Милосердие (СИ) - "kakas" - Страница 119

— И кто пожаловал? — хозяин фермы по-прежнему строгал колышек коротким ножом, сидя за столешницей и размеренно раскачиваясь в деревянном кресле-качалке.

— Дуайт, верно?

Мужчина цокает языком. Вопреки ожиданиям Граймса, он остается сидеть на месте, будто ничего особенного не происходит.

— Ну допустим, — он откладывает ножик на стол. — Ты?

— Есть разговор. О Нигане.

Дуайт все-таки дергается в сторону, однако Рик успевает выстрелить: пуля свистит прямо перед крючковатым носом, мужчина отшатывается и падает обратно в кресло. Чертыхнувшись, он поднимает худые руки и показывает пустые ладони. На его кожаной безрукавке остаются щепы от пробитой выстрелом стены.

— Ладно, я тебя понял. Коп?

— Нет.

— Пациент?

— Не совсем.

— Тогда кто?

Но Рик и не собирается отвечать. Вместо этого он быстро сокращает дистанцию и, не сводя глаз с Дуайта, подтягивает к себе старый стул. Не обратив внимания на слой пыли, Граймс усаживается с противоположной стороны стола, прямо напротив Дуайта. Револьвер по-прежнему в руке.

— Охуеть, мужик, ты, верно, совсем двинутый? — он дергает головой, и светлые сальные волосы падают ему на лицо.

Этот жест напоминает Граймсу о сыне.

— Дай угадаю, — Дуайт внимательно всматривается в фигуру перед собой, — ты какая-то новая забава Нигана? Что, он успел прижать тебе яйца так крепко, что ты даже меня нашел? Круто, но у меня для тебя ничего нет.

— Он сам сказал про тебя.

— Врешь.

— Что насчет твоей жены?

Граймс бьет наобум. Он помнил только, что Дуайт — это парень, которого Ниган держал достаточно близко, чтобы тот решал его проблемы. Ремарка о жене всплывает в голове сама собой и, судя по тому, как изменилось лицо собеседника, она могла сработать.

— И что с моей женой? — Дуайт недоверчиво щурится, рефлекторно проводя по безымянному пальцу, где должно быть кольцо. Но его там нет.

— Кажется, ты по ней скучаешь.

Они молчат. Граймс рассеянно рассматривает человека напротив, который в душном полумраке старой фермы кажется плохой версией Дяди Сэма. Интуиция подсказывает Рику: с позиции силы с ним разговаривать бессмысленно — он даже не удивился стрельбе, да и незнакомец с оружием в собственном доме, похоже, не кажется Дуайту чем-то особенным.

— Знаешь, — Рик ставит револьвер на предохранитель и кладет его на колени, — он говорил, что ты его верный пес или что-то вроде того. И если с ним что-то случится, я должен был идти именно к тебе. Но ты мало похож на кого-то, кого можно назвать его другом.

От упоминания странного прозвища Дуайт досадливо морщится. Несколько уродливых шрамов показывается из-за редких выцветших волос.

— Ниган впутался в какое-то дерьмо?

— Переживаешь за него?

— Не смеши меня, — Дуайт раздраженно хмыкнул.

— Это он сделал? Твое лицо.

— Шрамы? Да, он. Раскаленный утюг. Я тогда чуть не обмочился от боли, — вопреки своим словам мужчина улыбается, убирая локоны за ухо и открывая взгляду собеседника обширный ожог.

— Наказывал за что-то?

— А ты неплохо его знаешь. Черт, мужик, ты точно его новая подопытная крыска. Тоже перепало?

Рик неопределенно пожимает плечами.

— Ладно, так какого черта тебе от меня нужно? Или мы решили основать клуб по интересам? Анонимное сообщество обиженок Нигана или что-то в этом роде? Почему я вообще должен с тобой о чем-то говорить?

— Послушай, ты ведь не в восторге от своего положения, Дуайт. Я помогу тебе избавиться от Нигана раз и навсегда, помогу с твоей женой. Сможешь жить спокойно, не знаю, двигаться дальше.

— Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой. По-твоему, я позволю тебе убить его или что-то в этом духе? Нет, так не пойдет.

— А ты действительно можешь быть верным.

Граймс неприятно усмехается, хотя в животе все скручивается до тупой боли. Ему совсем не хочется думать о том, кем Дуайт приходился Нигану. Рик подносит ко рту сигарету. Внезапно Дуайт щелкает зажигалкой у самого его лица — Граймс затягивается. Чужое движение кажется ему слишком знакомым.

— Ну, Ниган умеет дрессировать людей.

— Ладно, Дуайт, давай начистоту. Я не собираюсь ни убивать Нигана, ни причинять ему какой-либо вред. Мне просто нужно узнать его лучше, вот и все. Взамен я предлагаю тебе разобраться с женой и сделать так, что Ниган о тебе просто забудет.

— Господи, мужик, ты и правда считаешь себя кем-то особенным? Думаешь, ты первый сюда заявляешься? Не смеши меня. Кем ты там ему приходишься? Точнее, кем ты считаешь ты ему приходишься?

Рик молча поддевает кольцо и прокручивает его на пальце.

— Да что ты, — худая рука дергает за ящик письменного стола и, порывшись там, достает такое же кольцо. Слегка исцарапанная и запылившаяся драгоценность с тихим стуком укладывается на столешницу. — Как тебе такое откровение?

— И давно вы…?

— Уже нет, но давно.

— Часто он сюда приезжает?

— Да, частенько. Кстати, раз уж мы оба в одинаковом положении, не поможешь мне вон с тем дерьмом, — Дуайт кивает в сторону наполненного одноразовыми телефонами ведра. — Надо сжечь.

— Ладно.

Между ними что-то резко меняется, как будто теперь они могут понимать друг друга без лишних слов. Граймс задерживает взгляд на чужом кольце, а после слишком резко встает со стула. Питон отправляется за пояс, да и зачем он ему теперь — Рик уверен, что Дуайт уже больше не будет дергаться. Взяв ведро, он выносит его на задний двор, где, как он и думал, его уже ждала старая яма сплошь черная от горелого пластика.

— Давай, вываливай.

Граймс послушно опрокидывает телефоны в яму, отстраненно наблюдая, как Дуайт поливает их жидкостью для розжига, а после бросает спичку. Вонючий густой дым поднимается в небо, тонкой струйкой вытягиваясь над одинокой фермой, степью, лесом.

— Его?

— Да, сваливает у меня подобное дерьмо. Я подчищаю. Пошли, тут сейчас будет невозможно дышать.

Они возвращаются в дом. Дуайт ставит перед ними два разных стакана: один граненый, а другой, наоборот, круглый и пузатый. Мутная желтая жижа наливается почти до краев — Граймс чувствует характерный душок самопального виски.

— Так как зовут?

— Рик.

— Будем знакомы, Рик, — он без опаски пожал протянутую руку.

— И чем он занимается, когда приезжает?

— Да так, отсыпается, стреляет по банкам в поле, перебирает бумажки, пьет пиво, купается в кадке на улице. Отдыхает в общем, ничего особенного. Быстро сваливает.

— А ты?

— Делаю свое дело и не отсвечиваю. Жрать готовлю, забираю его посылки из города и все такое. Иногда болтаем или играем в шахматы, но редко.

— Ясно.

Рик делает маленький глоток из пузатого стакана и пропускает не такое уж дурное пойло по языку. Он прикрывает глаза. Чувства опасности больше нет. Только неясная горечь и бесконечная ревность, но уже не такая, что заставляет его срываться из дома и гнать машину неизвестно куда. Теперь ему хочется просто лечь и уснуть — незнакомое ощущение словно гнет его к земле и он совсем не может сопротивляться. Его давит многотонный пресс — еще немного и останется только мокрое место.

— Спите вместе?

— Нет, — Дуайт усмехается и опрокидывает в себя треть стакана. — Уже нет. А ты?

— Как познакомились?

— Ох блядь… — мужчина задумчиво проводит ладонью по волосам. — Давно это было. Ты ведь все-таки коп, да? Может, в прошлом. Забей, я сам бывший коп, так что… Рыбак рыбака видит издалека. Я тогда уже лет пять болтался в департаменте, отдел особо тяжких. У меня была небольшая квартирка, более-менее стабильная работа, хорошая репутация. Чего еще желать? Жизнь шла своим чередом. А потом….

— Потом появился Ниган?

Рик тихо усмехнулся и снова закурил. На этот раз от собственной зажигалки.

— Да. Мы всем отделом проходили обязательную консультацию у психологов после поимки одного серийника. Ну, знаешь, отрезанные головы, руки-ноги. Так что многим реально нужно было как-то справиться с этим. Я попал к Нигану. А потом как-то так вышло, что мы начали зависать вместе. Бары и все-такое.