Возвращение (СИ) - Лэй Лана - Страница 26

— А-ха-ха, — наконец, раздался неестественный смех Клозель, первой пришедшей в себя и решившей сгладить ситуацию, показав, что не так уж плохо воспитала неразумное создание. — Алёна у нас такая эмоциональная! Такое… непосредственное, поверьте, неоскверненное, сверкающее юной чистотой создание! Ха-ха! Я так рада, что у вас все хорошо! Но, Алёна, деточка, не стоит показывать личные отношения на людях когда…

— Как это мило, — расплылась Мэри, перебивая её, склонив голову в неподдельном умилении над подносом с крендельками, — Мы так давно ждали, когда же Иль Ратмир найдет себе подходящую невесту. И вот, это произошло! Теперь этот дом обречен залиться счастьем! — торжественно объявила она и мне показалось, что ей бы больше подошло стоять не с крендельками, а с праздничным подносом с бокалами шампанского.

Сверкающее чистотой создание с голодным блеском уставилось на теплые крендельки, а счастливый жених с выражением крайней задумчивости на суровом лице, казалось, окончательно погрузился в глубокие слои нирваны.

Гаудия недовольно скривилась и принялась с усердием поглощать содержимое своего салата из трех стебельков, а я так прониклась ролью и успехом от нее, что в сердцах выпалила:

— Давайте, Ратмир, я Вас сама покормлю этими изумительными колбасками! Как преданная нашему общему делу невеста! — внутри все сжалось — боже мой, что я творю!

— Не стоит, я сам! — в панике жених отшатнулся от меня как от прокаженной, а я с ехидством поняла, что действую в правильном направлении. Скоро убегать начнет. Но откреститься от положенной по договору невесты ему не дала Мэри. Она приблизилась и по-матерински успокоительно погладила Ратмира по плечу, и с выражением глубочайшего умиления, блеснув застывшими в глазах слезами, сказала:

— Разрешите, иль Ратмир, это такое удовольствие для всех видеть, как Алёна ухаживает за Вами…

Я растянула губы в хищной и торжественной улыбке, а Ратмир затравленно глянул в её сторону, как бы вопрошая, не заложена ли в колбасках толика яда. Воспользовавшись его замешательством, я ловко отрезала кусочек от остывшей свиной колбаски в его тарелке, наколола на вилку и тыкнула в направлении его сжатого рта. Ратмир колбаску прожевал с таким видом, будто ел не меньше как таракана. А на меня смотрел таким взглядом, который ясно обещал, что как только мы встретимся за ближайшим углом, то прощаться с жизнью мне придется долго и мучительно.

Впрочем, настроения во взглядах, обращенных ко мне, разнились. И если Гаудия давно делала вид, что ей неинтересно происходящее, то её брат наблюдал за мной с восхищением за двоих. Мэри плавилось в обожающей и почти что блаженной улыбке, лицо её супруга Тодра мало что выражало, кроме обычного почтения. Белый ухмылялся и смотрел ободряюще, Борода, кажется, заподозрил что-то и выглядел недоверчивым, сверкая небольшими темными глазами из-под кустистых бровей. Ну а Клозель с мистером Стеном (мне теперь почему-то хотелось произносить их имена вместе) бросали косые взгляды с высоты своих познаний о приличном девичьем поведении.

Все приступили к задумчивому и оттого молчаливому поеданию своих давно остывших остатков. Я скормила Ратмиру еще пару кусочков колбаски, после чего он покраснел, вытер рот салфеткой и под причиной важных дел выскочил из-за стола и удалился. Я же доела, наконец, кашу, с удовольствием полакомилась рыбными бутербродами по совету Мэри, запив это все ягодным чаем, и также удалилась восвояси, по дороге прислушиваясь, не поджидает ли меня кто-то за углом. Но нет, все было тихо, видимо тиран занялся перевариванием колбаски в укромном месте. Я даже подкралась к его двери и ненароком подслушала, но кроме неясных шорохов ничего не смогла разобрать.

Зашла в свою комнату, чтобы взять жакет. Все-таки на улице весна, а не лето, поэтому может быть прохладно. Поправив чулки и прическу, я выскользнула на улицу, по дороге занеся на кухню развалившегося у меня на кровати, притащившегося неизвестно откуда Ку-ку. Там я дала распоряжения о питании капризного питомца.

На улице царила свежая приятная погода. Я застыла на мгновение, вдохнув полной грудью воздух, и прикрыла глаза, ощущая лесную свежесть и запахи травяного полога. Открыла глаза и осмотрелась: надо мной возвышался главный створчатый вход в поместье. Строение из серого камня в старинном стиле, и частично увитое плющом. Впрочем, в свете дня дом не выглядел мрачным — сверкали большие окна, а между ними тянулись резные, украшенные барельефами, карнизы, крыша красовалась бордовыми черепицами. Вглубь леса от центральной части постройки уходили два крыла, в которых мы и жили.

Если же стоять спиной к главному входу, то впереди вдалеке за кромкой леса просматривались пики Илийской горной гряды, которую пересек наш обоз вчера. Хорошо, что мы с Джит не поленились и как заправские шпионы изучили подробную карту окружающей местности, добытую с помощью друга Джит (за неимоверные заслуги Джит перед ним, о которых она благополучно умалчивала) на историческом факультете по большому блату. Другие карты, к сожалению, практически не описывали этот участок местности.

Исходя из карты я знала, что по бокам горная гряда замыкается кольцом, однако, горы эти находятся так далеко, что с моего положения они вовсе не видны за деревьями. Далее горы удалялись на север и там замыкались совсем вдалеке (в нескольких днях, а то и в неделе пути), образуя словно гигантский природный котлован и оберегая заключенную в них природу от ветров. Я еще вчера краем глаза заметила в темноте, что деревья вокруг поместья отличаются от тех, что я привыкла видеть в наших широтах. Слишком широкие листья и гигантские стволы указывали на природу южных краев. Но в то же время… от них неуловимо веяло чем-то северным, фундаментальным. Каким-то нерушимым спокойствием и холодной стройной красотой.

Подумалось, что лес напоминает самого хозяина, от пронзительных взглядов которого меня неизменно пробирало внутренним холодком. Но вместе с тем нельзя было не признать, что… Ратмир красив. Такое же своеобразной внешне холодной красотой, сквозь которую иногда пробиваются огненные лучи, указывающие на кипящую бурю внутри… Я стряхнула с жакета несуществующую пылинку и досадливо поморщилась. Не стоит обольщаться, сразу видно, что мы совершенно не подходим друг другу.

Ну а лес… Лес был особенным… Совершенно без частокола и бурелома, он выглядел как с картинки из фантастической книги про жизнь эльфов, которую я как-то читала на каникулах, погружаясь в романтичные и идеальные отношения героев. Кажется, там эльф похищал главную героиню и в конце романа испортил её прямо в таком лесу, чему та оказалась несказанно рада. Как и в книге про эльфовый лес передо мной стояли прямые стволы, покрытые на удивление гладкой и ровной корой, на роскошном травяном ковре. Не хватало только порхающих экзотических бабочек и разноцветных птиц, хотя я уже не удивлюсь если встречу их здесь.

Я обошла поместье по дорожке, огибающей левое крыло. Чуть замешкавшись под окнами, я все же решилась и позвала не громко, но чтобы голос дошел до адресата.

— Долман!

Некоторое время ничего не происходило и я уже было собиралась продолжить свой маршрут, как окно комнаты семейного юриста приоткрылось и показалось испуганное лицо Долбана, он воровато посмотрел по сторонам и почти бесслышно спросил:

— Алёна, Вы одна?

— Да! — в тон ему громким шепотом ответила я, хотя нас мог слушать кто угодно, находящийся в левом крыле. К слову, на Долмане красовались очки.

— Вы нашли вторые очки? — поинтересовалась я.

— Нет, мне их починили! — Долман почему-то снова посмотрел по сторонам, как будто на его очки кто-то претендовал в соседних окнах.

— На Вас… Давили? — озвучила, наконец, мучивший меня вопрос, что подтверждало странное поведение заступника. Интересно, где в такой глуши столь быстро нашлось необходимое для очков стекло… — Почему Вы не пришли на завтрак?

— Я это… Голова разболелась! — нашелся он, а я поняла, что эта самая голова опасалась, что по ней кто-то настучит за то, что она раздает советы чужим невестам по ночам. Но, вдруг расхрабрившись, спросил: — Алёна, а с Вами все в порядке? Если что не так… Я, ух! Вы только скажите и я спущусь немедленно! По закону Вас никто не может обидеть!