Наперекор судьбе. Озарение (СИ) - Лебединский Вячеслав - Страница 2

   Приказы свыше от Терата, правой руки главы ордена, были трудновыполнимыми. Для достижения разнообразных целей наблюдатели шли на всё, кроме убийства. Поначалу им, особенно в юношестве, совершенно не нравилось то, чем они занимаются, как их тренируют; упражнения на выдержку и неторопливость в суждениях были нестерпимо скучными и сложными. Почти одно и то же каждый раз, но у юношей, выдержавших первые недели, не было иного выбора кроме как продолжать тренировки и занятия по насыщению разума. Обучение длилось вплоть до шестнадцати лет, к этому времени все они выглядели не по своему возрасту. Не по годам зрелые от изматывающей нагрузки, под белой мантией и суровым впивающимся взглядом – все они были похожи друг на друга. О личной жизни и речи быть не могло, на это попросту не находилось времени, да и это попросту им не было нужно.

   Почти никогда не снимая белое одеяние, они с трудом привыкали к тому, что оно при любых формах тела было неудобно и сжимало почти в каждом месте. Поначалу они ненавидели это облачение, но оно спасало многих из них от многих смертельных приёмов. Одеяние даже спасало от выстрела в голову из арбалета, так, по крайней мере, докладывали воины, что наблюдали за ними на поле боя.

   Толстая мантия была непростой, многослойной, из редкого вида кожи животного, которое считалось для всех вымершим, но выращивалось в тайне глубоко под землёй. Каждая из крючковатых рун расписывалась и заговаривалось главой ордена, который был старше самого Терата, и главное, по сказаниям старых мужей, владыка вовсе не был ЧЕЛОВЕКОМ.

   Исполнителям приказов свыше внушали неверие в старых и новых богов, только логика и разум имеют вес – это им вбивали ещё с малого возраста, и убедительно доказывали.

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

   Солдаты и наёмники, по приказу капитана Отамира, расположились около высокого кострища, принялись греться, сушить одежду после дождя, печь картошку, что захватили с дома.

   Один из наёмников шмыгнул носом, звучно свистнул и оборвал всеобщий галдёж. Он, прервавшись, продолжил историю:

   – ...И в кустах, пока я доедал, передо мной пробежало существо, выше меня втрое! Нет, ну вы можете себе представить, я, находясь в разведке, перед сном собрался немножко перекусить и, только начал откусывать ломоть хлеба, и тут появилась зловещая тень, покрывающая меня целиком! Оно загасило огонь своим утробным рыком... Я тут же обронил еду на траву из-за испуга, попытался нащупать хоть какое-нибудь оружие, но оно было в сумке, которую невозможно разглядеть в той тьме... – далее наёмник замолчал, нахмурился, вглядываясь в костёр, пытался вспомнить детали. Но некоторым желалось продолжения.

   – Ты чего начал, и оборвал на половине? Сколько лет уже прошло после того случая? А?! – один из воинов, облачённый к бордовые горбриевские доспехи не выдержал и закричал в нетерпении.

   – Четыре с лишним. – ответил рассказчик дрогнувшим от холода голосом – То был конец Увядания, время листопада. Я выбрал нужное место, незаметное от лерильских Безымянных, развёл скромный огонь, принялся греть онемевшие руки. Возле ручейка набрал воды в фляги... – он закашлялся и вновь прервался, – Честное вам слово, я так никогда ещё не пугался! – рассказывая пережитое, он пытался вглядеться в глаза каждого воина и быть понятым. – Я не знаю, почему остался в живых, оно выглядело грозно, так, что точно могло сожрать меня, но почему-то пощадило…

   Повисла недолгая пауза. Многие солдаты и наёмники недоумённо переглядывались. Был слышен только вой ветра и капли дождя, падающие в кострище. Многие обдумывали услышанное.

   Рассказчик взволнованно спросил:

   – Что же это могло быть?! Уже прошло более четырёх лет, а я так и не понял, что это. Более я не решался в одиночку ночевать в неизведанных землях.

   – Ну, у меня ничего подобного не случалось в жизни, хоть я и тот ещё путешественник. Что ты там забыл-то вообще? – спросил старик без носа. – Для кого и что разведывал?

   – Да этот увалень чушь какую-то придумал! Лишь бы поразвлечь народ и удивить нас тем, чего не может существовать! – проворчал самый старый воин из второй роты наёмников. Он с смерил рассказчика злобным взглядом и с омерзением сплюнул в пламя.

   – Может то был просто самец зубра? – спросил кто-то из толпы у кострища.

   – Совсем сдурел? Откуда взяться зубру в Лериле? – усмехнувшись, ответил Вельмол, наёмник с угольно-чёрной бородой. – Да и они, как правило, не враждебны, к костру не сунутся.

   – Я с тобой согласен. – поддакнул пожилой воин, – Сколько живу – никогда не видел существа, ростом выше человека. В Лериле почти что нет животных выше паха. В этой истории как минимум перегиб с размерами. Может быть это был высокий самец оленя?

   – Это уже ваше дело, верить или нет. – промямлим рассказчик, – Я просто рассказал эпизод из жизни, надеясь понять, что это такое было. Вдруг кто-то из вас с подобным встречался?.. Но, видимо, что нет. – обиженно закончил тот.

   – Капитан, не пора ли уже, того, выступать? Сколько ещё идти-то? – рискнул спросить онт-лейтенант.

   Отамир не хотел раскрывать того, что они на самом деле сбились с пути ещё вчера, и потому просто угрюмо промолчал. Все холодные земли этих инакомыслящих были похожи, ничего примечательного не было на их пути и потому, каждый раз, тот или другой капитан путал маршрут. Он достал карту, посмотрел на неё внушительным взглядом для остальных, но сам ничего не понимая быстро убрал, при этом фыркнув из-за разочарования и для виду.

   – Ну, судя по настроению капитана, я бы сказал, что нам ещё идти неизвестно сколько... – промолвил кто-то из толпы.

   Спустя треть часа капитан Отамир прочистил горло, поднял высоко кулак и грозно скомандовал:

   – Выдвигаемся!

   Солдатам и наёмникам было нелегко отойти от тёплого костра, а уж тем более затушить его было вовсе кощунством, потому как уже спустя несколько минут они вспоминали о уютном, успокаивающем огне как о спасителе, дающем надежду на выживание в этих неприветливых землях.

   И вновь армия собралась, и уже в который раз они продолжили следовать за тремя всадниками: наблюдателем, онт-офицером, и самим капитаном. Среди всего народа, хлюпающего по мокрой серой траве, были и любимчики поболтать меж собой, чтобы скоротать путь и поднять настроение. Любая чушь и пошлятина шла в ход, только бы открыть рот и что-то произнести. Иногда даже рассказы были поучительны, особенно вслушивался, мотал на ус россказни старых мужей наёмник Вельмол, знающий, что информация не может быть лишней.

   – Такого сильного снегопада вперемешку с дождём мне ещё не доводилось видеть. – произнёс почти про себя Ронэмил, одноглазый копьеносец, с коричневыми волосами собранными сзади в хвост. – Я чувствую: здесь замешано колдовство, – произнёс он уверенно.

   Некоторые с ним согласились, другие же сохраняли молчание, периодически с опаской всматриваясь в небосвод. Наёмник Ронэмил подозрительно наблюдал всю эту непогоду большую часть пути. Он часто вглядывался в небо, думая о своём незавидном прошлом, которое часто его догоняло, вводя в дурные настроения, которые он умел использовать себе на благо – в бою.

   – Старина, это непросто снегопад, ты глянь получше: намечаются грозы. – озадаченно ответил рядом шедший Вельмол.

   – Колдуны хотят нас запугать, что вы на это скажите, а ребят? – поинтересовался Ронэмил.

   Орава наёмником в ответ громогласно ударила в свои щиты кулаками, отвечая, мол, мы готовы к бою.

   Но как Вельмол не пытался скрыть от себя правды, ему всё же было скучно на этих неприветливых землях. Он ждал, когда же всё закончится, и он на корабле отплывёт обратно на родину – в Горбри. Его нетерпение нарастало, он понимал, что этот поход затянется надолго. Он чувствовал, молодая красавица Филити ждёт-дожидается его уже не первую неделю.