Доктор. Заново (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 22

Перемешиваю минуты три, до появления в ладонях ощущения «правильного» фарша. Быстро формую котлеты и — в пароварку. Это ребёнку.

В оставшийся фарш добавляю перец, карри, паприку; вторую порцию котлет кидаю на сковородку — это уже мне и Лене.

Уфф.

Осталась мелочь.

Привариваю рис до полуготового состояния. Во втором казане обжариваю лук, чеснок, морковь, сладкий перец и помидор с паприкой. Солю. Рис добавляю прямо сверху и перемешиваю.

Жареный рис с овощами и специями — лучший гарнир к котлетам. Как по мне.

Есть ещё пять — семь минут. Нарезаю два салата: один — из грубых овощей (морковь, редис, капуста); второй — огурцы и помидоры.

Теперь всё.

До завтрашнего утра мы едой обеспечены. А на вечер, если что, вообще есть колбаса, сыр и горбуша. Должно хватить.

Хлопаю себя по лбу и притаскиваю с балкона две пачки сока — я беру сразу кейсами по двенадцать штук, храню потом на балконе, для утилизации полезного места.

Вот теперь точно всё.

Переодеваюсь и выскакиваю на мойку. Помогаю Лене занести коляску с кучей пива в багажном отсеке коляски: ребёнок уснул, она её несёт на руках.

На мойку прибегаю уже немного взмыленный, но клиентов ещё нет — вероятно, опаздывают. Ну и ладно. Прохожу в стеклянную комнату, делаю себе кофе и устраиваюсь перед телевизором.

12

Ни один из двух оговоренных клиентов в итоге так и не приезжает. Это, конечно, минус деньги из бюджета, которых я сегодня не заработаю. Но сейчас как раз тот случай, когда я искренне рад свободному времени.

Когда я дозваниваюсь до каждого из клиентов по очереди, оба сообщают мне, что сегодня не смогут.

Вообще, люди в основной своей массе — … Не хочу ругаться. Скажу культурно: безответственные. Или, как говорит Лена, инфантильные.

Ну что стоило каждому из них набрать мой номер, когда увидели, что не успевают, и сказать, чтоб я не ждал? Рука отвалится, что ли? Или денег на один звонок жалко? Так позвоните мне за мой счёт, есть такая услуга!

А так получается, что их пятнадцать секунд звонка стоят дороже моего часа ожидания.

Это как минимум неуважение. Козлы…

Заношу оба номера в чёрный список и сообщаю им текстовым сообщением, что их машины теперь могут у нас обслуживаться только с коэффициентом плюс десять процентов: при записи клиентов по телефону, мы всегда спрашиваем марку и номер машины. Так что, если они даже сменят номера телефонов, им придётся сменить ещё и машину, чтоб я их не узнал.

Действую категорически против правил маркетинга. Но мы сегодня уже можем себе это позволить: буквально на днях обсуждали с Ильёй текущее положение.

Он приехал раньше, чем обычно, отсмотрел в ускоренном режиме запись на камерах за последний период, сверил мою кассу со своими данными и заключил:

— Ну чё, всё как и планировали. Поток клиентов постоянный, по учёту всё в порядке, вопросов лично к тебе не имею. Слушай, а чисто теоретически. Сколько ты в день максимально можешь успеть машин?

— Если на износ — до трёх с половиной или четырёх. Но я так долго не вытяну — раз. Второе — школа же с сентября.

— Нет, на износ и не надо. Получается, чтоб без напряга, две в смену?

— И на две напрягаюсь тоже. Но две — не изматываюсь. Могу быстро восстановиться. А если будет три — то уже не буду восстанавливаться полностью к следующей смене. Получается, начну выдыхаться. А что, есть потребность?

— Да потребность всегда есть. Мы тут думали — как твой личный опыт растиражировать на всю сеть. Сколько у тебя лично машин в записи на ближайшие дни?

— График расписан на пять дней вперёд, двенадцать машин. Две из десяти железно отменятся в последний момент или не приедут вообще, потому держу резерв клиентов, чтоб не простаивать.

— А у нас с других объектов на тебя — ещё до двадцати машин. Причём это на вчерашний вечер, на сегодня ещё не узнавал. Получается, в три раза больше, чем ты реально можешь почистить.

— В три раза больше даже не обсуждаем. Могу день напрячься, ну два. Это две машины дополнительно. Но не двадцать. Ускориться в три раза? — с сомнением качаю головой, прикидывая все доступные ресурсы. — Просто не потяну физически.

— Да я и не предлагаю! Просто информирую. Даже прибавь ты одну машину — это радикально на месячную выработку не повлияет. Тут надо искать что-то другое.

— А чего искать? Ставьте на другие объекты по одному ответственному и аккуратному человеку — очередь и рассосётся.

— Да не рассосётся никакая очередь. Она пока наоборот только генерируется. Потому что негде взять по одному такому человеку — нет их больше в природе, таких людей. По крайней мере, в этом городе. Не хочу тебя очаровывать комплиментами, хе-хе, но как работник ты действительно уникальный. Потому — дикая для рынка ситуация: клиенты — есть, а заработать на них — нет возможности. Ибо ресурс одного человека мал, а тиражировать и масштабировать — не с кем.

Илья задумчиво качается в кресле вперёд-назад:

— Слушай, а если бы вот вся эта мойка была твоя. И очередь из клиентов выстроилась бы не у компании, а лично у тебя? Вот чистишь ты один. И видишь, что физически не будешь справляться. Что бы ты делал? Плюнул бы на всё и работал, как раньше? Или нашёл бы какой-то ресурс на усиление?

— Если б очередь росла быстрее, чем я успеваю повышать производительность, я б поднял цену, — бурчу очевидное решение из учебника первого курса. — Те, кому не по средствам — сразу отвалятся. Те, кто останется, будут приносить больше денег.

— О, точно. — Илья на секунду замирает, потом что-то быстро строчит на обложке своего учетного журнала. — А может быть такое, что вот ты объявляешь о повышении цены — а отказывается сразу семьдесят процентов клиентов? Или даже больше? И ты в итоге вообще без клиентов окажешься?

— Конечно может, — почему-то эта детская игра в вопросы-ответы становится мне интересной. — Потому цену я б повышал не тупо и линейно «в лоб», а умно и правильно. У нас сейчас есть очередь?

— Да. — Илья тоже любит играть в детские игры, хе-хе.

— Всем с других объектов вы откажете?

— Да. Ты ж сам говоришь, больше трёх в день — никак. И трое — уже на износ. Блин, не люблю хвалить… повторяюсь. Ну так что? — нетерпение в его голосе приятно ласкает мою самооценку. Наслаждаюсь моментом по полной. Ну а чё, мне шестнадцать.

— Вот я бы всей очереди с остальных объектов объявил: наши извинения, но сейчас можем вам только отказать. Либо есть вариант: цена дороже на двадцать процентов — пяти клиентам. Цена дороже на тридцать процентов — следующим пяти клиентам. Цена дороже на сорок и пятьдесят процентов соответственно — оставшемуся десятку.

Удивление в его взгляде продолжает греть моё настроение.

— Вот по конверсии с этих двадцати я б и понял, как отреагирует вся очередь на повышение стоимости. Даже если все эти двадцать клиентов убегут — для компании эксперимент бесплатный. Поскольку мы их так и так не планировали чистить. Плюс — они же машины хотели оставлять на других мойках, ну, там, где они обычно обслуживаются?

— Да.

— То есть, компании ещё добавились бы риски и действия по перегону этих машин ко мне в работу, потом обратно?

— Ну да, — разводит руками Илья. — Или отказать. Или так. Без вариантов.

— Тогда компания вообще ничего не теряет. А приобрести может от двадцати до пятидесяти процентов выручки на ровном месте. Ну и, если очередь всё равно не будет уменьшаться — допустим, я действительно уникальный и больше во всём огромном городе почиститься негде — то эту фишку можно повторять до тех пор, пока очередь не рассосётся. Наша выручка, соответственно, вырастет в разы.

Илья на короткое время выпадает из общения и остекленевшим взглядом смотрит на стенку с логотипом компании. Потом «отмирает» и начинает куда-то быстро собираться.

— Надо было раньше к тебе зайти… Пока — ничего не обещаю, но если сработает — наши договорённости в силе. 45 % от не важно какой суммы — твои.