Прикосновение Фейри (ЛП) - Саммерс Элла - Страница 46

— Но вы пришли к пониманию. Вы объединились ради общей цели. Такие вещи начинаются как вынужденный союз, но перерастают в нечто большее. Если бы эти тренировки продлились месяц, то возможно, полковник Файрсвифт даже начал бы тебе нравиться.

— Если бы эти тренировки продлились месяц, думаю, я бы задумалась о дезертирстве, — рассмеялась я. — Это при условии, что полковник Файрсвифт не убил бы меня до тех пор.

— Прошло всего несколько дней с тех пор, как вы объединились. Ты удивишься, насколько сильно объединяет общая цель. Возможно, ты изменишь мнение о нём, — сказал Неро. — А эта тренировка — ничто в сравнении с тем, какие страдания Фарис устроит Стэшу. Зарион тут же придёт Стэшу на помощь, разделит его страдания и утешит его боль. К концу месяца Стэш начнёт доверять Зариону.

— Во всё это сложно поверить.

— Зарион неслучайно выбрал такое наказание, — сказал Неро. — Он осознал, что доверие Стэша — и даже любовь — стоит того, чтобы получить временный удар по своему эго.

Неро говорил так уверенно, что я невольно поверила ему. Может, он прав. За свой долгий срок службы в Легионе он повидал немало. Зарион определённо достаточно высокомерен, чтобы верить, что сумеет успешно завоевать верность Стэша.

Я сделала глубокий вдох. Избегание проблемы приятнее, чем её обдумывание, но от этого она никуда не денется. Мне нужна помощь Неро. Он имеет представление, что делать.

— У нас есть другая проблема, — сказала я Неро. — Фарис.

— Фарис — это всегда проблема.

— Сейчас особенно. Я подслушала, как они с Зарионом пререкались в коридоре. Фарис упоминал другой секрет Зариона, — я осмотрелась по сторонам, не было ли кого-то поблизости.

— Мы одни, — заверил меня Неро.

Я тоже так думала, но у меня невольно складывалось ощущение, что кто-то постоянно наблюдает. Возможно, потому что во время этих тренировок кто-то действительно постоянно наблюдал. Это вызывало у меня паранойю.

— Подначивая своего брата, Фарис использовал слово «неосторожность», — продолжила я. — Думаю, он имеет в виду, что у Зариона была ещё одна интрижка. И ещё один ребёнок.

— Ты считаешь, что он имеет в виду тебя.

— Я не хочу в это верить, но похоже, в этом вопросе у меня нет выбора, — моя фальшивая улыбка, которую я налепила на свою беспокойную душу как пластырь, дрогнула. — Наверное, мы скоро узнаем. Фарис пообещал Зариону, что он разоблачит все его секреты. Полагаю, это заденет и меня, — мой язык сделался сухим и шершавым как наждачная бумага — нет, как песчаная буря.

Неро обнял меня и прижал к себе.

— Мы об этом позаботимся.

Это не настоящий план, но в данный момент это всё, в чем я нуждалась. Я позволила себе положиться на него. Так хорошо, когда он меня обнимает. Я просто знала, что мы справимся. Вместе.

— Пока что Фарис разоблачил секреты всех богов одним и тем же способом, — сказал Неро.

— Используя бинокль.

Неро поцеловал меня в макушку, затем отстранился и посмотрел мне в глаза.

— Отдай мне бинокль.

Я посмотрела на его руку, протянутую ладонью вверху.

— Ну вот уж тут я не поведусь, — я слабо усмехнулась.

— Я не собираюсь красть его, Леда. Я собираюсь его уничтожить.

Я посмотрела ему в глаза.

— Ты серьёзно.

— Серьёзнее некуда.

Меня вновь охватила паранойя, и я осмотрелась по сторонам, не подслушивает ли кто.

— Он принадлежит богу, — прошептала я, никого не заметив.

— Он принадлежал богу, — парировал он. — Теперь он принадлежит тебе.

— Мы оба знаем, что это лишь формальность, Неро. Это искажение правил — всё от моего дурного влияния на тебя.

— Так уж получилось, что я наслаждаюсь твоим дурным влиянием.

От того, как он произнёс это, моя магия одобрительно замурлыкала. Сама того не осознавая, я подалась навстречу, и наши губы встретились.

— Бинокль всё равно принадлежит Алерису, — выдавила я между торопливыми жадными поцелуями. — Он и Фарис будут не в восторге, если мы его разрушим. Они используют его, чтобы вытрясти грязное белье богов.

— Я никому не скажу, если ты не скажешь, — он произнёс это таким аппетитно неприличным тоном.

Я хотела сделать нечто большее, чем просто целовать его, но Неро сдержал меня. Он снова протянул мне ладонь. Я отдала бинокль.

Неро положил его на землю, отошёл на несколько шагов, затем ударил по нему штормом стихийных заклинаний. Ничто не произошло. Он испробовал телекинетические удары и коррозийные пудры. Он попытался ломать его руками и топтать ногами. Он даже попытался превратить его во что-нибудь хрупкое и разбить. Ничего не работало.

Я приуныла.

— Думаю, мы не сможем оставить на этом бинокле хоть одну вмятину. Это же бессмертный артефакт.

— Всё можно разрушить, лишь бы было нужное оружие, — заявил он с непоколебимой уверенностью. — Просто нам для этого нужен другой бессмертный артефакт.

Я протянула ему расчёску Зариона. Он ударил ей по биноклю. Полетели искры, но ни один бессмертный артефакт ни капельки не пострадал.

— Нам нужен бессмертный артефакт, который сам является оружием, — решил он, вернув мне расчёску и бинокль.

Я убрала их в куртку.

— Ты случайно не захватил оружие рая и ада, нет?

— К сожалению, нет. В рюкзак не влезло.

Я рассмеялась над шуткой, но смех получился коротким и отрывистым, натянутым почти до предела. И я сама находилась на пределе. Оставшиеся секреты — включая мой собственный — разоблачат в любой момент. И я боялась, что не сломав бинокль Алериса, мы не сумеем остановить лавину.

Неро положил руки на мои плечи и посмотрел мне в глаза.

— Мы найдём способ. Я не позволю Фарису разоблачить тебя.

Убеждение и рвение в его глазах выглядело таким непреклонным, таким непоколебимым, что я не сумела сдержаться. Все мои страхи, злость, боль схлестнулись друг с другом, взорвавшись страстью, которая меня поглотила. Я бросилась на него.

— Пандора, — он поймал мои блуждающие руки. — Нам нужно сосредоточиться на бинокле.

— Забудь про дурацкий бинокль. Всё рушится, Неро. И я не знаю, сумеем ли мы выкрутиться в этот раз. Я хочу ощутить один-единственный момент счастья — сейчас, пока на нас не рухнуло всё остальное.

— Мы найдём способ, — его губы скользнули по моим. — Мы всегда находим способ.

Его пальцы погладили мои волосы, высвобождая их из тугого хвостика. С коварной, мучительной медлительностью Неро пригладил шелковистые локоны. Мною завладело пылкое нетерпение. Я наклонила голову и подставила горло, предлагая ему свою кровь, своё тело, всё, что у меня имелось. Его безжалостный и чувственный изумрудный взгляд скользнул по мне как жидкая молния.

Его ладони стиснули мою спину, удерживая так крепко, что я не могла пошевелиться. Я едва могла дышать. Осталась лишь пульсирующая, неотступная, ноющая боль неудовлетворённого желания. Его губы опустились ниже, сомкнувшись на моей вене.

Его клыки пронзили мою кожу, и импульс ослепительного наслаждения прострелил все моё тело. Мои колени ослабели, пульс ускорялся с каждым изумительным глотком его рта. Застонав, Неро пил меня с ненасытным голодом. Ленты свирепого, испепеляющего желания глубоко и безжалостно пронизывали меня, стремительно лишая контроля.

Он отстранился.

— Не останавливайся, — выдохнула я.

— Я беру слишком много.

— Я же бессмертная.

— Бессмертная там или нет, потеря слишком большого количества крови ослабит тебя, — рассудительно произнёс он.

К черту рассудительность.

— Это всё часть твоего плана, да? — простонала я, тяжело дыша. — Единственный способ, как ты можешь победить меня во всех этих испытаниях.

— Каждый раз, когда я пью из тебя, ты всё лучше и лучше на вкус, Леда, — прошептал Неро, касаясь губами моей шеи. Его язык пробежался по следам, которые оставили его зубы. — Слаще. Спелее.

Мой пульс бился под его губами, приглашая его поглотить меня. Его губы накрыли мой рот жадным поцелуем. Затем он резко отстранился, стиснув мою ладонь.