Вернуться или вернуть? (СИ) - Соловей Дмитрий "Dmitr_Nightingale" - Страница 61

Груше не повезло попасть в самую отстойную ночлежку. Здесь ее не только изнасиловали, но и отобрали все деньги, что были. Отчаявшуюся Грушу как-то быстро подобрала "мадам". Пожалела, приголубила, рассказала, как в борделе чистенько, а клиенты добрые. Собственно, выбора у девушки и не было.

Проституция в это время не только легальная, но и находится под патронажем государства. Конечно, ограничений много. К примеру, располагаться бордель должен достаточно далеко от церкви, школ, училищ. Никаких вывесок на заведении и так далее. Все проститутки подлежали врачебно-полицейскому надзору. Посещать врача проститутка обязана была два раза в неделю.

Не думаю, что это сильно помогало в профилактике заболеваний. Прием у того врача был быстрым. От силы минута на поверхностный осмотр и получение отметки. Если вспомнить, что у любой инфекционной болезни есть инкубационный период, то определить уже зараженную проститутку без анализов невозможно. Думаю, стоит написать в журнале "Наука и жизнь" статью об этом.

Груша увидела Сергея совершенно случайно, когда выходила от врача. Сергей пытался договориться о продаже партии аспирина и не сразу понял, кто кинулся ему в ноги. К тому времени у Груши был огромный долг перед мадам в двести рублей. И это при том, что суточная норма порядка пяти-шести клиентов. Груша попала в бордель первой категории, где с клиентов брали от трех до пяти рублей в час. Две трети заработка забирала хозяйка заведения. Но и девушкам оставалась приличная сумма.

Долги у Груши появились на последних сроках беременности, когда она не работала. Мадам не прогнала, терпеливо дожидалась родов, потом унесла младенца в приют, а Груше предъявила счет за проживание.

Серега у нас парень добрый. За Грушу заплатил и даже помог ей оформить "бланк" на занятие хм… индивидуальной трудовой деятельностью. После этого поступка девушка Серегу только что не боготворила. Хотя у меня сложилось двоякое ощущение. Или стереотипы сработали, что бывших проституток не бывает? В общем, с советами я не лез. Лекарства имеются, а дальше Серега сам разберется. Тем более девушка действительно красивая. До начала сеанса в кинотеатре рабочие чуть шеи не посворачивали, разглядывая "мамзель".

Бизнес с фильмами неплохо пошел и без одобрения Русского технического общества. Купец им, видите ли, не ровня, чтобы слушать его лекции. Зачем меня вообще приглашали? Сами же написали первое письмо о том, что поддерживают российских изобретателей.

Я продолжал злиться и решил, что статья про кино в газете тоже не помешает. Заодно еще раз прорекламируем новинку в столице. Называлось наше заведение не кинотеатр, а "Иллюзион". Слово "театр" решили убрать. Мы и так ходили по тонкой грани законов, пытаясь их не нарушить. Сергей оформил документы на организацию демонстрационного зала. Формально это так и было. Зал есть? Есть! Демонстрирует? Тоже не придраться. Нужно успеть собрать все сливки, пока власти не нашли к чему придраться и нас прижать. Потому я попросил Серегу меня свозить в редакцию.

Ехать на извозчике пришлось через весь город. Петербург этого времени имел широкие проспекты только в центре. Извозчик свернул где-то в проулок и боком коляски чудом не задевал ограду частного владения. Через ажурный кованый забор было видно, что это дом богатого человека. Там даже имелась небольшая клумба под окнами, которую поливал из шланга садовник. В первую очередь меня удивило само наличие шланга, а дальше я вспомнил известный сюжет Люмьер, где хулиганистый мальчишка наступает на шланг, а садовник не понимает, почему перестала течь вода, заглядывает в отверстие шланга и тут же получает в лицо струёй воды.

— Тормози! — завопил я, как только в голове промелькнул этот сюжет.

В редакцию в этот день мы не попали. Вначале пытались договориться с хозяином дома. Он был в отъезде. Управляющий без него никого не пускал. Но нам-то нужен был садовник со шлангом и всего на пару минут. В общем, управляющего "подмазали" тремя рублями, садовнику заплатили рубль, переодели Пашку и начали снимать "шедевр мирового кино".

Как я и говорил, управились быстро. По идее хозяин дома даже не поймет, что это была постановка. Типа мы случайно засняли работу садовника. Проявляли пленку снова в кустарных условиях. Где-то слиплась, где-то еще какой-то брак был. Но, в целом, нормально.

Под это дело сделали еще два фильма. Сходили на вокзал. Там, возле складов, организовали представление в духе Чарли Чаплина. Нашли грузчика покрупнее, дали ему здоровенную доску, заплатили пятьдесят копеек и объяснили сценарий. Теперь уже от доски уворачивался Мишка. Пришлось, конечно, потренироваться, но грузчик свой гонорар отработал. Это было глупо и смешно. То, что нужно для простой публики.

Чернов снова ругался на неподходящие условия в бараке и сушил пленку на веревке, используя самодельные прищепки из деревянных щепок. Сами фильмы получились изумительными. Народ в зале хохотал так, что содрогалась крыша. Как мало нужно человеку для счастья.

Через пару дней младший Аносов устроил небольшие преобразования. В очередной раз я восхитился купеческой жилкой аносовских отпрысков. Теперь сеансы шли каждые пятнадцать минут, начиная с девяти утра. Думаете, какой дурак пойдет на сеанс в девять утра? Тот, кто знает, что на него билет стоит всего десять копеек. Аркашка намеренно занизил цену, оставив стоимость билета в двадцать копеек после семи вечера. Но количество сеансов увеличилось в два раза. Конечно, с такими темпами быстро заездит пленку и сам аппарат. Зато только чистой прибыли в день мы получали более ста пятидесяти рублей. Представляете?!

— Может, ну их, эти заводы? — впервые задумался "о смысле бытия" Серега. — К чему нам заводы, сталь, чугун?

— Но-но! Что за пораженческие настроения? — отвесил я подзатыльник Сереге. — Ты за этим в девятнадцатый век пришел?

— Я там, наверное, не родился в новой реальности, — продолжил дальше философствовать Сергей.

— Конечно, не родился. Нет той другой реальности. Будет новая и именно такая, какую мы создадим. Кино для тебя — легкие и быстрые деньги. Сам же жаловался, что на ближайшие два года не имеешь информации о ставках на бирже.

— А с кинотеатром я за месяц его работы смогу купить экскаватор, — согласился Сергей.

Аркашка же был недоволен тем, что кинопроектор всего один, да и фильмов больше нет. Он бы еще с десяток кинотеатров по городу открыл. Пообещал парню, что все будет.

До издательства газеты мы все же добрались. Но статью о представлении кино Русскому техническому обществу я писал уже без азарта. Как говорит Артём: "Плевать!" Лучше кого-нибудь отправлю за линзами в Германию. Того же Аркашку, раз он так страдает на тему упущенной прибыли. Чем быстрее привезет, тем быстрее аппараты сделаем.

Время шло, а меня на повторную демонстрацию перед учеными всё не приглашали. Серега предполагал, что все в отпусках отдыхают. Не знаю, что на меня нашло, но я решил запатентовать радио. Именно в том виде, как его представит через два года Попов.

— Васька, помнишь мои уроки по вибратору Герца? — поинтересовался я у парнишки, придя за ним на строившийся завод.

— Эммм… — не понял Васька, к чему такой вопрос.

— Будем на тебя, Василий Михайлович Уваров, оформлять привилегию, — заявил я. — Давай быстро чертежи и документацию подготовим.

Вообще-то мое имя стояло там вторым, но предполагалось, что производство и прочие организационные вопросы я на Ваську перекину. Три дня занимались документами, Серегин юрист уже наловчился все быстро оформлять. Я проследил, как заполнена форма и описание изобретения. Кажется, все верно. Можно оплачивать и отправлять. Теперь-то Россия точно не профукает пальму первенства. Больше задерживаться в Петербурге смысла не было. Пора возвращаться домой. Творческих планов море, и это все еще нужно осуществить.

Обратно мы везли с собой один трактор. Второй Серега уговорил оставить ему. Вдруг еще кому придется продемонстрировать эту большую и по сути бесполезную игрушку? Мне же это лишние проблемы с отправкой масла и солярки. Но если Серега думает его кому-то показывать, пусть развлекается сам. Хотя дел у него и так по горло. Рабочих много, но такие все бестолковые. Это же обычные крестьяне из деревень, подавшиеся на заработки. Класть кирпич они не могли, даже раствор месить и то нужно было ставить того, кто их проконтролирует.