Пасынок удачи - Сухинин Владимир Александрович "Владимир Черный-Седой" - Страница 62

Добравшись до лагеря авангарда, полусотник поспешил к походному вождю этого отряда.

— Рабаны, там впереди две сотни воинов, — влетев к нему в шатер, начал поспешно говорить полусотник. — Чьи они, узнать не удалось. Мы преследовали замеченный нами передовой разъезд и напоролись на них. Все мои воины погибли. Эти твари не соблюдают правил поединка. Видимо, остатки племени муйага. Вырвались только я и мой младший брат.

Походный вождь угрюмо посмотрел на полусотника.

— Чибирь, если бы я тебя не знал, то подумал бы, что ты струсил и бросил своих воинов погибать, — подбирая слова, медленно произнес он. — Но ты орк чести, и потому я тебя слушаю. Ты уверен, что их всего две сотни?

— Да, вождь. Там было всего два бунчука.

— Чьи воины, узнал?

— Я же говорю, по повадкам муйага, вождь, отличительных знаков я не видел.

— Странно, — произнес Рабаны. — Что тут делают сотни разбойников?

— Скорее всего, они откололись от племени и пытаются скрыться в степи за нашими спинами.

— Вполне возможно. Шурмык! — крикнул вождь, и в шатер заглянул статный высокий орк. — Поднимай воинов. Идем на охоту. Будем ловить убегающих муйага. Шарныги решили поджать хвост, — рассмеялся он. — Будет развлечение для наших воинов.

В лагере раздался трубный звук рогов. Шум и суета наполнили полевой лагерь орков.

Грыз наблюдал, как вал всадников скачет на его выстроившихся воинов. Их всего две сотни. Остальные ждут за холмами, и, как только авангард ввяжется в рукопашную схватку, засадные отряды нападут со всех сторон. Вот на его глазах передовые линии орков врубились в хлипкий строй. Всадники смешались в жестокой сече, и волна оседлых стала захлестывать свидетелей Худжгарха. Но Грыз не переживал, там впереди стояли его бойцы с волшебными мечами, разрубающими все, что им попадется под удар. Он поднял руку, и из-за холмов на противника устремились его воины. Оседлые поздно поняли, что попали в ловушку. Они видели многочисленных всадников на боевых лорхах и не могли выйти из сражения или отступить. Командир авангарда Рабаны оскалил клыки, он понял, что это его конец, конец его воинов, которые бесславно погибнут по его недомыслию. Глупец! Послушался барана Чибиря и завел своих воинов в расставленные сети.

Это не муйага. Это проклятые отступники. Походный вождь, понимая, что смерть скоро придет за ним, решил продать свою жизнь подороже. Перед ним промелькнул молодой орк, совсем, юный. Он исчез в круговерти схватки и вновь появился рядом, срубив одним ударом воина из его охранного десятка. Рабаны крикнул:

— Эй, молокосос, сразись со мной, если ты мужчина!

Молодой орк оглянулся и, размахнувшись, ловко сразил возникшего перед ним еще одного противника. Развернулся к нему и, ударив пятками быка, заставил того сделать скачок вбок. Он очутился рядом с Рабаны. Тот подумал — славный боец перед ним и, забрав жизнь такого, он получит благословение отца. Юноша спокойно поднял меч и опустил его на голову Рабаны. Тот живо прикрылся щитом, готовясь нанести удар топором сбоку по ноге воина, но топор выпал из его руки. Последнее, что Рабаны увидел, это как треснул его щит, затем пришла мгновенная боль, и жизнь отлетела от него. Его тело с разрубленной до плеч головой упало под ноги лорха.

На поле битвы мычали быки, оставшиеся без всадников. Окровавленные трупы орков усеяли небольшой участок между тремя холмами. Весь авангард был вырезан подчистую. Грыз принимал доклады командиров. Убитых не было, были раненые. Амулеты щитов, сделанные для них Худжгархом, хорошо показали себя в этой схватке. Дух его воинов воспарил, а вера в командира и их кумира поднялась на недосягаемую высоту. Опьяневшие от победы и запаха крови, они ликовали и кричали в религиозном экстазе:

— Худжгарх! Худжгарх!

Планета Сивилла. Предгорья Снежных гор.

Заходящее светило окутало верхушки гор последними ласковыми лучами. Далекие снежные вершины ненадолго порозовели. Тени удлинились, и повеял прохладный ветерок. Костер, разожженный в яме, давал немного света и тепла. Ганга, укрывшись теплым шерстяным пледом, не мигая смотрела на пляшущие языки пламени. Ее одолевали тяжелые мысли, которые она гнала прочь. Она то мысленно звала своего суженого, то ругала его за непоседливость. Вечно с ним происходят разные истории, в которые он попадает, влекомый своим непонятным ей характером. Он такой разный. То словно мальчишка, беззаботно живущий и раздражающий своей глупостью, то умудренный жизнью старец, от нотаций которого ноют зубы. В такие моменты она про себя обзывала его занудой, и ей хотелось треснуть его по голове. Но больше всего ее бесила его способность привлекать неприятности. Они слетались к нему, как пчелы на цветок. Она чувствовала, что мальчишка жив, но, где он бродит, понять не могла. Нить, связывающая их, утончалась и разорвалась, но не так, когда привязанный погибает, а как-то странно, по-другому, словно он был очень-очень далеко…

У костра сидел Фома в обнимку с Сулеймой. Девочка всегда, когда орк был рядом, тесно прижималась к нему. Гради-ил тихо разговаривал с молодым эльфаром, спасенным из плена. Радзи-ил, так звали молодого эльфара. Судьба мальчика была полна странностей и непостижимых поворотов. Родившийся в семье великого князя, он по его прихоти был лишен всего и выслан за пределы княжества. Попав в рабство, выжил и нашел свою любовь в лице худой и совсем непривлекательной девочки-человечки, рабыни. У нее от него будет ребенок. Обо всем этом Ганга думала, не вникая в суть разговора эльфаров. Она только услышала последние слова Гради-ила:

— Надо искать твоего отца, Радзи-ил.

Ганга удивленно посмотрела на разведчика и спросила:

— Зачем?

— Ганга, отец этого юноши — муж несостоявшейся княгини моего народа. Ему, как и Радзи-илу, грозит опасность. Будучи отлученным от своего дома, он стал отщепенцем и объектом нападений врагов. Его нужно найти и дать ему укрытие.

— Гради-ил, — Ганга сурово посмотрела на снежного эльфара, — ты, как и Ирридар, решил притащить нам одни неприятности. Мало того что мы приютили мальчишку, за которым идет охота, ты еще хочешь найти его отца и дать ему убежище! Объясни мне, для чего все это?

— Ганга, я забочусь о благополучии вашего дома. Если в него войдет еще один высокородный, статус дома Ирридара вырастет. Поверь мне, милорд бы поступил точно так же.

— Ну, в этом я не сомневаюсь, он всегда подбирает сирот и обездоленных. Как он еще собак бездомных к нам не притащил, вот это мне удивительно. Но то он. Что у него в голове, сам Творец не разберет. А ты-то муж опытный и бывалый, тебе зачем эти проблемы?

— Наоборот, Ганга, — спокойно ответил Гради-ил, — я хочу, чтобы в будущем у нас было меньше этих самых проблем.

Ганга недоверчиво покачала головой.

— И что ты собираешься делать?

— Отправим Фому и Радзи-ила в империю. Там они найдут отца Радзи-ила и переправят его к вам в поместье.

— Как у тебя все просто…

— Я с Фомочкой пойду! — живо перебила ее Сулейма.

Ганга кинула на девушку укоризненный взгляд.

— И ты туда же, Су. Как знаете, — махнула она рукой и, замолчав, снова уставилась на огонь костра.

Гради-ил ободряюще улыбнулся Радзи-илу:

— Все будет в порядке, мальчик. За девочку не беспокойся. За ней присмотрят. Фома, ты поведешь этих бывших рабов в Лигирийскую империю. Лорхов и кибиток хватит на всех. Там переправишь их в Вангор, наймешь охрану и хорошо им заплатишь. Я дам сопроводительное письмо нашей милашке дворфе. Ганга, напиши Лианоре, пусть примет новых подданных и окажет милость девочке.

— Хорошо, — кивнула Ганга. — Пусть будет по-твоему.

— Фома, — Гради-ил снова стал давать указания орку, — телепортом для поездки в столицу не пользуйся, садитесь на корабль и на нем отправляйтесь вниз до Ракьявика. А там наймете или купите экипаж и уже по суше доберетесь до столицы. Вот деньги. — Он положил перед Фомой мешочек. — Здесь сто золотых илиров. А это драгоценные камни на сумму около тысячи золотых корон, — сказал эльфар, кладя перед Фомой мешочек поменьше. — Поменяешь на золото в случае нужды. В столице ищите отца Радзи-ила. Но в посольство Снежного княжества не ходите. Будьте осторожны. Возможно, его ищут враги. Понял?