Пепел Вавилона - Кори Джеймс - Страница 56

Во рту стоял густой формальдегидовый вкус. Они шли вне зоны ОТО, но это ведь просто условность. Снаряды не испаряются вне этой зоны и не замедляют движения. Не попавшая в цель вольфрамовая болванка уносится в черное ничто с той же скоростью, с какой вылетела из дула. Только огромный простор космоса сберегает корабли от шальных попаданий.

А здесь случайностей не будет.

Болели пальцы. Болела голова. Бобби не обращала внимания. Она вывела на схему скорости всего, что у нее осталось. ОТО — до метров в секунду. Торпеды начинают медленнее, зато идут с большим ускорением. Снаряд рельсовой по–настоящему быстрый.

Головоломка. Всего лишь головоломка. Решение есть, и она его найдет. Будет единственный шанс. Бобби ввела новое решение, связав все воедино.

«Ты мой, дерьмец. Теперь ты мой».

Она передала решение пилоту.

«Росинант» содрогнулся: высокое ускорение усиливало вибрацию от ОТО. Снаряды на экране походили на золотое облачко. Тысячи снарядов несутся навстречу несуществующей торпеде. На такой дистанции рассеяние не позволит зацепить «Пеллу», да и направление не то. Это выглядит промахом. Или случайным выстрелом. Пустяком, не стоящим внимания. Следом пошли торпеды. Три торпеды по крутым траекториям нацелились на «Пеллу». Явная угроза. Белые штрихи обозначили внутреннее напряжение, вектор, направляющий их к цели, и ускорение в сторону левого борта «Пеллы». Ее ОТО открыли огонь, фонтаном брызнули на зашатавшуюся в маневре уклонения торпеду. На долгие страшные минуты фрагменты головоломки зависли воздухе.

Не сойдется. Они разгадают уловку. Если очевидно ей, они тоже увидят.

Торпеда неслась навстречу левому борту «Пеллы» и иссякающему огню ее ОТО. «Пелла» тоже выбросила три торпеды. Золотое облачко снарядов ОТО «Роси» подлетало к месту.

Алекс заглушил тягу — как раньше. Разворот. Рельсовая выстрелила за долю секунды до наведения на «Пеллу», у «Роси» хрустнул хребет. Увидеть результата Бобби не успела: «Роси» замкнул дугу, и двигатель вышел на прежнюю мощность. А «Пелла» — флагман Свободного флота и личный корабль Марко Инароса — увернулась от снаряда рельсовой точь–в–точь как раньше. Точь–в–точь. Качнувшись вправо.

Точно под удар облачка снарядов ОТО.

Сколько болванок попало в цель, Бобби не знала, но «Пелла» вильнула, продолжая путь на полной тяге, даже когда ее курс пролег перпендикулярно курсу «Росинанта». Алекс сбавил ход, при трех g Бобби почувствовала себя легкой, как воздушный шарик. Проверив боезапас, она увидела, что истратила половину торпед, и выпустила половину оставшихся вслед «Пелле», в дюзовый конус подбитого корабля. «Пелла», лишившаяся по меньшей мере одного маневрового по правому борту, отстреливалась из ОТО.

И только тогда до Бобби окончательно дошло, что происходит: вражеский корабль развернулся к ним хвостом и удирал из плоскости эклиптики к равнодушным звездам. Алекс отрубил тягу, подвесив их в невесомости. Под затылком у Бобби было мокро. То ли вспотела, то ли слезы из глаз натекли. Или лопнула кожа, и она плавала в собственной крови. В любом случае, ей было хорошо.

Алекс уставился на нее круглыми глазами и только головой мотал. Понемногу его губы расползались в улыбке. Он захихикал, и Бобби подхватила. Ребра болели. Горло саднило. При попытке шевельнуть левой рукой взбунтовался локоть, выбитый из сустава и грубо поставленный на место.

— Господне дерьмо, — выговорил Алекс. — То есть охрененное господне дерьмо!

— Знаю, — сказала Бобби.

— Это было круто! — Алекс с воплем ткнул в воздух кулаком. — Есть! Мы надрали им задницы!

— Надрали, — согласилась Бобби, закрывая глаза и глубоко, медленно вдыхая.

В солнечном сплетении щелкнула хлопушка, и она снова захохотала. Тонкий, далекий, как дом, звук добился ее внимания. Она слышала его не первую минуту, но в горячке боя не замечала. А теперь, услышав, узнала сразу.

Медицинская тревога.

Глава 28

Холден

Холден уходил из земного военного флота с отметкой о позорной отставке в досье и негнущейся от облегчения и праведного гнева спиной. Тогда величайшая ирония виделась в том, что сузившийся выбор дальнейшей карьеры и померкший статус принес ему чувство свободы. Теперь, оглядываясь назад, он понимал, что чувство свободы было на втором месте после скрытого, почти неосознаваемого облегчения: больше не придется видеть боев между кораблями.

С тех пор как его домом стал «Росинант», Холден вел охоту за пиратами от имени АВП. Сражался над Ио, дрался в медленной зоне. На Илосе. Струсь он тогда и останься на службе, жил бы в тысячу раз спокойнее. Раньше ему это в голову не приходило. Во всех пережитых сражениях он был при деле. Так много лет работал с минимальной командой, что отчаянные усилия малой четверки представлялись ему нормой. Теперь, с полной командой и Фредом Джонсоном на борту, у него был человек на каждом посту и еще резерв на подмену. Даже когда перегрузка втискивала его в амортизатор, едва позволяя дышать, у Холдена чесались руки. Сделать хоть что–то. Управлять хоть краешком действия. Влиять.

На деле, попытайся он что–то сделать, только помешал бы. Наблюдай за тактической схемой и попробуй не вырубиться — вот буквально все, что он мог. Даже звать на помощь Цереру пришлось не ему. Фред, занимавший кресло на дальнем конце рубки, справился лучше. Когда вырубилось и перешло на аварийку питание, Амос или Кларисса взялись за ремонт раньше, чем он успел отметить ущерб. Мфаф со Стейнбергом занимали центральные посты, Ломбо с Дрогой находились в машинном, две пары «пилот–канонир» готовы были вступить в дело, снеси Свободный флот кабину. Так что Холден проследил, как отворачивает на перехват дальнобойных торпед с Цереры «Шинсакуто» и переключился на «Кото» с «Пеллой» — флагманом Инароса, — которые всплывали снизу, подобно акулам.

В соседнем кресле хватала воздух ртом Наоми. Холдену хотелось заговорить с ней, спросить, как она, хоть чем–то утешить. Он мысленно представил ее ответ: «Ценю заботу, но хорошо бы отложить беседу о моем эмоциональном самочувствии на после боя». Здесь он тоже ничего не контролировал. Ничем не мог помочь. До нее было меньше метра, но все равно что миллион километров.

Когда отключилась тяга и корабль закрутило, Холден понял, что они погибли. И тут же тяга вдавила его в подушки. Мелькнула мысль, на самом это деле или начались галлюцинации, но тут «Кото» отвернул. И даже тогда потребовалось несколько секунд, чтобы осознать происходящее, — а едва он осознал, все повторилось. Он услышал, как стонет придавленная перегрузкой Наоми.

Холдену захотелось крикнуть Бобби, чтобы перестала. Крикнуть, что на корабле люди — в том числе астеры. Да и выросшие при силе тяжести не выдержат целого дня при восьми g, и паршивый сок их не спасет. Но даже этого нельзя было — раз Бобби действует так, значит, нет другого выхода. Ему оставалось только злиться и терпеть.

Вот почему, когда возможность действовать наконец появилась, Холден чуть не потерял сознание от облегчения.

«ОТВЛЕКИ ИХ».

Он смотрел на текст мутными больными глазами. Кого Бобби просит отвлечь? Команду? Врага? Непослушными пальцами он выжал: «???»

Она ответила тем же: «ОТВЛЕКИ ИХ». Холден уставился на слова. При всем желании помочь он едва ли мог сделать больше, чем уже делал его корабль. Электронный блок управления засыпал преследователей радиопомехами, всеми силами слепил вражеские торпеды. Лазерный передатчик закачивал высокочастотным излучением датчики «Пеллы». По части отвлекающих маневров «Роси» делал все возможное.

С другой стороны, чем еще заняться? А воспоминание о лазерной связи навело его на мысль.

Он добрался до управления передатчиком и ввел запрос на связь с «Пеллой» по направленному лучу. Пусть думают, что требует сдачи. Или сам готов сдаться. Умом Холден понимал, что следует волноваться. Там ведь Марко Инарос. Человек, разрушивший Землю. Пытавшийся захватить Наоми, а его убить. Но за болью от перегрузки, сквозь отрегулированное соком биение сердца он ничего не чувствовал.