Струны волшебства. Книга третья. Рапсодия минувших дней - Завойчинская Милена - Страница 9

– Эй, ты с леди-то повежливее, – негромко одернула его Ирма, стоящая за моей спиной.

Старик только отмахнулся, не желая вдаваться в спор. А я развязала мешочек, вытрясла из него на ладонь сережки. Изящные, аккуратные цветочки. Лепестки покрыты эмалью и украшены капельками бриллиантовой росы, а сердцевина из александритов.

– Прадед мой делал. Или прапрадед? Не помню уже. Ну-ка, примерь, детка, а я взгляну, сольются они с тобой или нет.

Ирма зашипела, собираясь опять напомнить ему, что он разговаривает с аристократкой и нечего «тыкать», но я жестом остановила ее. Это такая мелочь, право слово…

Надев сережки, я вопросительно взглянула в тусклые серые глаза немолодого мастера. Он пошамкал губами, потер подбородок, рассматривая что-то, видимое лишь ему. После чего кивнул:

– Как для тебя делали, девчушка. Бери. Хорошие артефакты, уберегут от многих бед.

– А подробнее? Что именно они должны делать? Как их активировать при необходимости? И почему их до сих пор никто не купил?

– Сами активируются. Они сродни вот этим твоим колечкам, – ткнул он пальцем сначала в перстень, подаренный когда-то в трактире магичкой, а потом в тот, что мне вручил Дарио. – А не купил их никто, потому что я не всем их предлагаю. Они с аурой должны сливаться, а не каждая аура к этому готова. Твоя вот подходит, тебе их и продам.

– Хорошо. Сколько?

Я не торгуясь заплатила названную высокую цену. Действительно высокую. Но я считала по эмоциям, что мастер не пытался нажиться и озвучил ровно столько, сколько эти серьги и должны стоить.

Ирма же приобрела себе кое-что из оружия. Тут я вообще не вмешивалась. Молча сидела в уголке лавки, пока они с оружейником что-то обсуждали, а потом бесстрастно оплатила выбранные смертельные безделушки. Тень работает на меня и защищает мою жизнь, чем лучше она вооружена, тем в большей я безопасности. А денег у меня более чем достаточно.

Об одежде я тоже побеспокоилась на всякий случай. Никто не знает, как жизнь повернется. Пусть будет. Удобный, качественный и добротный дорожный костюм еще никому не был лишним. Уж я-то знаю, как это важно в пути, чтобы ничего нигде не натирало, не жало, но и не болталось.

С этой частью было покончено. Почти. Осталась одна деталь.

Я давно уже об этом подумывала, но рука не поднималась. А тут сами боги намекают.

– Ирма, – позвала я тень и протянула я ей ножницы. – Режь.

– С ума сошли?! – всплеснула она руками, уставившись на мое отражение.

Я сидела в спальне перед туалетным столиком. Волосы распустила, расчесала, и они сейчас золотым водопадом стекали по спине на пол.

– Знаешь, я носила длиннющие косы с самого детства. Такие были у мамы, и мне казалось, что это самая красивая и лучшая прическа, какая только может быть. Когда мне пришлось их отрезать перед активацией личины, я едва не рыдала, так мне было их жаль. Позднее жизнь наладилась, и мне чудилось, что я непременно должна вернуть их. Чтобы снова почувствовать себя собой, стать прежней. И я растила их с помощью эльфийских эликсиров. И вот у меня вновь волосы ниже колен. Я мучаюсь с ними, трачу огромное количество времени на то, чтобы промыть и просушить, расчесать и заплести. Они оттягивают голову, так как очень тяжелые…

– Но?

– Но я не чувствую себя прежней. Я уже не та Рэмина, что была в отчем замке. Я другая. Больше не хочу носить две косы, как делала это в детстве. И я не такая, как мама. А это ее прическа, не моя. – Взяв прядь волос, я потянула ее вперед, намотала на палец. – Так что режь, Ирма. Давай оставим длину до талии. Чтобы я смогла сделать что-то приличное на голове при необходимости, но не более того.

– Жа-а-лко, – протянула Ирма. – Такую красоту – и резать. А уж как негодовать будет лорд Шедл… Он же был без ума от ваших волос.

– А он вообще был без ума последние месяцы. Проклятие на крови – такая штука, Ирма… Когда он вернется и ты узнаешь его настоящим, без той дряни, что опутывала его сознание и тело… Тебе понравится. Потому что настоящий Дарио Шедл совсем другой.

– Скучаете?

– Скучаю, – согласно качнула я головой и потрясла ножницами, чтобы Ирма их взяла. – Но ему нужно оправиться. Он вернется, когда придет время.

– Почему вы в этом так уверены? – хмуро примериваясь к моим локонам, спросила она.

– Я это знаю. У нас сложные отношения, Ирма. Так просто в них не разберешься. Но он придет.

– Вот как придет, так и будет орать в своей манере, что вы всю красоту отрезали, – наконец определилась она и начала орудовать ножницами.

– На меня он не орет.

– Ну на вас… На вас он и дышать-то боялся, вы же его драгоценное сокровище. А вот всем остальным прилетит, что позволили вам такое кощунство совершить, – ворчала тень, но шустро занималась порученным ей делом.

Длинные золотые локоны с тихим шорохом опадали вниз. Не прошло и десяти минут, как мою голову больше не оттягивала назад никакая тяжесть.

– Стало намного легче, – улыбнулась я оборотнице и тряхнула головой, позволяя прядям разметаться.

Та покрутила ножницы на пальце, продев его в колечко, и обронила:

– Не надо было вас слушаться. Все же лучше бы не до пояса длину, а хотя бы до бедер.

– Нет, Ирма. До пояса – самое то! Не хочу длиннее. А теперь давай-ка соберем все отрезанные волосы и сожжем их. Не стоит оставлять слугам.

Ох и причитали Линда и Марша, когда обнаружили свою госпожу с укороченной шевелюрой. Оказывается, это был предмет их гордости, они соседским служанкам хвастались, какие роскошные волосы у их хозяйки.

Мы с Ирмой только переглянулись, услышав это, и едва сдержали смех. Вот кто бы мог подумать?

Я же чувствовала себя превосходно, избавившись от наследия прошлого. Словно не лишнюю длину волос отрезала, а скинула с плеч груз обязательств и долг памяти, что ли. Мне почему-то все это время казалось, что я должна носить именно две длинные косы, ведь так хотела мама.

А на самом-то деле – это всего лишь мои собственные заблуждения. Ведь я давно не ребенок, и только мне решать, как одеваться, как причесываться, что есть и пить и чем заниматься.

Было неожиданно понять это.

Врасплох застало и осознание еще одного. Я скучала по Дарио, да. Но сейчас, когда он жив, здоров, больше не проклят, где-то рядом, но не со мной… Мне стало легче.

Это странное чувство. Понимать, что буду рада его увидеть, что мне хочется с ним пообщаться. Но при этом внезапно почувствовать себя свободной. Словно вдохнула полной грудью.

Я даже не осознавала, насколько сильно меня гнетут те безумные и сложные отношения, что сложились между мной и Даром после моего нервного срыва и его переезда в этот дом. Мне думалось, что я смирилась с такой абсурдной ситуацией, привыкла к ней и приняла. К тому же все окружающие уверяли, что это нормально. Не для меня!

И когда Ирма как-то во время чаепития в саду задала вопрос, не пора ли пригласить лорда Шедла на обед или ужин, я неожиданно для себя самой озвучила эти чувства:

– Он должен приехать сам, Ирма. И он приедет, но позже, когда придет время. А я буду рада принять его в качестве гостя. Но жить вместе мы больше не будем.

– Почему? – после небольшой заминки спросила рысь.

– Не могу больше. Он мне бесконечно дорог, я его уважаю и по-своему люблю. Но жить с ним вместе, рядом, да хотя бы даже под одной крышей, я уже не в силах. Он ломает меня, Ирма. Неосознанно, не желая зла, наоборот, оберегая изо всех сил, но при этом ломает.

– Хм… Но вы же понимаете, что он не отступится? Вы – его сокровище.

– Иногда сокровища исчезают. Но драконы продолжают с этим как-то жить. Я теперь понимаю маму. Вероятно, она не просто любила папу, но и была рядом с ним самой собой. Он не давил на нее никогда. Знаешь, Ирма, быть сокровищем дракона – это вовсе не радость и удовольствие. Упасите боги тебя от такого счастья.

– Не понимаю, – развела она руками. – Вам-то на что жаловаться? Лорд Шедл с вас пылинки сдувал, мог всё что угодно сделать. А уж то, что он на вас молиться был готов, – не секрет ни для кого. Обожал всем сердцем.