- Мало мне неприятностей, - фыркнула мама. - Надо еще, чтобы в городе судачили, будто я выгнала собственную дочь. Нет уж, оставайся здесь. Мне так будет спокойнее.

Переоденься, ты выглядишь, как нищенка. Чай подадут в малую гостиную через полчаса.

И она ушла, а я осталась в оцепенении. Что это было? Матушка решила сменить гнев на

милость? Или и правда волновалась? Но раз уж она хочет поговорить - а ничем другим

приглашение на чай быть не могло - я решила, что не стоит отказываться. Сумку спрятала под

кровать - кто знает, может, после нашего разговора все-таки придется уйти? За полчаса

служанки сумели сделать из замарашки приличную мадемуазель, и в малую гостиную входила

не измученная бледная Полли, а наследница рода Лерьер в вечернем платье абрикосового

цвета, с идеальной прической и маникюром.

Матушка уже была там. За прошедшие минуты она успела сменить наряд, и теперь её

платье винного оттенка прекрасно гармонировало с золотистой обивкой стен. Мама любила, чтобы все было идеально. Увы, только я быть идеальной не могла.

- Присаживайся, - указала она на стул напротив.

Вокруг тут же засуетилась прислуга, наливая чай, подавая пирожные. Красивое

обрамление для некрасивой беседы. Я смотрела на руки, сложенные на коленях, а мать

изучала меня с пристальностью дознавателя.

- Идите отсюда, - махнула она рукой, и прислужницы умчались, а мы остались вдвоем. -

Рассказывай, Полли.

О чем? О знакомстве с магистром пустоты? О проникновении в башню света? О том, что

случилось между мной и судьей Вайхесом?

- Полли?

Видимо, на моем лице отразилось что-то такое, что мать заволновалась.

- Все хорошо, - сама распространенная ложь на свете.

- Где ты была все это время?

Оказалось, что ответить трудно. Одна ложь повлекла бы за собой другую.

- Снимала комнату на постоялом дворе.

Мать возвела очи горе.

- Слышал бы тебя твой отец, - сказала она. - Его дочь - и постоялый двор.

- Ты не оставила мне выбора.

- Ты не знаешь, с какими силами спуталась, глупая.

Я не знаю? Лицо Пьера - не защитника Анри, а магистра пустоты - так и встало перед

глазами. Увы, знаю, мама.

- Скажи спасибо, что вмешался один из магистров, - продолжала матушка. - Иначе все

могло бы закончиться куда хуже. А теперь дело закрыто, и никто не станет обвинять

невинную девушку. В этом нет необходимости.

Дело закрыто? Да, закрыто. А Анри блуждает в пустоте и будет блуждать, пока не

сойдет с ума или не найдет выход. Наш разговор с матерью был бесполезен. Каждая осталась

при своем мнении.

- Теперь, когда эта история с Вейранами осталась в прошлом, - продолжала матушка, - я

хотела бы, чтобы ты позаботилась о своем будущем. Конечно, о выгодной партии думать не

приходится, но...

- Я не выйду замуж. Никогда! - заявила матери в лицо и поднялась из-за стола. - И если

ты продолжишь настаивать, то потеряешь дочь. Я лучше вернусь на улицу, чем выйду за кого-

то, кроме Анри.

Кристина Лерьер пожала плечами и уставилась на чашку с чаем.

- Дело твое. Но потом нечего кусать локти. Молодость не вечна, а ты - не настолько

сильная магичка, чтобы кто-то закрыл глаза на твои похождения, Полина. Любовь - любовью, но рано или поздно тебе захочется иметь детей. Что тогда?

- Не стоит торопить события, - ответила я. - Пока что я хочу одного - чтобы меня

оставили в покое.

И ушла, даже не пожелав доброй ночи. Очень хотелось выпалить матушке в лицо, что её

планам на мой удачный брак в любом случае не суждено сбыться. Пусть поблагодарит судью

Вайхеса. Никому не нужна светлая магичка, которая не блюла себя до свадьбы. Для темных

все проще. У них магическая инициация проходит как раз через постель, и чем раньше, тем

лучше. Но темных становилось все меньше. И я, увы и ах, к ним не относилась.

Я бы, возможно, и не возвращалась домой, только куда легче будет искать магистра

Таймуса, если все будут считать, что Полина Лерьер смирилась с приговором суда и забыла о

своем пропащем женихе. Надо уметь держать лицо. Это та наука, которую моя матушка

преподала мне в совершенстве. Вот только с чего начать? Наверное, с окружения Анри. Кто-

то же подставил его под удар. Осталась самая малость - узнать, кто.

Сны снились тяжелые и тревожные. Я стояла у башни пустоты, а передо мной замер кто-

то. Почудилось, что Анри. Я кинулась к серому призраку - и попала в объятия магистра

Эйлеана.

- Тебе здесь не место, - говорил он. - Жди, когда зазвонит колокол. Жди.

ГЛАВА 18

Полина

Утром я долго лежала и смотрела в потолок. Мысли в голове ползли вяло, как мухи по

оконному стеклу. Я не могла не думать об Анри. О Филе, который оказался где-то далеко. О

Пьере, который предпочел обманывать меня, прикрываясь маской друга. Кто следующий? Кто

следующий меня оставит? Но нужно было найти в себе силы жить дальше. Это было нелегко -

и необходимо. Я не сломаюсь. Не имею права. Не для того пережила эти страшные, невыносимые дни, чтобы сдаться сейчас.

Заставила себя встать. Позвала служанок, и они тут же захлопотали вокруг, спрашивая, какое платье предпочту надеть, какую хочу прическу. А мне было все равно. Настолько, что

сама себе поражалась. Взглянула в зеркало - в нем отразилась незнакомая девушка в платье

цвета зеленого яблока, с подобранными русыми локонами. В ней не было ничего общего с

Полиной Лерьер. Она даже выглядела старше. Я улыбнулась - и девушка улыбнулась в ответ.

- Матушка спустится к завтраку? - спрашивала служанок.

- Баронесса уехала рано утром, - отвечали они.

Куда же? Разве мне кто-то докладывал? Мать никогда не посвящала меня в нюансы

личной жизни. Сказать, что сильно расстроилась? Конечно, нет. Скорее, испытала нечто вроде

облегчения. Приказала накрывать завтрак в малой столовой, а голова была занята

разительными переменами, которые случились со мной всего за несколько дней. Наверное, так и бывает, когда рушатся иллюзии. Болезненно, неотвратимо, но иногда необходимо.

За завтраком ела мало. Пробовала то одно, то другое блюдо в надежде, что проснется

аппетит, но еда казалась похожей на безвкусную тянучку. Вдруг у двери возникло какое-то

оживление.

- Мадемуазель Лерьер, - появился на пороге слуга. - Герцог Дареаль просит вас принять

его незамедлительно.

Г ерцог Дареаль? Первой реакцией был ужас. Но потом с удивлением осознала, что

боялась будто по привычке. А на самом деле было все равно. Что теперь может герцог? Он и

так отнял у меня все на свете.

- Передайте, что я буду рада, если его светлость присоединится ко мне за завтраком, -

ответила я.

- Но ваша матушка... - пробормотал было слуга, - будет недовольна.

Конечно, неприлично юной девушке наедине беседовать с мужчиной. Но здесь же полон

дом слуг, а герцог казался мне благороднее некоторых судейских, хоть я и ненавидела его.

- Просите! И пусть на стол поставят еще один прибор.

Кажется, я хожу с ума. Как иначе объяснить, что не трепещу перед герцогом? Что

принимаю его без позволения матери? В конце концов, если сейчас он захочет меня

арестовать, никто не сумеет ему помешать. А следом за слугой уже появился мой недавний