Юные орденоносцы - Жариков Андрей Дмитриевич - Страница 20

К Матрене Васильевне часто приходят пионеры и комсомольцы, слушают ее рассказы о детях, отдавших жизнь борьбе за Родину, о жестоком времени войны. Много писем приносит бытошский почтальон старой матери от юных следопытов. И в каждом из них: «Мы хотим быть такими, как ваша Лариса, как Анатолий, Николай и Александр. Расскажите о них».

Остались в живых два сына Матрены Васильевны: Евгений и Георгий. Но война оставила на память братьям-фронтовикам по нескольку шрамов на теле и незаживающие рубцы на сердце.

Все Морозовы за боевые подвиги в годы войны награждены орденами и медалями. Орден Отечественной войны, которым Лариса награждена посмертно, хранится у Матрены Васильевны. Частенько берет она боевую реликвию в руки и, покачивая седой головой, тихо произносит лишь одно слово: война, война…

В МУРОМСКОМ ЛЕСУ

Человека, который рассказал мне эту героическую, а вместе с тем трагическую историю брата и сестры, уже нет в живых. Он умер.

Это был смелый и мужественный чекист, отдавший все, в том числе и жизнь, служению Родине. Звали его Петром Назаровичем. А во Льгове, где последние годы своей жизни служил чекист, все называли его просто по фамилии Казаков. Честные люди его уважали, а у кого совесть не чиста, боялись.

Мы познакомились не случайно. Задумав еще давно книгу о юных орденоносцах, я разыскал в Москве бывшего маленького партизана Ивана Выродова. В отряде его звали Ваней, а теперь он уже полковник и, разумеется, стал Иваном Яковлевичем.

Иван Яковлевич в первой же беседе со мной сказал:

— О себе поведаю, что помню, а о подвигах сестры Лены знаю очень мало. Она была разведчицей, ходила в глубокий тыл врага. Ее казнили, а вернее, зверски растерзали фашистские палачи.

После нескольких бесед с полковником я убедился, что необходимо встретиться с человеком, который допрашивал палачей и знает больше, чем брат. Этим человеком и оказался Петр Назарович Казаков.

Пришлось ехать во Льгов, где и работал бывший начальник КГБ Шебекинского района Казаков. Как я и ожидал, чекист сначала принял меня официально и рассказал немногое, хотя знал что-то очень важное. К сожалению, мы встретились лишь один раз.

Провожая меня, Петр Назарович пообещал:

— К следующему приезду я достану протоколы допроса предателей и кое-что узнаю еще, а пока извините…

Но очередная встреча не состоялась. Очень многое, что могло бы позволить полнее рассказать о сестре Вани — отважной разведчице, казненной фашистами, так и осталось неизвестным. А то, что известно… Впрочем, вот как все это было…

За несколько дней до начала войны у Лены Выродовой произошли три важных события: партийная организация одного из харьковских заводов приняла ее — восемнадцатилетнюю девушку кандидатом в члены партии; Лена вышла замуж за лейтенанта; она сдала экзамены за первый курс вечернего отделения педагогического института.

Жить бы ей да радоваться, но началась война. Муж ушел на фронт. Ушла бы и Лена, да завод оборонного значения, и администрация отказала наотрез. Лена хорошо понимала, что помогать фронту нужно не только оружием в бою, но и напряженным трудом в тылу. Армии требуются медикаменты, боеприпасы, техника. Но и работать не пришлось. Город заняли фашисты.

Случилось так, что эвакуироваться из Харькова Лена не смогла. Решила, что это к лучшему — была уверена, что в тылу врага начнется беспощадная борьба с фашистами, а к жестоким схваткам она готова. За плечами, неплохие военные знания, полученные еще в Осоавиахиме, приметить которые сейчас самое подходящее время.

Но как, где найти тех людей, через которых можно связаться с руководителями подполья. Все попытки отыскать хоть кого-нибудь из работников горкома партии не увенчались успехами. Уже на третий день оккупации убедилась, что в городе оставаться опасно. Начались массовые расстрелы коммунистов. Нужно уходить. Немедленно.

Ночью Лена решила любыми путями вырваться из Харькова. Пробиралась по заваленным машинами и обозами дорогам, по усеянным трупами лугам, через лес, по огородам. Суток через пять добралась до родного города Шебекино. Уставшая, ободранная, без документов.

Несмотря на то, что в то время на каждом углу были развешаны плакаты: «Смерть немецким захватчикам!», «Защитник Родины, убей фашиста!», как только Лена переступила порог, она зашептала испуганно:

— Спрячьте это поскорее куда-нибудь. Я убила из него немецкого солдата…

Младший брат Ваня схватил брошенный на лавку револьвер и мгновенно исчез. Когда он возвратился, Лена лежала на кушетке, а рядом с ней сидела плачущая мать.

Красивое лицо сестры заострилось, глаза ввалились, и Ване показалось, что она умерла.

— Что с ней?

— Не трогайте ее, — послышался голос отца. — С голода это и от усталости. Отойдет.

Когда Лена пришла в себя, поела, отдохнула, стала рассказывать б тем, что пережила, пробираясь сквозь линию фронта. Ваня внимательно слушал и крепко сжимал кулаки. О, как он в эти минуты ненавидел фашистов! Чуточку он даже завидовал сестре. Вот бы так, как она, схватиться с гитлеровцем и пустить ему пулю в живот. Не маленький. Уже в комсомол принят. Пятнадцать лет. Это не пустяк. Ростом он выдался в отца, да и силы не занимать, а оружие теперь есть.

Если до войны в осоавиахимовский кружок паренек ходил только, чтобы пострелять из малокалиберной винтовки, а в военные книжки не заглядывал, то теперь все тетради, и свои, и сестрины, найдены, много раз перечитаны и все военные книжки лежат под подушкой. Решил заняться теорией. Мало ли что: вдруг из пулемета придется стрелять или от газов защищаться. Об этом в кружке говорили. Очень жаль, что мало было занятой.

— Читай, — деловито поддержала брата сестра, — пригодится.

А фронт, между тем, приближался к городу. Куда ни глянь — военные. Попытался Ваня уйти на фронт добровольцем, да не удалось: не взяли. Говорят, мал еще, несовершеннолетний. И хотя мальчишка вышел ростом, мог бы прибавить годка три, но лицо выдавало. Как у первоклашки. А тут еще постриг волосы под машинку. Думал, что будет на красноармейца похож.

Однажды Ваня возвратился домой и не застал сестры. Под большим секретом мать поделилась, что Лену вызвали в райком партии и дали задание сходить в тыл к немцам. Как ни допытывался Ваня, мать ничего больше не сказала. «Какое-то важное дело», — вот и все, что мог узнать Ваня.

Все пять дней, пока не возвратилась Лена, брат только и думал о ней: зачем понадобилось идти через линию фронта? Догадывался, но удивлялся: а почему именно она, а не он получил важное задание? Ведь он комсомолец и, пожалуй, посильнее сестры.

Но и через пять суток, когда Лена пришла, любопытство мальчишки не было удовлетворено.

— Не спрашивай. Не могу сказать, — ответила она. — А ты, если и сюда придут немцы, уходи в партизанский отряд.

Она сообщила Ване, где базируется Титовский партизанский отряд и что командиром его назначен Никитченко.

А когда Лена снова ушла в тыл врага, Ваня догадался, что сестра — настоящая разведчица. Уж слишком часто приходили в дом одни и те же военные люди и долго говорили о чем-то, склонившись над картой.

К зиме война ворвалась в Шебекино. Не обошла и дом Выродовых. Полицейские схватили отца Вани. Били, грозили, что повесят. Какие-то злые мужики выкрикивали: «Это он возглавил первый колхоз!», «У него дочь коммунистка!».

Чудом спасся старик. В селе Больше-Троице, где гитлеровцы хотели казнить Якова Афанасьевича Выродова и другого активиста-колхозника Зыбина, партизаны ночью открыли арестантскую и обреченным на смерть людям удалось бежать.

Ваня понимал, оставаться дома нельзя. Самое время уходить в партизаны и расплатиться с фашистами за все сполна.

Вместе с Колей Павловым Ваня нашел Титовский партизанский отряд, который в то время действовал в районе Северного Донца. Очень удивился: Леча была здесь.