Черная Вдова. Возмездие - Штоль Маргарет - Страница 26

Неприятели. Странно было слышать это слово из уст подростка.

– Десять, может, пятнадцать. Все собрались в одном месте, здесь, – Наташа нажала на экран. – Как по- твоему, это казармы?

Ава задумалась:

– Может, столовая?

– А, да. Время обеда. Действительно. В таком случае будем надеяться, что они очень медленно едят и мне хватит времени осмотреться, – сказала Наташа.

– Нам, – поправила Ава.

Наташа посмотрела на нее:

– Думаешь, ты готова?

«Потому что я знаю, что нет».

– Неважно. Это может быть Юрий Сомодоров, помнишь? – Ава уже шла через поляну.

Наташа схватила ее здоровой рукой:

– Мы идем на разведку, только и всего. Ищем факты. Просто туристическая прогулка по Амазонии. Ясно?

Ава отдернула руку:

– Ясно. Карты и камеры. Вошли и вышли, ты уже объясняла.

– Просто разведка, да? – Наташа посмотрела на девочку, которая держалась за рукоятки клинков.

– Да, – согласилась Ава.

– Отлично, – Наташа пригнулась и побежала к краю поляны, Ава последовала за ней.

«Если уж мы решились на это, нужно спешить, – подумала Наташа. – Нужный момент – на вес золота».

Она изучила стоящее в отдалении здание.

– Слишком голое место, чтобы измерить радиацию снаружи. Нужно подняться повыше и зайти внутрь. Больше всего пурпура на уровне второго этажа. Соседние комнаты. Ненавижу лестницы, но у нас нет выбора.

– Ненавидишь? Почему?

«Ох, детка, сколького ты еще не знаешь...»

Наташа посмотрела на нее.

– По ним катятся гранаты, – ответила она. – Если ты еще не выучила этот урок – готовься.

По правде говоря, Наташа узнала о гранатах вовсе не из курса ЩИТа. Она все еще видела перед собой желтые листы старого британского мануала, написанного МИ5 для борьбы с фашистами и позже украденного Иваном Сомодоровым для борьбы с англичанами.

«Избегайте улиц, когда можно пройти дворами, садами и переулками. Никогда не пользуйтесь лестницами – сверху могут кинуть гранату. Всегда стреляйте дважды: первый раз, чтобы убить, второй, чтобы успокоить нервы. Ловя такси на улице, называйте фальшивый адрес. Лучший способ перебраться через колючую проволоку – положить на нее чей-то труп».

– Ясно, – Ава тревожно оглядела лестницу.

– Держись поближе, – сказала Наташа, отгоняя призраков. – Поняла?

– Вперед, – ответила Ава сердито. – Я справлюсь, бабуля. Ты хуже Колсона.

– Три. Два. Один, – Наташа сорвалась с места, опустив голову и пригнувшись. Группировка. Легкий шаг.

Она не обращала внимания на боль, сфокусировавшись на том, что могла увидеть и услышать. Тени и ботинки.

Она слушала, чтобы убедиться, что Ава рядом. Так и было.

Они оставались в тенях ограждения так долго, как могли, метнувшись к складу через поляну в последний момент.

Наташа чувствовала, что Ава смотрит на нее, пока они бегут. К чести девочки, она не замедлилась и не споткнулась. Приблизившись к зданию, они услышали низкий гул голосов за стеной, но смогли различить только отдельные слова.

– Глупые.

– «Глок», – так, они слышали «глок» Наташи.

– Американцы, – наверное, говорят о ботинке.

Теперь по расшатанной лестнице. Наташа перескакивала через две ступеньки, задержалась на площадке второго этажа и приложила ухо к ржавой двери из алюминия. Чисто.

Ава следовала за ней, оставаясь в ее тени. Одна нога в ботинке, другая – в носке. Шаги даже звучали по- разному: тяжелый, легкий, тяжелый, легкий, тяжелый, легкий.

– Отодвинься, – прошептала Наташа, отступая к краю площадки. Ей нужно было разбежаться, чтобы открыть эту штуку.

– Что ты делаешь? – прошипела Ава в ответ.

– Вышибаю дверь.

Два вытащила из ножен короткий энергетический клинок, больше похожий на кинжал или охотничий нож, и разрубила замок на три четверти короткой голубой вспышкой. Она выключила клинок и вернула его на десантный пояс, прежде чем Наташа успела что-то сказать.

«Этому в Академии не учат».

Наташа посмотрела на Аву. Та пожала плечами. Дверь со скрипом отворилась, и Вдовы вошли внутрь.

За дверью находилась большая промышленная кладовая с аккуратными рядами упаковочных ящиков до самого потолка. Похоже, их сделали на заводе, хотя трудно было сказать наверняка из-за ржавых швов.

«Военное производство времен Второй мировой, как я и думала».

Голые лампочки свисали с потолка на черных резиновых проводах, но затененные участки нельзя было разглядеть. По стенам тянулись металлические рейки, как если бы полки убрали, чтобы оставить больше места для неведомого товара.

Наташа подметила это за две секунды, лишь вошла в комнату. То, что она увидела в третью, обеспокоило ее. Пустое складное кресло у двери. На пластиковом сиденье жестяная банка содовой, разрезанная пополам, – самодельная пепельница. Дым все еще поднимался в воздух.

– Смотри, – Ава схватила Наташу за руку, показывая.

– Знаю, – сказала Наташа, понизив голос. – Я вижу. Ковбой Мальборо надолго не задержится, нужно спешить.

– Не уверена, что стала бы курить в радиоактивной комнате.

– Жизнь заставит.

С расширенными глазами Ава осматривала кладовую.

– Что бы ни лежало в этих ящиках, думаю, это должно объяснить транспортные накладные, -– прошептала она.

– Да. «Верапорт». Вот их маркировка. Рождественское утро для всех плохих мальчиков и девочек, – говоря, Наташа вытащила нож и быстро и тихо проткнула герметичный край ближайшего ящика и начала снимать крышку. – Давай посмотрим на уголек.

– Уголек? – Ава взглянула на нее.

Наташа нажала сильнее.

– Полюбопытствуем. Мы ведь уже подвели черту под списком плохишей. – Она надавила еще раз и сорвала крышку.

Наташа заглянула внутрь. Присвистнула.

– Черт возьми!

– Что там? – Ава придвинулась, чтобы лучше видеть. – Оружие?

Наташа покачала головой:

– Прости их, Отец, ибо они согрешили.

Внутри лежали копии статуи Христа. Миниатюрные

статуэтки, повторяющие известнейший религиозный образ – белокаменного Мессию, что возвышался на одном из знаменитых холмов Рио, – были сложены аккуратными рядами. Наташа взяла одну:

– Сувениры.

– И это все? – спросила Ава шепотом.

– Внезапно наши русские друзья оказались на редкость набожны, – тихо ответила Наташа, крутя статуэтку в руках. – Этой стороны «Красного отдела» я прежде не знала.

– Теперь знаешь. Думаю, нельзя судить о книге по обложке.

– Думай сколько угодно, – сказала Наташа. Она завернула статуэтку в грязную футболку, чтобы избежать шума, и ударила ее о край ящика. Керамическая фигурка разлетелась, обнажив пластиковый мешочек размером с тюбик зубной пасты. Внутри была мерцающая черная пыль.

– О, посмотри, оказывается, можно, – сказала Наташа, ухмыляясь и встряхнув футболку, – судить по обложке.

Ава смотрела во все глаза:

– Что это?

– Продукт, – сказала Наташа. – А значит, деньги. Значит, оружие, артиллерия и руки, которые ими воспользуются.

Она попыталась говорить тихо, но не смогла сдержать эмоций.

– Продукт?

– Так неудачники находят грязные деньги для грязных дел уже миллион лет. Наркотики. Нефть. Контрабанда. Тебе нужен продукт, чтобы развязать войну. Неважно, что именно это будет.

– Думаешь, эта черная дрянь – какой-то наркотик?

Ава взяла мешочек у Наташи, внимательно изучая:

– Зачем «Верапорту» хранить его в радиоактивном бункере? – спросила она.

Наташа обыскивала ящик.

– Может, потому, что это последнее место, куда заглянет нормальный человек?

– Или, может, эта дрянь радиоактивна? Может, излучение идет от нее?

– Не знаю, – сказала Наташа, взвешивая мешочек с черным песком в ладони. – Такого я определенно не видела у наших друзей из наркоконтроля. Но что бы там ни было, это страшно: страшно много денег для страшных людей и страшных газетных заголовков. – Она вернула крышку на место и открыла следующий ящик.