразлично:

— Как же мне к тебе обращаться?

На какой ответ можно было рассчитывать? Я честно полагала, что он скажет называть его эором, и очень удивилась, когда увидела его хитрую улыбку и провокационное:

— Можешь называть меня любимым.

Брови взлетели вверх сами по себе.

— Когда это ты успел стать любимым? — Сильно удивилась я такому повороту событий и, кажется, даже бояться стала меньше.

— Я тебя обнажённой видел. — С самодовольной ухмылкой напомнил мужчина.

— Там кроме тебя ещё пять мужчин было, — решила и я кое о чём ему напомнить, а затем так совсем невинно поинтересовалась: — мне всех теперь любимыми называть?

Мужик улыбаться перестал, даже взгляд стал каким-то… жутким. Я тут же пожалела о собственных словах, но было уже поздно.

— Разберёмся. — Как-то мрачно пообещал он, плавно поднимаясь на ноги. Но не успела я испугаться в должной мере, как мне сообщили: — Тебе принесут одежду и помогут одеться, а затем проводят ко мне. Даю тебе своё слово: я отвечу на все твои вопросы.

Я не успела даже рта открыть, как эор уже развернулся и походкой уверенного в себе человека удалился прочь, так ни разу и не обернувшись.

Часть 3

И только когда за ним закрылась тяжёлая деревянная дверь, я смогла выдохнуть свободно. Напряжение, тугими кольцами скрутившее всё моё тело, ослабло, а вместе с ним из меня будто вытащили все силы.

Спина сгорбилась, плечи устало опустились, голова упала на грудь, а белоснежный водопад растрепавшихся волос закрыл мне лицо. Я и не чувствовала, насколько была напряжена, пока это чувство не отпустило меня.