Возвращение (СИ) - Лэй Лана - Страница 19

— Ты пока заботься о молодых побегах. Ты видел, как от материнского растения бежала смола? — вопрошала Илен, тонким пальцем аккуратно убирая волосы с моего лба. Она совсем не осознавала, какая угроза нависла над ней. А заодно, и надо мной и над лесом в целом. Гарольд помог уладить все проблемы. А в результате мы потеряли ту, которая должна была дать новую жизнь этому месту. Может быть, он сам все это затеял? Сколько раз я беззвучно задавался этим вопросом, сжимая кулаки от пустой ярости. Связь с Императорским двором давала ему слишком много полномочий. Только если он и уберег отца Илен от ложных обвинений, тот все равно превратился в скрюченного от горя бессильного старика, с дрожью наблюдающего похороны совсем юной дочери. Беззвучного, трясущегося, еще совсем недавно бывшего образцом бодрости и жизнелюбия. Я слышал, он так и не смог смириться с потерей своей любимой Илен и со временем начал страдать умом. Кто же знал, что так все обернется, кто же знал…

На Гарольде также не было лица. Оно вытянулось, осунулось и стало таким бледным, как будто тот проглотил привидение. Он стоял над ямой, вырытой в другой мир, не в силах поднять горсть земли. Его лицо, само ставшее землянистым, застыло в страдальческой неподвижности. Он остался один с практически новорожденным младенцем на руках. Еще совсем недавно ему казалось, что он держит в руках всю жизнь и все возможное счастье, которое могло случиться. Теперь же был оборван тот источник, который это счастье нес и Гарольд оказался на обочине жизненного пути. Конечно, потом он женился во второй раз. И даже, быть может, в третий. Но в тот момент я жалел своего лютого врага. Того, кого хотел разорвать голыми руками. Но, увидев его страдания, не смог… Мы как будто стали едины в своей общей потере.

Меня никто не видел, но я незримо присутствовал на траурной процессии. Я также беззвучно и неподвижно смотрел, как в могилу кладут закрытый гроб. Внутри меня давно все оборвалось. Одна пустота и немой взгляд. И ненависть. Накатывающая откуда-то из глубины плотными мрачными волнами. Кто? Кто посмел? Практически никто не задавал вопрос — за что. Сразу было ясно, что действовали фанатики, быть может, приверженцы какой-то новомодной религии. Свет нашей души, нашу отраду, надежду и утешение, любимицу, пожалуй, всех вокруг, мою светлую, нежную и трепетную Илен… сожгли. Сожгли нагло, дерзко, не прячась в ночи, а прямо средь бела дня, соорудив ритуальный костер совсем недалеко от города. Жандармы нашли его, когда он все еще тлел…

Тлел… Если бы чуть раньше, можно было успеть. Но фортуна была не благосклонна. Я не могу объяснить, почему. За что моя хрупкая птичка была отправлена судьбой в смертоносный огонь. Мне рисовались картины в голове, которые приводили меня в сумасшествие, в полнейшее и отвратительное безумие. Хотелось рычать и метаться по дому, пытаясь понять и унять всю боль, что пережила любимая. Все крики, на которые никто не ответил. Все надежды, которые растворились в убийственном жаре огня. Прикосновения едкого пламени, пожирающего плоть… Где я был, где был, черт возьми, в тот момент?..

Никто не сомневался, что Илен погибла насильственной смертью. Мать новорожденного ребенка внезапно покинувшая дом. Что могло её увести, кто? Кто заставил её бросить младенца, который вскоре проснулся и разразился голодным криком? Что такое важное могли сказать, чтобы выманить мою Илен из дома?

Все случилось молниеносно. Даже императорские стражи не смогли успеть. Никто не понимал, как такое возможно. Кто посмел. На расследование преступления были выделены лучшие императорские следователи. Но… все тщетно. Как будто незримая сила сыграла с нами злую шутку. Складывалось впечатление, что огонь погреб под собой не только милую девушку, но и все отголоски преступления. На теле её были обнаружены следы воздействия не только огня. И это сводило с ума, лишало остатков разума и самообладания.

На месяцы я впал в полное бессилие, зарывшись как в нору в подвал, где хранились собранные нами ингредиенты и спал, спал, периодически разговаривая со стенами, бросаясь на них и разбивая костяшки пальцев о твердый камень дома. Слуги не на шутку перепугались внезапному сумасшествию хозяина. Но еду мне носили регулярно. Когда я, наконец, решился покинуть свое убежище, я был похож на заросшего медведя, дикого, буйного после спячки, голодного до информации, готового сдвигать неподвижные горы.

Я затеял собственное расследование, предприняв путешествие в далекую Империю Эльтов, чья столица Эллия была пристанищем старинной библиотеки древних письменных находок. Перерыв толстенные манускрипты, мне удалось обнаружить значение символа, отпечатанного как клеймо на бедре Илен. След сохранился даже после огня и был тщательно зарисован следователями. Спираль, пронзенная мечом. Мне удалось выяснить, что древний символ означал борьбу с оккультным погружением в другие миры. Он вел свою историю со времени до Большой Катастрофы, оставаясь в старых манускриптах, обнаруженных во время погружения в недры Нельских гор.

Даты использования символа оставались смыты, но в Библиотеке они были означены как середина летоисчисления Докатастрофного времени. Далеко не последние годы, от которых осталось множество металлических развалин, многие функции которых до сих пор не разгаданы. Символ вел историю со времен лидирующего в средние века духовного движения, называемого Святая Инквизиция. Целью Святой Инквизиции было соблюдение высшего порядка на Земле и поддержание духовной чистоты. Святая Инквизиция боролась с любыми проявлениями ереси, святотатства и колдовства — не богоугодными проступками. Я прочитал многочисленные факты о том, что данная организация не гнушалась весьма жестокими способами получения информации из попавших в её сети преступников, в том числе широко применялись допросы под пытками и казни в виде сожжения. Особое внимание уделялось сожжению женщин, уличенных в колдовстве, или ведьм. Фанатики верили, что только очистительный огонь способен прояснить их загрязненную душу.

По всему выходило, что Илен стала жертвой старого ритуала, предназначенного для колдуний. Однако какое она имела к ним отношение? Я был уверен, что это чудовищная, катастрофическая ошибка, промысел сумасшедших людей, избравших в качестве объекта поклонения старую веру и выбравших путь давно устаревшего течения карателей. Моя любимая Илен никакого отношения к магии не имела. Мы приступали к исследованиям, приоткрывавшими завесу тайны над артефактами леса. Научные размышления, а не темная магия. Да и потом, вокруг полно женщин, действительно практикующих колдовство, не скрывающих это и, более того, выставляющих напоказ с торговой целью. Взять ту же старуху, которая направила Гарольда ко мне. Но ни одна ведьма больше не была найдена заживо сожжённой в предместьях Латерии.

Я обошел городские храмы Эллии и Латеры в надежде найти хоть какие-то зацепки тайного движения. Сунулся и в полулегальные сообщества язычников. Об инквизиции слыхали немногие, а уж о том, как она могла возродится в нашем мире — и подавно. Лишь один пожилой священник поведал мне, что осталось некое движение проповедников, сохранивших знания после Катастрофы. По его словам, а слова эти передал ему отец, эти члены тайного общества живут среди нас, и цель их — не допустить повторения истории и новой Катастрофы. Их знания велики и они не рискуют выносить их в свет. Иначе случится беда. Что ж, хоть какая-то зацепка. Хотя эта информация мне мало что дала.

Отчасти слова священника подтвердил мой знакомый, близкий к императорскому двору. Тяжело вздохнув, грузный мужчина посоветовал не совать свой нос в дела, где мои силы явно не равны противнику. Однако я так и не понимал, что за логика была в поведении инквизиторов. Цена их преступления была слишком высока, чтобы я мог забыть. Глухая ненависть росла стеной к людям, целью которых, как выяснялось, было хранить мир на земле. Хотелось разыскать их и разорвать голыми руками.

Я продолжил свои поиски, обойдя еще с десяток сумасшедших, провидцев и отрешенных, пока не нашел слепого посвященного, как он звал сам себя, в темной сырой лачуге на окраине Латеры. Он долго изучал меня невидящим взором и, наконец, осмелился прикоснуться к моему лицу трясущимися, обтянутыми морщинистой кожей руками. Я не очень доверяю провидцам, но здесь позволил себя изучить вдоволь. Что-то подсказывало, слепой погрузился в неведомое с единой целью — помочь.