Железный Человек. Латная перчатка - Колфер Йон - Страница 37

– Не отключайтесь, сэр, – продолжал Фергал. – Кажется, там что-то происходит.

– Что именно? – уточнил Конрой. – Что вы видите?

– Я не верю своим глазам, – ответил Фергал. – У этой рыбацкой лодки отрастают крылья. Из иллюминаторов лезут какие-то щупальца.

На секунду Конрой купился, но потом ответил:

– Фергал, на кону человеческие жизни. Так что молись, чтобы тебя перевели работать на другую планету, потому что, когда я тебя найду, тебя ждет ад, и тебе придется заплатить мне по счетам.

Фергал прыснул в кулак, но внезапно смех застрял в его горле, как кусок угля, потому что он увидел, что на самом деле происходит с лодкой.

– Ладно, сэр. Я не буду отключать связь и через телефон покажу вам, что на самом деле происходит.

– Почему ты не можешь просто описать это словами? – спросил Конрой.

– Потому что вы никогда этому не поверите. Особенно после того, как я пошутил про крылья и щупальца.

Фергал поднял телефон, и хотя Дьяволо увидел, как рыбацкое судно трансформируется во что-то принципиально иное прямо у него на глазах, он все равно не мог до конца поверить, что это происходит.

– Я буду через две минуты, – отрывисто произнес инспектор. – Попытайтесь сдержать их до этого момента.

Рыбацкое судно тем временем продолжало сбрасывать кожу, и Фергал подумал: «Две минуты. Ему ни за что не успеть».

РЕВ ТИГРА

Собравшиеся на берегу сотрудники органов охраны правопорядка довольно скептически отнеслись к перспективе оказаться под ударом террористов. Министры по охране окружающей среды не воспринимались как первоочередные цели, так что Королевский гольф-клуб был выбран не из-за того, что его было удобно оборонять, или из-за наличия бомбоубежища, – а потому что здесь был спа-комплекс мирового уровня и поле для гольфа, где начинали такие известные спортсмены, как Тайгер «Тигр» Вудс и Рори МакИлрой. А что хорошо для них, то и для министров сойдет.

Впрочем, у каждого из министров была своя охрана, большей частью состоявшая из бывших сотрудников спецслужб, – а кроме того, в бывших конюшнях, переделанных под жилые помещения, на всякий случай расположится собственно отряд спецслужб. И, как мы можем заметить, «всякий случай» случился. А это означало, что все пятьдесят с лишним человек имели при себе по две единицы огнестрельного оружия, но совершенно никакой тяжелой артиллерии, что ставило их в невыгодное положение.

Но еще не все было потеряно: Ирландия – небольшая страна, и оружие уже везли с ближайшей военной базы. Кроме того, по тревоге поднялись два боевых вертолета быстрого реагирования; они должны были прибыть с минуты на минуту.

Но, к несчастью для самих министров, а также их консультантов, охранников и обслуживающего персонала, все эти меры не имели ни малейшего смысла, поскольку «Улисс» был судном, равного которому в мире не существовало. И на самом деле как минимум половина солдат втайне мечтала сбежать как можно дальше от этого места, еще когда подлодка только поднялась на поверхность.

Сцена, которая развернулась на морском берегу на севере Дублина, выглядела примерно так.

Фрэдди Левек нажал кнопку, и с внешне безобидным траулером случилось несколько вещей. Во-первых, одновременно – ну, или настолько близко по времени, что казалось, что одновременно – взорвались пироболты, и фальшивая обшивка судна полетела в океан. И на том месте, где раньше находилось обшарпанное старое дерево, оказалась бронированная обшивка, усеянная амбразурами. Что изящно подводит нас ко второму событию: из амбразур с жужжанием высунулись автоматические пушки разнообразных калибров, так что «Улисс» стал напоминать огромного и – потенциально – очень агрессивного металлического ежа. Наконец, в-третьих, с характерным звуком пушечного выстрела в воздух взлетел низковысотный неавтономный спутник – чтобы Вихрь Жук и Левек могли наблюдать за полем боя с высоты птичьего полета. Хотя, как выразился Левек, «это не поле боя, это зона уничтожения».

Кабина в кормовой части судна внезапно пришла в движение: при помощи пневматической системы она была поднята на верхушку центральной мачты, что давало кораблю 360 градусов обстрела из многозарядного ружья пятидесятого калибра, а также разнообразных гранатометов и гарпунов. А после этого зрители на берегу были дезориентированы вспыхнувшим ярким светом, который исходил со спутника из камер на солнечных батареях и отражался от прожекторов на бортах.

Все это, конечно, впечатляло, но не было непреодолимым для силовиков, которые отреагировали так, как их учили: открыли огонь. Они послали поток свинца в направлении этой световой «стены плача», в кольце которой лежал «Улисс». Но только двадцать процентов выпущенных пуль попали в корабль, и даже те, что достигли цели, нанесли урона не больше, чем монетка, брошенная в стену.

Высоко вверху в «центре управления» Левек полностью контролировал происходящее.

– Мы сейчас сотг’ем с лица земли этих идиотов! – ликующе произнес он в микрофон. – Они вообще не понимают, что пг’оисходит!

– Ударь по главному зданию, -– сказала Жук с мостика, – и отступаем.

Левек принялся поливать берег ураганным огнем из сдвоенной скорострельной минипушки.

– Некуда спешить, – возразил он. – Шеф сказал пг’овести полную пг’овег’ку.

– Выпускай ШИП, Левек! – приказала Жук. – Не забывай про вертолеты.

Левек закатил глаза:

– Eh bien22. Выпускаю ШИП.

При помощи джойстика Левек навел на цель боеголовку в форме гарпуна – хотя, строго говоря, ее радиус поражения составлял пять километров, и она не нуждалась в нацеливании, если ее цель лежала не ближе пятидесяти метров к щитам «Улисса».

– Bonne chance, monsieur23 ШИП! – сказал он и выпустил боеголовку, которая по сужающейся спирали устремилась к главному зданию клуба, находившемуся в ста метрах от берега. ШИП оторвал кусок от старинной колокольни и затем с глухим звуком врезался в главный вход.

– Не в бг’овь, а в глаз! – произнес Левек и немного усилил светофильтры шлема: смотреть на взрыв ШИПа без защиты было опасно. Внизу, на мостике, Вихрь Жук тоже прибавила защиту и похлопала руками по своей экипировке, чтобы убедиться, что все оружие на месте. Сама Жук предпочитала ковровую бомбардировку, но шеф был убежден, что это слишком топорно – он сказал, что люди часто выживают, даже когда при землетрясении им на головы падает целое здание; так что он требовал видеоподтверждения для каждой из пяти целей.

Как только ШИП будет активирован, Левек и Вихрь Жук выйдут на берег, проложат себе путь мимо стонущих раненых и разыщут министров.

А все, кто мог бы их остановить, будут не в том состоянии, чтобы это сделать.

В процессе активации ШИП не выглядел особенно впечатляюще. Бронированная обшивка носовой части отпадала, открывая светоотражающие пластины. Затем возникала световая вспышка, похожая на вспышку старинных фотоаппаратов, и после этого вся бомба превращалась в нечто похожее на жидкую грязь.

Если бы на все это смотрел какой-нибудь ребенок, он вряд ли оценил бы происходящее по «вау-шкале» больше чем на два. Пока его глаза не начали бы гореть. Два сотрудника из группы охраны немецкого министра даже успели обрадоваться, что это огромное устройство, пробившее стену, по всей видимости, не сработало. Но на самом деле гораздо более впечатляющим было то, что происходило за пределами видимости. ШИП выполнит задачу, для которой он, собственно, и был создан.

Во-первых, он проникал в ближайшую доступную сеть и генерировал звуковую ударную волну, которая на пятнадцать минут почти полностью обездвиживала всех имеющих несчастье носить наушники. И «почти» только по той причине, что внутренние органы и глазные яблоки жертв продолжали функционировать – так что закатывать глаза можно было сколько угодно, но вряд ли кто-то будет способен на что-то большее.

Как только звуковой удар обездвиживал всех сотрудников любой охраны, ШИП испускал направленный электромагнитный импульс, который выводил из строя все батарейки и работающие на электричестве приборы, транспортные средства и системы коммуникации в радиусе пяти километров.