Ветер гонит пепел (СИ) - Шарапов Кирилл - Страница 66

-- Кира, – позвала Тара, подняв руки, словно удерживала сам портал. – Глана сказала, что ты должна что-то сделать перед тем, как уйдете.

– Как только пройдем портал. Я не хочу, чтобы нас совершенно случайно размазало тонким слоем на пять тысяч километров.

Тара не знала, в чем дело, но верховная ведьма сказала, что именно такой ответ она получит.

– Прощайте, – крикнула она.

Игнат в ответ лишь махнул рукой, и Голем медленно въехал в воронку, унося пассажиров туда, где идет война и льется кровь. Желудок егеря рванулся вверх, но пока ему удавалось удерживать съеденный завтрак.

Мобиль выехал из портала в самом центре каменного круга с совершенно зеленым Игнатом за рулем. На этот раз егерь умудрился удержать все в себе, но крутило его жестко, зрение подводило, все расплывалось, и не было у него ифрита, который мог бы скоро привести его в чувство. Найдя в себе силы, он остановил Голема и уткнулся головой в руки, лежащие на руле, мир вокруг ходил ходуном. Потом все же оторвал голову и, сосредоточившись, как учил накануне Фарат, сам себе приказал: «Головокружение отступает, я совершенно здоров». Раньше он искал внутри себя Фарата, а теперь он искал умения, которые остались в нем от ифрита. Не прошло и минуты, как взгляд прояснился, только вот настроение лучше от этого не стало. В Големе он был один, остальные уже находились рядом с мобилем. Кира выставила слегка мерцающий щит, прикрывая Демидова, Павел стоял на колене, держа в руках его старую двенадцатую Ярку, Арина создала что-то боевое, но не закончила, держа его в сыром виде, секунда – и оно уйдет в цель.

Игнат посмотрел по сторонам и понял: тут случилась беда. В ноздри лез запах гари, к нему примешивался тяжелый запах крови. Снег, который выпал, похоже, недавно, стал черным, то там, то здесь попадались на глаза останки. Назвать телами то, что он видел, язык не поворачивался: нелюди основательно поработали.

Демидов взял свою новую винтовку и выбрался наружу, слабость еще была, но потихоньку сходила на нет. Каким-то образом он смог настроить свой организм и направить регенерацию, дарованную ему природой, в нужное русло.

– Да, комитета по встрече явно не будет, – заметил Павел своим хриплым голосом.

– Фарат, мне импонирует твой черный юмор, но не сейчас, – осадил его егерь, – тут жили наши друзья, сейчас лучше помолчать. Учись быть человечным, а то могут не простить.

Одержимый кивнул, причем, как показалось Игнату, не дежурно: он впитывал в себя все новое, словно губка.

Демидов уже окончательно пришел в себя и теперь не напоминал пьяного, у которого все вокруг вращается.

– Павел, попробуй нащупать живых.

Как Фарат ни сопротивлялся, Игнат настоял, чтобы теперь все обращались к нему по человеческому имени. Сам он спустился с каменной платформы. Ледок в луже хрустнул под ногой. Он был бурым: вода перемешалась с пролитой кровью, натекшей из разорванного тела, от которого осталась окровавленная куртка и обгрызенный ботинок с торчащей из него берцовой костью.

– Нет тут никого, – спустя минуту доложил Пашка. – Хотя подобие слабой жизни ощущается на постоялом дворе, где мы всегда останавливались. Но это больше напоминает раненого зверя.

– Двинули туда, – приказал Игнат. – Арина, давай за руль.

– А можно мне? – с преувеличенным энтузиазмом попросился бывший гвардеец. – Давно хотел покрутить баранку нашего мобиля.

– Садись, – стараясь держать в поле зрения как можно большую площадь, ответил Игнат, а сам подумал, что все же заметно, что его спутник не совсем человек. На магичек и на него обгоревшие развалины, пахнущие смертью Дорожного, в котором еще неделю назад они жили как гости, оказывали давящее депрессивное воздействие, печаль щемила сердце, злость и ненависть кипятили кровь и жаждали выхода в бою. А ифрит, находящийся в теле человека, ничего похожего не испытывал, и это бросалось в глаза.

Слегка зажужжал магический движок, мобиль плавно тронулся и съехал с каменной платформы – надо сказать, Фарат водил очень уверенно. Он медленно вел мобиль по главной улице, не обгоняя неспешно идущего впереди него по присыпанной бурым снежком дороге егеря. Магички шли справа и слева, пристально наблюдая за остовами домов. Коробки уцелели – каменные же, проломы не в счет, – но все остальное выгорело. Бой за стены периметра шел не один час, из шести каменных башен Игнат видел только одну – верхушка у нее отсутствовала, словно ее срезали. Проломы, оплавленные камни, которые стекали на землю и застывали. И везде трупы нелюдей, самых обыкновенных нелюдей, – сотни раз Игнат брал заказ на лесовиков, лешаков, ветрюхов, ядовитых жаб и шестилапов, и прочих, все они валялись, разорванные пулями или заклятьями. Но их было меньше, чем погибших людей, едва ли сотня. Бой, видно, кипел нешуточный. А вот стали попадаться следы того, что на этом месте побывали одержимые. Вдоль управы, от которой осталась одна стеночка, похоже, именно тут был последний рубеж, стояли колья, с которых на Игната и его спутников смотрели головы. Дмитрий, а вот рядом Леона, Грета, остальных Игнат не знал.

– Похоже, их взяли живыми и пытали, – дрожащим голосом произнесла Кира.

Игнат молча выдернул из мерзлой земли кол, снял голову Дмитрия и бережно уложил ее на землю, затем следующую. Так все десять.

– Последние дни тут было очень холодно, я затрудняюсь сказать, сколько времени прошло.

– Пусти, – попросила Арина, – я скажу тебе точно, когда это произошло, есть парочка заклинаний.

Она остановилась перед рядом голов и начала бубнить какое-то длинное заклинание. Игнат посмотрел на Киру, ту перекосило в лице, магичка отвернулась, но острый слух егеря уловил слова «гребаная некромантия». Арина простояла с закрытыми глазами минут пять, наконец вздрогнула и обернулась – было такое ощущение, что она только что проснулась.

– Жуткое зрелище, – произнесла Градова. – Это почти то же самое, что ты проделал с той магичкой в подвале подручной Веревеи. Только без духа. Они погибли примерно за день до того, как нас атаковала Римма в доме Тамары. Но здесь ее не было, хотя цель была та же: они шли по вашим следам.

– Все, к чему я прикасаюсь, гибнет, с того момента, как я нашел эту гребаную руну вместе с дневником. Очередные тени в копилку моей памяти.

– Не вини себя, – проводя рукой по лицу, ответила Градова – этим жестом она словно пыталась стереть то, что увидела. – Они умерли, но так ничего и не сказали Веревее. Так ее называл палач.

– Сука, если боги будут милостивы, я все же вырву ей сердце, – прошипел Демидов, сжав кулак на рукояти винтовки так, что пальцы побелели. – Все?

Магичка кивнула.

– Как бы я хотела забыть то, что сейчас увидела.

– Надо было мне, – высунувшись в окно, заявил Павел. – У вас, людей, слишком много эмоций.

Но Игнат услышал не это, это была забота, хоть и запоздалая: в споре за Арину он встал против Игната и Киры, стоял насмерть и добился своего – они сдались, и бывшая шпионка вольных земель была принята в отряд. Игнат улыбнулся, вспоминая тот разговор.

…– Она пойдет с нами, – набычившись, произнес Павел. – Это не просьба, это факт. Или топайте без меня.

– Быстро ты освоился в оболочке, – заявила Кира, сидящая за столом и снаряжающая магазины к своему пистолету. – Если бы я не знала, что предо мной одержимый, ни за что не догадалась бы – ведешь себя как обычный человек. Как ты это делаешь?

Павел пожал плечами – он как раз примерял новую одежду, – ничего экзотического: плотные штаны, черного цвета высокие сапоги на теплый носок, рубашка, свитер, крепкая кожаная куртка. Покрутившись перед зеркалом, ифрит, управляющий оболочкой, остался доволен. Он расстегнул пуговицы и скинул куртку, после чего опять посмотрел на Игната.

– Итак, твое решение?

– Демоны с тобой, пусть едет. Да только на наш Голем народу многовато. Ты не маленький, вдвоем на заднем сиденье будет тесно. Да и багажник не так уж велик.

– Ничего, – отмахнулся Павел. – Ну что, поехали стрелять?