Магия Авалона (СИ) - "Тея Теплая" - Страница 21

Глава 11. Рэйданн

— Рэйданн, мальчик мой, проходи, — темный король с довольной улыбкой встречал меня в саду. Портал, настроенный только на меня для тайного перехода в светлое королевство открылся, как только я выполнил задание. — Ты меня порадовал, серьезно. Прошлый наш разговор немного не удался, так как мне показались твои вопросы странными. Раньше ты никогда не задавался о заданной цели, — король похлопал меня по плечу. — Все же хорошо, сынок?

— Да, мой король. Открытие портала разве не прямое доказательство этому?

— Верно! Ты хочешь навестить своих или приступишь к своей изначальной работе?

— Я хочу продолжить, ваше величество. В доме советника прослушка дала хорошую информацию. Выяснилось, что они нашли стан предателей на границе. Там находится школа, и было бы уместно попасть туда в качестве преподавателя. И тогда никто не заподозрит меня в шпионаже.

— Мне нравится. Готовься… Наладим связь, договоримся и к началу учебы быть может ты успеешь добраться. Прямого портала туда нет, ты знаешь.

Жалел ли я, когда я заставил себя попрощаться с мышкой? А потом волноваться за нее. Как себя чувствует, о чем думает, как спит и ест. Жалел ли я, что решил вернуться к себе к темное королевство, чтобы король ничего не заподозрил? Конечно жалел. До хруста в костяшках. До скрежета зубов. И помогало только одно. То, что я доверял человеку, кому доверил ее. Я бы отправился с ней, но у омбрэа короля была другая цель, на которую я никак не мог забить.

Я, Рэйданн, обмрэа короля, его тень, глаза и уши, права рука и второе слово. Это мне давало неприкасаемость и некоторую скрытность. Я мог перемещаться к ней в лес, посмотреть и полюбоваться издалека. Но для этого приходилось тратить огромные ресурсы энергии. Если для задания, который находился в соседнем королевстве портал был настроен несколькими магами специалистами, то сейчас приходилось тратиться одному. Поэтому я не мог перемещаться так часто, как хотел бы. А после этого впадал в восстановительный сон. Мой статус позволял закрываться ото всех.

Да, я волновался, думал и еще больше ждал того момента, когда увижу ее вблизи.

Договор между границами Срединного мира прошел гладко. Им требовался магистр защиты от темных сил. А кто подходил лучше, кроме меня?

После перехода первым делом я поразился этому миру. Невидимый снаружи, целая страна внутри. Чистый восторг смешался с некоторой долей завистью. Да, уникальный мир держался на одной магии. Невозможно не восхищаться мастерством таких людей.

А потом я увидел ее. Нежную, улыбающуюся своим мыслям. Она шла откуда-то совсем одна, прижимая книгу к груди. Я так хотел догнать, прикоснуться, чтобы она обернулась. Я хотел, чтобы она улыбалась мне, чтобы в ее мыслях был только я.

А вдруг все изменилось? Червячок страха поднял голову и заставлял нервничать. Ведь прошел целый год. А вдруг она забыла и не хочет знать меня? Я горел внутри, нервничая как дурак. И решил оставить встречу на вечер.

Преподавательская мантия сильно раздражала. Кто бы мог подумать, что в жизни мне придется учить молодежь. Я их только ловил, сажал, наказывал и никогда не учил. Еще сильнее бесился в общих коридорах школы, кивая в ответ приветствия светлым. Да и темные не отставали. Эти отпрыски богатых думали, что этот мир принадлежит им, если они его поддерживают.

Я добрался в холл главного здания пораньше и видел как заполняется помещение молодыми адептами. В зале стоял такой шум, что крикни бы, никто не услышал.

Я искал глазами ее сначала в первом ряду среди первокурсников, но не находил. Куда она могла подеваться, когда до начала оставалась считанные минуты? А потом пробежался по остальным рядам и начал серьезно переживать. Какие только мысли не лезли в голову. От того, что ее заперли в своей комнате до появления ее врагов. Сердце стучало как бешеное, как у молодого юнца. А потом двери с громким хлопком закрылись. Казалось бы, через такой ор этот звук не мог донестись ко мне, но мне будто дали молотком по голове.

И я увидел ее. Вся растерянная она стояла позади всех, ищя глазами проход. Коего не было. И тут она обернулась и уставилась на надпись на двери. Да, это то самое пророчество из-за которого и был создан этот мир. Чтобы защитить другой. Но почему она так заинтересовала мышку? Так, что на некоторое совсем забылась и дрогнула от голоса ректора.

Я наблюдал за каждым ее действием, гадая ее мысли, так как не мог видеть эмоции на лице. Смотрел и радовался, как мальчишка. А когда понял, насколько сильно по ней скучал, разгорелась каждая клеточка тела.

— …что вы себе позволяете? — донесся голос ректора и заставил вернулся в реальность. Моя девочка оплошала и шла по живому коридору, смотря себе под ноги. Она волновалась. Да, еще бы не волноваться. В первый же день нарваться на всеобщее внимание. Здесь такого не терпят. И вот она уже дошла до ступеней и вдруг вскинула голову, будто кого-то искала.

Посмотри на меня, мышка, звал ее мысленно.

Она поравнялась с ректором и резко обернулась на двери. Да, я не ошибся. Надпись ее определенно заинтересовала. Но чем?

А потом взглянула прямо на меня своими голубыми глазами, останавливая сердцебиение, отбирая воздух. Это было так резко, что от неожиданности я не смог прочитать ее эмоции. Но этого и не потребовалось. Она не отвела взгляд, стояла бледная и растрепанная, будто не дышала. Время остановилось, когда мышка поняла, что я не мираж. Что я нахожусь здесь.

Ее наказали, как и ожидалось, но она даже не вздрогнула. Лишь на секунду посмотрела вниз на толпу, прерывая контакт и снова на меня, для того, чтобы пожирать глазами. И я захотел к ней подойти. Теперь, когда я понял что чувства взаимны, ругал себя, как последнего глупца. Да, ее глаза не могли врать. Чистой водой были написаны эмоции, такие как удивление, неверие, шок, а потом искры удовольствия. Я мог только гадать, какого.

Она шла за мной, будто вода копировала мои движения и жесты, но ее кто-то остановил, а меня позвал состав преподавателей. Они обсуждали о каком-то невероятном происшествии утром. И я понял, что они сильно волновались по этому поводу.

— Мы должны срочно найти его. И быстрее, чем пронюхает об этом внешний мир, — говорил светловолосый низкий со шрамом на брови. И чем дольше я его разглядывал, сильнее удостоверился в своих догадках. Этот светлый точно подослан королем. Он — мое задание, но только для короля. Основное же я даже не начал. Ну что ж, будем просто наблюдать.

— А не проще нам самим связаться и поделиться, что война скоро закончится. Это же наш единственный шанс. Пророчество сбудется, это же понятно, — продолжил другой.

— Господа, если мы поделимся такой информацией, то первое, что нас ждет — это раскрытие мира и полное его уничтожение. Второе, казнь за предательство. И третье, вы уверены, что за внешним миром все понимают данное пророчество так же, как мы? Ходят слухи, что найденное дитя тут же сгорит заживо или уколется сталью. Я предлагаю сохранить все в тайне и понаблюдать, — ответил ректор.

С ним я был полностью согласен.

Вопрос от адепта точно скопировал наш разговор. Магистры обернулись и нервно сглотнули. Никто еще не определился с будущей тактикой.

Взглядом я вновь нашел свою мышку и чувствовал, как зудит кожа рук от желания прикоснуться к гладкой коже. Но, тут ректор меня пригласил в свой кабинет, куда мы незамедлительно прошли.

— Лед добавить? — оставшись вдвоем мне сразу предложили выпить.

— Не откажусь…

— Ну, Рэйданн, рассказывай. Как Мия?

— Ты про мою племянницу или твою дочь? Знаешь, мог бы почаще связываться с ней.

— Она занимает довольно высокое положение, а предатель отец ей только жизнь испортит, если наладит с ней связь.

— Поэтому за ней и следят…

— Ты же знаешь, что по другому никак. Я не мог закрыть глаза на смерть своих парней, которые гибли от рук врага. Не мог объяснить их семьям причину исчезновения и подыхал вместе с ними. И ради чего? Ты знаешь? Ради мирового господства, Рэйданн, темный драк бы его побрал, — под конец речи раздался треск разбитого стекла. Бокал рассыпался в руках дяди. — Не мог. А когда отказался подчиняться, меня просто заклеймили предателем. Король, которого я безмерно уважал, поддерживал и не раз спасал жизнь, решил казнить меня. Я ради своей страны от женщины своей отказался, от любви, гордости. Да от всего. И поплатился…