Молодые Боги. Забытый Путь (СИ) - Извольский Сергей - Страница 42

– Абдул в четыре года умел читать и писать, а в семь перемножал в уме шестизначные цифры. В одиннадцать он уже получил диплом об общем университетском образовании – поэтому к его расчетам я бы не относился со скепсисом, – улыбнулся Радагаст.

– Воу, – только и выдохнул я.

Тридцать три процента, значит? Это становится интересно.

Но не так интересно, как вопрос с венчанием. Вернее, как сказала Адель: «с нашим венчанием».

Глава 26. (…)

— Вы знаете, кто такой Абдул? – поинтересовался я раздельно, так чтобы мог понять и далекий от английского человек

Фредерик Мабала и Принс-Габриэль Койта, расположившиеся на бортике фонтана, после некоторого раздумья синхронно кивнули, внимательно на меня глядя.

— Абдул сказал, что мои шансы выиграть тридцать три процента.

– Наши шансы, — покачал головой Принс.

– Нет. Наши шансы, если я вас не брошу сразу, составляют тридцать два процента. Так сказал Абдул.

Некоторое время парням потребовалось на осмысление информации. Переглянувшись, они вновь воззрились на меня – в довольно смешанных чувствах. Я же продолжил:

– Вариант первый — попробуем работать вместе. Вариант второй — вы держитесь вместе, по возможности стараетесь находиться рядом со мной. Вариант третий – при высадке разделяемся.

Вновь долгая пауза, заполненная размышлениями.

— Ты откуда? -- нейтрально поинтересовался Принс.

– Россия, Сибирь.

– Оу… – последовала ожидаемая реакция.

– Там реально холодно? – тут же спросил Мабала.

– О да, – с серьезной миной кивнул я. – В феврале такой мороз, что даже водка замерзает, и нам с моим медведем Джеком приходится сосать ее, как Чупа-Чупс.

– Парень, ты шутишь? – нахмурился Фред.

– Как можно шутить о Сибири? – деланно серьезно удивился я. – У нас тайге живут шаманы, которые за шутки о Сибири насылают сибирскую язву. А вы откуда?

– Мали, – первым ответил Фред. – Мой отец был министром, но после переворота в двенадцатом году нам пришлось бежать во Францию.

– Сочувствую. Но сейчас ты здесь и, судя по всему, намереваешься вернуться?

Мабала ничего не ответил, но по блеску глаз я понял, что попал в точку.

– Я из Гвианы, – в ответ на мой вопросительный взгляд произнес Принс. – Южная Америка, Французская Гвиана. Я, если что, простой парень, и у меня отец не министр, – коротко глянул он на Фреда.

– Ага, не министр! – обычный золотой король. У него дома даже сортир из золота, представляешь? – блеснув белоснежной улыбкой, вставил Мабала, широким жестом вскинув руки.

– Вовсе не весь сортир, – просто пожал плечами Принс и посмотрел на меня. – А ты здесь как оказался?

Некоторое время еще разговаривали ни о чем – английский у парочки оказался не так плох, как могло показаться вначале – да и показной снобизм из их поведения пропал. После того как возникла небольшая пауза, Мабала и Койта переглянулись. После быстро на французском обменялись мнениями и одновременно обернулись ко мне.

– Знаешь, Джесси, – выдал как результат беседы Принс, произнося мое имя как и все французы, с ударением на последний слог. – Если Абдул говорит, что вероятность твоей победы выше без нас, мы не будем мешать. Ты показывай, на что способен, а мы с Фредом постараемся держаться рядом и если что помочь.

Не отвечая, я кивнул, выражение лица продемонстрировав уважение их решению. Предложенный вариант – как по мне, – был наилучшим.

– Замечательно. Смотрите, мы будем высаживаться здесь, – я открыл свой интерфейс, куда совсем недавно загрузил полученную от Радагаста карту острова Новый Вашингтон.

– Оу, мы здесь тренировались, – обрадованно воскликнул Фред, едва только я сделал видимой проекцию.

Отлично. Нам бы в русской цитадели подобные условия – вновь вспомнил я и соревнование новичков, и Битву Вызова.

– Кольцо поражения начинает сжиматься здесь, – показал я на Парфенон, где должна была высаживаться Адель. – После здесь и здесь, затрагивая все городские кварталы, Белый Дом, Пентагон и Капитолий. Завершается битва у Обелиска – не так далеко от Капитолийского Холма, куда высаживаемся мы.

– То есть можем практически никуда не уходить, – хмыкнул Принс.

– Неподвижная цель – легкая цель. Движение – жизнь, поэтому не останавливаемся, даже если очень хочется, – покачал я головой.

– А куда двигаться?

– Даже не знаю. Сначала в поисках легких целей, а дальше по обстановке, – пожал я плечами.

– Отлично, парень, мы поняли. Покажи завтра класс, – напоследок произнес Фред, хлопнув меня по плечу. Даже с доспехом духа удар его широкой лапищи был весьма ощутим.

Глава 27. Королевская Битва

Золотые лучи осветили песок большой Арены Транснаполиса, расцветив все вокруг яркими красками. И в тот момент — когда из-за верхнего среза трибун выглянуло солнце, в ложе для высоких гостей появился магистр Аренберга.

Трибуны огромного амфитеатра, который я помнил еще по турниру новичков, сейчас были пусты от зрителей – лишь ложа высоких гостей оказалась непривычно заполнена, ведь там присутствовало не шесть как обычно магистров цитаделей со свитой, а сразу восемь. Не было японцев из прекратившего деятельность Жемчуга, зато к пяти действующим цитаделям Академии — Амберу, Сапфиру, Диаманту, Обсидиану и не участвующей в полном составе Стали – прибавились делегации Китая и Польши, а также русские мастера из Эмеральда. Среди которых не было ни Юлии, ни Ребекки.

Вокруг Арены плотной цепью выстроились наблюдатели из Аренберга — они находились как на самой на площадке, так и парили над ней, оседлав королевских грифонов в красно-золотой сбруе.

На песке перед открытой ложей, где сейчас готовился произносить речь магистр ордена Хранителей, встроились семьдесят пять кадетов-атлантов – двадцать пять троек из разных цитаделей. Стояли в три шеренги – так, что лидер тройки был в первом ряду, а двое ведомых маячили позади. Стоявшие следом за мной жизнерадостные Фредерик и Принс – в белоснежной парадной униформе Диаманта — негромко и весело переговаривались на французском, судя по эмоциям, предвкушая бесшабашное развлечение.

Общий строй, пестрящий яркими цветами униформы, образовывал пять своеобразных блоков по пятнадцать человек — по количеству небесных колесниц, которые должны были доставить атлантов к месту проведения состязания. В каждой группе из пяти команд, поставленной под воздушную колесницу, выделялись красные мундиры британцев, белая форма французов, серое фельдграу немцев и королевский синий австрийцев. И, заменяя возможно навсегда выбывших из геополитической игры японцев, в каждой группе присутствовала пятая команда, нарушая единство цветов. В самом первом блоке из пятнадцати человек это была тройка Федерации – в памятной мне униформе цвета морской волны. Капитаном русской тройки, что неудивительно, являлся Волков, выигравший у Клеопатры Битву Вызова.

Во второй группе расположились поляки — их бело-красная униформа была выполнена со стилизацией плечевых узоров с намеком на знаменитые крылья летучих гусар. В третьем и моем четвертом блоке расположились китайцы в красной униформе, выделяясь не только цветом, но и ростом -- причем в обе стороны: среди азиатов было четыре низкорослых кадета и два самых настоящих великана ростом под два метра и с богатырским размахом плеч. В пятом выделялись черно-золотой формой и белоснежными – на контрасте – гольфинами, три девушки из Эмеральда – Клеопатра, незнакомая мне по имени второкурсница с приятным лицом, и старая знакомая – противница по турниру новичков. Лишь на Битве Вызова, которую мы проиграли, я узнал что ее зовут Виктория.

Пока великий магистр Аренберга, осененный солнечным сиянием, говорил приветственную речь, я коротко переглянулся со стоящей совсем рядом Клеопатрой. Распорядитель арены, руководивший построением, не желал ставить нас близко, следуя утвержденном плану расположения – но я весьма бесцеремонно занял место китайцев, которые должны были располагаться между мной и командой Эмеральда.