Закон Жизни (СИ) - Георгиевич Ярослав - Страница 35

Если бы не время, которое не пощадило ничего, мы вполне могли бы прибарахлиться, хотя бы добыть одежду и некоторые предметы первой необходимости. В одной луже я даже заметил ржавый меч! К сожалению, коррозия его разъела почти полностью. Судя по всему, морозный паук кормился в этих краях далеко не первый год. Для меня лично встал вопрос — если есть колдуны, которые могут такую дрянь изводить, и если все про логово паука знали — а если бы не знали, егеря полезли бы за нами следом — почему при таких исходных данных паука до сих пор не убили?..

Я уже думал единственное, что нам достанется от тошнотворного путешествия по ущелью ледяных мертвецов, это мерзкие впечатления. Но лёгкий звон заставил остановиться и повернуть голову, когда мы уже были у самого выхода. Вглядевшись в полутьму, я понял, что нам всё-же повезло поживиться кое-чем.

Глава 29

Торн. Если честно, я его представлял иначе. Как нечто большое, суровое, в кольце высоких стен, с нависающими над улицами узкими домиками…

А это оказалась небольшая бухта между двумя горными отрогами, несколько прямых широких улиц, и черепичные крыши утопающих в зелени одноэтажных домов, которые тесно и хаотично облепили все склоны и побережье.

Размеры города и сам он отнюдь не поражали воображение, по мне так это тянуло разве что на большой посёлок. Что нельзя было сказать про корабли у берега — настоящие парусники, величественные и прекрасные, тянущиеся к небесам частыми лесами мачт! Кроме того, у некоторых из нихторчали из палуб громоздкие трубы, а к бортам были приделаны неуклюжие колёса. То есть, местные явно в курсе, что такое паровая тяга. А один из пароходов, покрашенный в торжественные белые и чёрные цвета, имел по борту ряды закрытых квадратных лючков. Что-то подсказывало, что они не могут быть ничем иным, кроме как портами для пушек.

Гребные колёса вызвали странные, противоречивые ощущения. С одной стороны, я порадовался, что здешний мир не настолько дик и архаичен, как казалось сначала. Но вот с другой, колёса вызывали что-то вроде снисходительной усмешки. Мол, они конечно хорошо, но можно ещё лучше. Только вот, как же это, лучше — этого я сказать, вернее вспомнить, не мог.

Когда дорога вывела меня к тому месту, откуда открывался вид на Торн и на гавань, один парусник как раз выходил в открытое море. И я какое-то время, забыв про всё, завороженно смотрел ему вслед, любуясь, как паруса трепещут на ветру, волны разбиваются о форштевнь, как корабль медленно и уверенно меняет галс, поворачиваясь против лёгкого дневного бриза. Даже почудилось в какой-то момент, будто чувствую летящие в лицо солёные брызги, как покачивается под ногами палуба, как кричат над головой вьющиеся чайки… С трудом одёрнул себя, поняв, что уже представляю как нахожусь там, на палубе одного из красавцев — ведь кто-то из них понесёт нас на север. Сначала предстояло как минимум не попасться страже и найти доверенное лицо гномов, и ещё неизвестно, какие последствия могли быть от нашей схватки с пауком и успешного бегства от погони…

С силой заставив себя не смотреть в сторону моря, вновь сосредоточился на созерцании раскинувшегося впереди города. Невольно усмехнулся сам себе — самым главным и приятным открытием стало то, что в Торне напрочь отсутствовали все эти городские ворота, стражи на входе, и тому подобное, что я почему-то подсознательно ждал. Не было вообще заметно, чтобы кого-то там досматривали на въезде. И уж наверняка бедно одетому ободранцу можно было не бояться ни о чём! Потому, с независимым и уверенным видом, я зашагал вперёд, быстро смешался с редкими прохожими и неспеша ползущими повозками и проник внутрь, так, будто всю жизнь только это и делал.

Там, правда, всё оказалось сложнее, и пришлось быстро избавляться от той радостной и довольной улыбки, которая сначала против воли сама растягивала губы. Слишком уж одичал я за все эти дни в глуши, слишком отвык от людей, слишком много проблем они с собой несли…

Началось, казалось бы, с мелочи — чуть не забыл поклониться проезжавшей мимо богато разукрашенной карете, явно перевозившей каких-то высокородных. Валерия, когда оставлял её, по обыкновению, в укромном месте с вещами и зверинцем, и, на этот раз, ещё и без одежды — отдельно напутствовала, что, мол, в Торне сильны традиции, и моё всегдашнее пренебрежение к статусам и чинам может выйти боком. К счастью, пронесло — я всё-таки вовремя опомнился и последовал примеру оказавшейся рядом женщины с кувшином на голове, которая очень ловко опустила свою ношу на землю и сложилась пополам, проделав всё это за считанные мгновения. Этот первый косяк, конечно, быстро вернул меня с небес на землю и напомнил, где и в каком статусе я нахожусь, но, всё же прошёл без последствий. А вот второй…

Стараясь не столкнулся со стражниками, которые шли по улице навстречу, поблескивая кирасами и закинутыми за плечи стволами карабинов, я свернул в боковой проулок, быстро проскочил его… И столкнулся нос к носу ещё с двумя, буквально налетев на них с разбегу!

— Сто-й-ать!..

Всё произошло так быстро, что я даже не успел ничего подумать. Один из стражей ловко перехватил свой карабин и направил прямо на меня, второй начал обходить сбоку, явно собираясь отрезать пути к отступлению. Я застыл как вкопанный, загипнотизированный смертоносной чернотой дула и лихорадочно пытаясь оценить свои шансы улизнуть. «Выстрелит и не промажет!» — наконец, вынес вердикт и заскрежетал зубами, не в силах поверить, что попался так глупо и быстро.

— Как звать? — первым заговорил тот, который целился, усатый тип с тёмными колючими глазами.

— Ф-фенрис, — голос позорно дал петуха, и во мне вновь начала подниматься злость на свою эмоциональность — вернее, эмоциональность этого тела.

— Чей будешь?

— Гурта. Кузнеца. Сын и ученик…

— Гурта? Какого Гурта? Не знаю никаких Гуртов.

— Не здешний он. Из деревни.

— Не здешний? А чего ты тогда тут делаешь-то, коли не здешний? Может, ты беглый вообще, а?..

— Нет-нет! Он выполнил… Заказ. И послал меня, передать, что можно забирать. Вот, — я проклял себя, что забыл про такую важную вещь — не подготовил легенду заранее, что-то действительно годное и противоречивое, чтобы пудрить мозги в ситуациях, подобных случившейся. Слишком приключения последних дней выбили из колеи, а может, сказались усталость, истощение и затянувшееся голодание.

— И он отправил тебя, ободранца босоногого?

— Так заодно купить кой-чего. А обратно караван пойдёт. Тут партнёр наш, делами такими занимается… — я импровизировал отчаянно, с трудом разгоняя мозг и заставляя его извилины шевелиться почти с ощутимым скрипом.

— Ты ври, да не завирайся!

— Да не вру я! Бирка же есть, что мне врать-то… — я наконец опомнился и достал из-под одежды многострадальную бирку, с молотом и наковальней, и протянул вперёд, показывая. Выражение на лицах стражей не изменилось совершенно.

— Ну-ну. Варвар, ещё и ученик кузнеца… Ладно, положим, поверили. А кому заказ-то?

— Кому… Так сотнику Тиду! Вы его знать должны.

— Чего? Ты совсем что-ли, Тиду?..

— А ведь может и правда! — внезапно к нашей «беседе» подключился второй стражник, тучный тип с одышкой, красным лицом и пышными бакенбардами. — Тид, помню, рассказывал. Мол, у него есть знакомец хороший, из деревенских кузнецов. Работу справляет хорошо и задёшево. Стовал вот только, что далеко живёт, ездить неудобно…

— Н-да?.. — усатый протянул с заметным сомнением, явно не собираясь так просто поверить моей легенде.

— Да, да!

— Ну ладно, допустим… А вот ты говорил, тут партнёр ваш. Что за партнёр, где живёт, как звать? Может он, за тебя поручиться-то?

— Малыш его зовут…

— Ч-что? Ты, щенок, смеяться изволишь?!

— Нет-нет, так и зовут…

— Так и Малыша я знаю! — краснолицый опять вклинился в наш диалог. — Ты у «Хромого пони» не работал, а я тот район частенько патрулировал. Насмотрелся там на проделки этого «Малыша»… Хоть бы уж и свалил он отсюда, да поскорей.