Ричард Длинные Руки. Демон Огня и Стали - Орловский Гай - Страница 10

Едва копыта наших коней процокали по каменным плитам двора, трубачи быстро расступились и, вскинув свои сверкающие инструменты широкими раструбами к небу, издали радостный вопль.

– Почти фанфары, – сказал я, Норберт повернул голову, ожидая продолжения, я кивнул в сторону крыльца. – Вон сэр Альбрехт вышел нас встречать, насчет медных труб он объяснит. Он чаще бывает там, где они трубят, трубят…

Норберт взглянул с недоверием.

– Сэр Альбрехт?

Я пояснил с небрежностью:

– Вообще-то это сложный богословский вопрос… что как раз по части сэра Альбрехта, он чаще всех напоминает насчет отца Дитриха и его необходимости здесь. Думаю, он с удовольствием поговорит на эту тему, стараясь разъяснить на простом и понятном для воинов языке.

– Да, – согласился Норберт, – мне как можно проще. Но со ссылками на откровения апостолов и Святое Писание.

Альбрехт ожидает нас у дверей, а из здания начали выплескиваться группами ярко одетые мужчины и женщины. Фасон тот же, отметил я, что и в Волсингсборе, так что со связью с метрополией все в порядке.

За нами неотступно едут двое конников Норберта, остальные уже в городе шустрят насчет безопасности императора, но большая часть уже здесь, хотя, понятно, во дворце наше появление – полнейшая неожиданность, и к покушению на мою священную особь еще никто не готов.

Мы втроем покинули седла, местные лакеи выбежали навстречу и приняли коней.

– Ну, – сказал я, – посмотрим, чем здесь кормят.

– Вас никто не перекулинарит, – обронил Норберт то ли в похвалу, то ли в несвойственной ему иронии.

Высыпавшие навстречу придворные торопливо расступаются, но кланяются как-то неуверенно. Альбрехт хмыкнул, все понятно, трое перепачканных в золе и покрытых пеплом незнакомцев меньше всего похожи на знатных людей.

Я двигался на полшага впереди, Альбрехт все же спустился по ступенькам и пошел рядом, как и Норберт, с другой стороны, оба все еще настороженные, хотя ускакавшие вперед люди Милфорда всех наверняка уже предупредили, а сами заняли ключевые места.

Дверь во дворец открыта, но гвардейцы, подчеркивая наш статус, перед нами распахнули и тяжелые створки ворот.

Сохраняя благожелательную и беспечную улыбку, я вошел в просторный холл. Далекие стены в статуях, нишах и полуколоннах, выбегающие придворные тут же замирают, суетиться поздно, почтительно кланяются, а женщины приседают.

Издали донесся вопль:

– Король!

Придворные повернулись в ту сторону. В дверном проеме показалась грузная фигура человека в пышных одеждах с лентами через плечо и дорогими украшениями, сзади идет высокий лакей и зачем-то держит над королем, а это явно король, широкий зонтик золотистого цвета.

За королем на почтительном расстоянии следуют его люди. В зале мертвая тишина, стук каблуков великолепных туфлей короля раздается так же величественно и державно, как он выглядит сам, а выглядит он прекрасно и величественно, великолепнее смотрится, пожалуй, только разукрашенный конь сэра Альбрехта.

Правда, в последний момент король вспомнил, что, хотя он здесь глава всего, но трое закопченных и перепачканных в золе гостей – люди императора, замедлил шаг, всматриваясь прищуренными глазами.

– Мне доложили, – произнес он важно, но с нотками неуверенности в голосе, – что гости пожаловали самые высокие…

Я сказал весело:

– Да ладно с церемониями, ваше величество!.. Я Ричард, император, а это принц Гуммельсберг и герцог Дарабос. На багер опоздали, так что переночуем у вас, а утром уйдем. Но позавтракать не откажемся. Или вы не предлагаете?

Он смотрел выпученными глазам, его советник что-то быстро-быстро пошептал ему в ухо.

Король вздрогнул и быстро поклонился.

– Ваше величество, – сказал он упавшим голосом, – простите, что не успел с торжественным приемом…

Я отмахнулся.

– В другой раз. Сейчас нам нужно стряхнуть с себя пепел, помыться и сменить одежду!

Он сказал с облегчением:

– Да-да, все будет сделано… Корколан, распорядитесь!

Глава 7

Солнце опустилось за темный край земли, в широкие окна столовой ударили красноватые лучи, заливая багровым огнем стены, стол со стульями и подсвечивая лица сидящих за королевским столом.

Король и королева с одинаково напряженными лицами в своих креслах с высокими спинками, со мной только Альбрехт и Норберт, слуги подают блюда робко и с опущенными головами, так что слухи о страшном завоевателе с Багровой Звезды Зла дошли и в этот медвежий угол, хотя вообще-то королевство выглядит ухоженным, а столица смотрится как великолепный игрушечный городок, за которым ухаживают с любовью.

Альбрехт и Норберт насыщаются быстро и деловито, а я опустил на тарелку обглоданную ножку гуся и сказал с удовольствием:

– Вас тут хорошо кормят, ваше величество. Как урожаи? Сельское хозяйство на высоте?

Он вздрогнул, ответил чуточку быстрее, чем требовалось:

– Ваше величество, все королевство живет согласно указаниям из Волсингсбора!

– Похвально, – заметил я, – весьма похвально. В единстве сила. И в единении. Надеюсь, вас не очень напугали эти слухи насчет Демона Огня?

Он сказал еще торопливее:

– Ваше величество, если бы не ваши люди, мы бы и не узнали!

– У вас обширное королевство, – согласился я. – Много в нем полей, лесов и рек… И города тоже есть, нам сверху видно все.

– Ох, ваше величество… Как мы поняли здесь из слов ваших людей, этот ужас где-то далеко за лесом, ну и пусть уходит подальше… Отсюда даже зарева не видно, хотя ваши люди сказали, пожары просто ужасные…

– Не очень, – заверил я. – И Демон, вы правы, удаляется. Он прошел по вашему королевству по краю. Вам особенно беспокоиться не о чем… А ее величество, как я вижу, больше думает о своем доме, что и правильно. Окраины и пределы – дела мужчин.

Королева, статная молодая женщина слегка за тридцать, слабо улыбнулась, вскинула длинные ресницы, открывая крупные глаза слегка навыкате, влажные и чуточку мерцающие.

– Вы абсолютно правы, – проговорила она мягким женственным голосом, – ваше величество.

Альбрехт едва слышно хмыкнул, конечно же, император всегда прав, а если неправ, то все равно прав, за его спиной грозно мерцает багровый отсвет Звезды Зла, подтверждая правоту во всем.

Я поднялся первым, получилось несколько неловко, все поспешно поднялись тоже, в том числе и король с королевой, а это же они здесь хозяева, я не учел, что короли тоже как бы маленькие императоры, трапезничают медленно и величаво, а я жру по-военному быстро, вон перед ними еще пироги нетронутые…

– Продолжайте, – сказал я, – продолжаете, похвалите своих поваров, они постарались!

Милфорд открыл передо мною дверь, я вышел в коридор, а там ко мне с почтительнейшим поклоном подошел один, как понимаю по одежде и регалиям, из королевских советников.

– Ваше величество, – спросил он шепотом, – кому разрешите согреть свою постель, королеве или ее двум дочерям?

Я уточнил:

– Сразу двум?

– На выбор, – ответил он с мужской солидарностью. – У императора всегда должен быть выбор!

Я отмахнулся.

– Дочерей не видел, рисковать не стоит, а королева вполне… Да и в дипломатическом протоколе королева выше принцесс. Ритуал нужно соблюдать по всей строгости.

Он отступил и поклонился.

– Будет сделано, ваше величество. Вы настоящий государственный деятель!.. Спать – так с королевой, а что принцессы?.. Не каждой из них суждено стать королевой, лучше уж готовую…

Он даже сделал некоторое движение руками, что можно было истолковать «…и с сиськами», если бы осмелился обрисовать почетче, все-таки и так чуточку позволил себе перейти грань фамильярности, мы хоть и оба самцы, но в разных весовых категориях.

Я кивнул, понимая и прощая, все-таки только очень интеллигентный человек и с большим запасом слов может обрисовать женские прелести без жестикуляции.

Он догнал, забежал чуточку вперед и спросил уже без всякой самцовой солидарности: