Ксенофоб - Шенгальц Игорь Александрович - Страница 15

В двери уже ломились снаружи — охранники услышали шум. Я подхватил выпавший из рук Благостаева нож и приблизился к Моргану. Тот сидел в кресле, не шевелясь и, кажется, даже не моргая.

Одним рывком я поднял его на ноги, развернул лицом к дверям и схватил левой рукой в захват за шею, укрывшись за его телом, как за щитом. В другой руке я сжимал нож, который готов был пустить в ход в любой момент.

— Кто вы? Зачем вам репортер?

— Что за особые распоряжения по Рату? — вопросом на вопрос ответил я, чуть сильнее сдавив шею доктора.

Морган захрипел, и я ослабил захват, дав ему возможность ответить.

— Он слишком глубоко копнул. Скандал нам сейчас ни к чему. Мы ничего с ним не собирались делать, Бреннер. Оставьте его нам, а через месяц-другой можете забрать. Обещаю, перед вами окажется совсем иной человек. Вежливый, воспитанный, трудолюбивый, разносторонне развитый...

— Вообще-то я собирался забрать его сейчас. Вы мне его отдадите?

— Я бы с радостью, но распорядок клиники не позволяет выдавать пациентов так запросто... охрана не пропустит похитителя.

— Зачем мне кого-то похищать? — поразился я. — Вы же слышали, я — представитель его величества и наделен всеми полномочиями. Вот перстень, подтверждающий мои слова.

— Даже если перстень не фальшивый, я вам не верю! И полномочия ваши липовые! Вы — шпион, а шпион должен умереть!

Морган замолчал, словно испугавшись сболтнуть лишнее.

— Умереть? Для начала я могу убить! — Я чуть сжал его шею, надеясь, что страх перед немедленной физической расправой сделает профессора более разговорчивым. Мне нужна была информация, я совершенно ничего не понимал в происходящем.

— Ладно, забирайте своего репортера и убирайтесь прочь. Здесь вам не место! — захрипел Морган и вдруг заорал: — Вон из моей клиники!

Я нажал еще сильнее. Угрозы выслушивать времени не было, дверь уже трещала под ударами снаружи. Профессор захрипел и умолк на полуслове.

— Договор такой — вы помогаете нам с Ратом убраться отсюда, я оставляю вас в живых. Условия понятны?

— Согласен, — прохрипел Морган.

В этот момент дверь наконец не выдержала натиска и рухнула, чуть не прибив собой лежавшего на полу Благостаева. В кабинет ворвались несколько санитаров с резиновыми дубинками в руках, но, мгновенно оценив обстановку, замерли на месте, не решаясь нападать.

— Профессор, мне нечего терять! Ведь вы не выпустите меня отсюда? И передавать полиции не будете. Не так ли? А значит, я с вами церемониться тоже не стану. Если хотите жить, прикажите привести Рата к вам в кабинет. И пусть подгонят мехваген к входу в корпус. Или вы умрете прямо сейчас! Считаю до трех!..

Но считать мне не пришлось. Профессор умел быстро принимать решения.

— Привести Рата. Живо! И мехваген его подгоните, бездельники!

Два санитара опрометью кинулись выполнять приказ. Остальные перекрыли двери кабинета, отрезая мне пути к бегству. Но я бы и не побежал один без Грэга.

Следующие минуты прошли в тягостном ожидании. Я не сомневался, что там снаружи мне готовили засаду и что так просто нас не выпустят. А я не собирался сдаваться просто так, надеясь забрать с собой на тот свет как минимум профессора доктора-доктора — всех троих в одном лице. И Морган это чувствовал. Первая волна адреналина схлынула, и я ощутил, как его тело била дрожь.

— Не бойтесь, профессор, я вас не трону. Вы мне не нужны. Мне нужен только мой товарищ.

— Послушайте, — сделал еще одну попытку Морган, — он же больной человек. Он пытался убить сына, он может захотеть убить и вас. Это больше чем просто болезнь. Это помешательство!..

— Что с Грэгом?

— Его надо лечить, — продолжал яростно шептать профессор, — а сделать это можно только здесь. Иначе смерть! Или много хуже, чем смерть! Безумие! Оставьте его в клинике, а вас я не трону, отпущу восвояси. Обещаю!

Но я не верил ни единому его слову. Нет, уходить, так вместе.

В кабинет втащили Грэга. Выглядел он плохо. Желтушного цвета, закутанный в смирительную рубашку, он словно сбросил десяток килограммов. Грэг смотрел на меня мутным взглядом, не узнавая.

— Я же говорил! Он не в себе...

— Это все ваши препараты, делаете из человека овощ! Освободите его! Живо!

Один из санитаров развязал рукава смирительной рубашки и быстро стащил ее с репортера. Он остался в обычной пижаме и простых домашних тапочках.

— Вниз, к мехвагену! Освободить дорогу!

Санитары спинами вперед покинули кабинет, придерживая Грэга за плечи. Я вел Моргана осторожно, крепко обхватив за шею и стараясь не дать ему ни малейшего шанса на побег. Иначе и мне конец, и Грэгу тоже.

Так мы и прошли вереницей до пассажирского ауфцуга. Взмахом руки с ножом я отогнал санитаров еще на несколько шагов назад. Грэг остался стоять рядом, привалившись к стене. Он едва держался на ногах. Двери подъемника отворились.

Мы зашли в кабину вместе, нож мне пришлось переложить в левую руку, а правой я потянул репортера за пижаму.

Внизу нас ждали, но напасть никто не осмелился. Холл уже был пуст, только санитары и охранники толпились у центральных дверей, явно не зная, как лучше поступить.

Захват главврача клиники никакие прежние схемы не предусматривали.

Мехваген с заведенным мотором стоял у нижних ступеней. Громко завыла сирена на одной из башен.

Я чуть встряхнул профессора:

— Я вас выпущу, как только мы покинем кранкенхаус. Убивать вас мне ни к чему!

Морган только вяло кивнул в ответ.

— Прикажите отпереть ворота!

У профессора кончились силы к сопротивлению, и он сразу повиновался:

— Отпереть ворота! Не стрелять! Выключить сирену!

И все-таки я не верил, что нас отпустят вот так просто, никак не попытавшись остановить.

Когда мы мчались по дорожке, когда миновали парк, когда подъехали к воротам — каждый миг я ждал разрывающие тело пулеметные очереди. В таком серьезном заведении, где, очевидно, имелось множество тайн, могли быть и особые секретные директивы как раз на подобный случай. И они вполне могли предполагать смерть профессора, если альтернативой было его похищение.

Но Благостаев до сих пор находился без сознания. И если особые инструкции и имелись, то, вероятно, именно он должен был привести их в исполнение. Я же предусмотрительно вырубил начальника охраны, тем самым открыв нам с Грэгом путь к бегству.

Проезд во внутренний двор с защитной клетью оказался открыт. Ловушка? Иного выхода из клиники все равно не было, пришлось рисковать.

Я завел мехваген в простреливаемый дворик. Железную клеть приподняли на цепях высоко вверх, давая возможность беспрепятственно проехать к воротам, которые как раз медленно открывались.

— Послушайте меня, Бреннер, или как вас там. Будьте поосторожнее с вашим другом. Поверьте мне! Его надо изолировать от общества и лечить. Шансы есть, но их чрезвычайно мало...

Ворота распахнулись во всю ширь, и я нажал на педаль газа, не слушая профессора. Его чуть откинуло назад, вжав в сиденье.

Чертова брусчатка кидала мехваген то вправо, то влево, но скорость я не снижал.

И лишь отъехав от клиники с километр, я остановился у давешнего придорожного щита с названием заведения.

Мы вырвались, мы были живы.

— Уходите, профессор. Я сдержу слово, вы мне не нужны.

Морган выбрался из мехвагена, зябко ежась на пронизывающем ветру.

— Молодой человек, попомните мои слова. Будьте осторожнее!..

Но я уже гнал мехваген дальше. Морган остался где-то позади. Грэг безучастно сидел на заднем сиденье. Он по-прежнему не узнавал меня.

На миг в мою душу закралось сомнение. Может, профессор был прав и я должен был оставить репортера в клинике? Выглядел он совсем плохо...

Но, взглянув через плечо в знакомые, хоть и мутные глаза Грэга, я отбросил сомнения в сторону.

Грэгуар не убийца и не сумасшедший. Что-то с ним случилось, что-то страшное, и я выясню, кто в этом виноват.

IX

ГОНКА С ПРЕСЛЕДОВАНИЕМ