Как избавиться от наследства - Мамаева Надежда - Страница 29

Прямая спина, прямой взгляд. Не надменная, но знающая себе цену — такой я спустилась на первый этаж. При виде меня оба: и дворецкий и посыльный — замерли. Так и стояли, вцепившись друг в друга. У Таллоса начал наливаться наисвежайший фингал, у посыльного лацканы держались на паре ниток. В общем, пока была ничья, хотя соперники и размочили счет.

— Г-госпожа? — удивленно вопросил дворецкий.

Зато посыльный — тощий, рыжий, рябой парень, подвижный как ртуть — тут же сообразил, что адресат перед ним, и ринулся ко мне.

Миг — и он уже протягивал мне правой рукой коробку, а левой — какой-то увесистый голыш, испещренный рунами.

— Возьмите, пожалуйста. Из канцелярии его темнейшества. Только лично в руки. И приложите ладонь к камню, чтобы подтвердить получение.

Я с подозрением уставилась на сомнительные дары местного волхва, не спеша принимать их. Что это? И вправду посылка от темного владыки или очередной подарочек от моих убийц или ревнивых подруг Деймона?

— Она обязательно все возьмет, как только я буду убежден, что посылка не представляет опасности для супруги, — раздалось из-за моего плеча.

Никогда не видела, чтобы так бледнели: с лица курьера даже исчезли веснушки. Но с посыльным произошло именно это. Узрев чернокнижника, он резко убрал посылку за спину. На миг показалось, что, если бы не размеры, он бы еще ее и съесть попытался. Но увы.

Страх паренька был велик, но коробка хоть и не больше его, зато гораздо материальнее.

— Лэр, сожалею, но вручить посылку я могу только лично лэриссе Райос, — черпая храбрость в излишне громких звуках собственного голоса, возвестил курьер.

— Тогда вынужден огорчить. Моя жена ее не примет, — с издевкой произнес чернокнижник.

— Но она должна ее принять. Это дар владыки! Не принять — значит оскорбить его темнейшество. — Судя по выражению, с которым это было сказано, посыльный достал свой главный козырь. А затем протянул свою руку, на которой красовалось странное кольцо-печать.

Позже я узнала, что подобные артефакты носят только курьеры тайной канцелярии. Эти кольца нельзя снять ни с живого, ни с мертвого, ни подделать, ни замаскировать.

А пока я недоуменно взглянула на печатку.

— Ну раз от его темнейшества, то бери, супр-р-руга. — В голосе чернокнижника явно сквозило раздражение.

Посылку я приняла, приложила свою ладонь к камню и услышала едва уловимое:

— Только открывайте в одиночестве…

И курьер поспешил удрать из столь враждебного дома.

Я с сомнением посмотрела на коробку. Захотелось потрясти ее у уха, как в детстве, но сдержалась.

— Пошли спать. — На мое плечо легла сильная рука.

Только после этих слов я осознала, как сильно устала. А за осознанием пришло и воспоминание, что моя кровать сейчас дырявая и грязная. И ложиться в нее мне абсолютно не хотелось.

— Здесь есть другая спальня? — чуть обернувшись и задрав голову, спросила я у чернокнижника.

— Есть, — невозмутимо отозвался тот. — Но я не гарантирую, что в ней тебя не ждет новый грезник.

— Хор-р-рошо, а где не ждет? — решила уточнить я, уже догадываясь, каким будет ответ.

— В моей, — с каменным выражением лица просветил меня темный.

Он сейчас мне напомнил одного гостя на свадьбе, который умудрился подарить молодоженам пустой конверт и его при нем открыли. После тот мужик гордо заявил, что в этой жизни уже ничего не боится. Так и Деймон взирал на меня с абсолютным бесстрашием. Ну-ну…

— Интересно, что бы это могло быть? — пробормотала я.

Вопрос был риторическим, но чернокнижник соизволил ответить:

— Зная владыку, могу предположить: все что угодно. От ожившего скелета крысы до приглашения провести с ним ночь.

Я похолодела. Больше не говоря ни слова и наплевав на предостережение посыльного о том, что нужно открывать посылку в одиночестве, я сломала печать.

В коробке оказалась шкатулка. А на дне ее — изумрудное колье. Рядом лежала короткая записка: «Наденете это на прием». Я выдохнула с облегчением. Хотя крыса, видимо, была бы предпочтительнее. Потому что Деймон заскрежетал зубами и выругался, ударив кулаком по перилам лестницы так, что дерево треснуло.

— Что это значит? — Я недоуменно посмотрела на него.

— Это значит, что для всех моя жена мне изменила и у меня по милости владыки выросли рога изобилия, — процедил Райос. — Такие украшения темный властелин дарит всем своим бывшим любовницам, давая им отставку.

Ответная издевка владыки на мой длиннющий и витиеватый отчет, информации в котором по сути было ноль целых фиг десятых, вышла знатной. Он прислал мне подарок, который нельзя было не принять и который одновременно оскорбил Деймона. Вот только зачем его темнейшеству публично унижать чернокнижника?

ГЛАВА 8

Черный юмор его темнейшества я оценила. А еще поняла, что играть нужно тоньше. Пока же я взирала на это последнее и единственное китайское предупреждение, сверкавшее в утренних лучах солнца.

Ожерелье было красивым, изящным и, судя по всему, безумно дорогим. Но от этого мне не меньше хотелось избавиться от него.

— Извини. — Я положила свою ладонь поверх сжатого кулака Деймона.

— Ты не виновата. — Кажется, темный слегка выпустил пар. — И я знаю, что между тобой и владыкой ничего не было. Но другие…

— Другие не в курсе.

— Не надейся. Весть о том, что ты пол-удара колокола была наедине с властелином, еще вчера разлетелась по дворцу, как, впрочем, и о том, что я женился.

Я ничего не ответила, но, судя по всему, на моем лице отразилось нечто такое, что чернокнижник даже заботливо поинтересовался:

— Кэр, с тобой все в порядке? Может быть, распорядиться, чтобы тебе принесли что-нибудь?

Дворецкий тут же нарисовался рядом.

— Нет, со мной все хорошо. Я бы даже сказала, просто замечательно, — прошипела я сквозь зубы. — А принести… Что ж, я бы не отказалась от чашечки ароматного ромашкового чая и… ружья. — Видя недоумение на лицах чернокнижника и слуги, поспешила исправиться: — На худой конец, заряженного арбалета.

Дворецкий позволил себе слабую улыбку. Деймон же, обняв меня за плечи, устало произнес:

— Пойдем спать, кровожадная моя. Через пару ударов колокола весь дом проснется. Да и мне скоро на службу.

— На службу? — переспросила я.

— Да, — угрюмо подтвердил Деймон. — Приказом властелина я со вчерашнего дня назначен верховным консулом Темных земель. Перед аудиенцией под предлогом вручения этого приказа меня и отозвали.

Я вспомнила, как нас технично развели по разным комнатам перед аудиенцией у владыки, и лишь покачала головой. Да уж…

— А если проще? Чем это грозит?

— Тебе — ничем, — сухо ответил он.

— А тебе? — не отставала я.

— В случае конфликта моя голова станет залогом мира.

Не очень-то его темнейшество дорожит Райосом. Скорее наоборот, хочет от него избавиться. Одно то, что я должна следить за своим супругом, уже говорит о многом. Насколько я успела понять, мой муженек теоретически мог претендовать на престол. А если учесть, что властелин до сих пор бездетен… Владыка стремится обезопасить себя, устранив потенциальную угрозу в лице Деймона. Или хотя бы взять под полный контроль.

Вот он, тот самый случай, когда от милости нельзя отказаться. Не прими чернокнижник нового назначения, появится повод для официальной опалы. Или еще что похуже…

Я посмотрела на темного. Сейчас, без маски безразличия, он казался мне более понятным. Просто уставшим, злым, не скрывающим недовольства. И это еще мягко сказано. У Дея было такое кислое выражение лица, что им можно было нейтрализовать щелочь.

— Знаешь, я мечтаю об одном: как следует выспаться. А потом с новыми силами… еще немного поспать.

Я специально сморозила глупость, но добилась главного: темный усмехнулся. Нет, не улыбнулся, но все же.

— Хорошая идея. И пока больше никто не пришел, я думаю, что стоит ее осуществить.

С третьего захода нам все же удалось добраться до постели. И, если честно, мне уже было глубоко плевать, что она всецело принадлежит чернокнижнику.