Как избавиться от герцога за 10 дней - Гурк Лаура Ли - Страница 5

– Все будет хорошо, солнышко. И пожалуйста, раз в жизни сделай то, о чем я прошу. Время до Рождества пробежит незаметно. – Она знала, что должна подождать, пока поезд тронется, но понимала, что не выдержит: разрыдается как ребенок – поэтому, улыбнувшись в последний раз, повернулась, намереваясь уйти.

Ее бегство тем не менее не удалось. Когда она шла по платформе, внезапно ее заставил остановиться голос незнакомца:

– Хелло, Эди.

Даже любимая сестра отошла на второй план. Эди в полном замешательстве замерла на месте и внимательно посмотрела на мужчину на перроне: незнакомцы не заговаривают с герцогинями, – но когда он приподнял шляпу и она увидела наконец его глаза, красивые сияющие серые глаза, которые, казалось, смотрели прямо в душу, замешательство сменилось шоком. Это был вовсе не незнакомец, а не кто иной, как ее муж.

– Стюарт? – Его имя, подобно воплю, сорвалось с ее губ, но он не мог не заметить, что услышал скорее страх в ее голосе, а радость, обычная для встречи супругов, напрочь отсутствовала.

Он приподнял шляпу и склонил голову, хотя едва ли это был поклон, поскольку он даже не потрудился оторваться от фонарного столба. Эди сочла этот жест вызывающим и лишь утвердилась в ужасной правде – ее муж здесь, менее чем в дюжине шагов, а не в тысячах миль, где ему следовало быть.

Хорошие манеры диктовали приветствие несколько более обширное, чем просто обращение по имени, но как она ни пыталась, не могла больше произнести ни слова: лишь смотрела на человека, за которого вышла замуж пять лет назад и с тех пор ни разу не видела.

Видимо, Африка, как она поняла в эти секунды, действительно суровый континент. Такой вывод напрашивался сам собой, если присмотреться к его внешности: кожа покрыта загаром, едва заметные морщинки вокруг глаз и рта, выгоревшие на солнце пряди в темно-каштановых волосах, худое поджарое тело. А экзотики добавляли трость в руке и внимательный острый взгляд.

В его отсутствие она не раз размышляла о том, что это за земля – Африка, а сейчас, глядя на этого мужчину, могла представить особенности этого загадочного континента: суровый климат, дикий народ, полные опасностей, но захватывающие дух приключения…

Кем он был, когда уезжал? Красивым молодым повесой, недолго думая женившимся на девушке, которую толком не знал и которую оставил, взвалив на нее всю тяжесть забот о своих поместьях, а сам отбыл с поразительной беспечностью в неизвестные дали. А сейчас перед ней стоял совсем другой человек, другой настолько, что она прошла мимо, не узнав его. Она не могла даже вообразить, что за пять лет могло настолько его изменить.

Но что он делает здесь? Она бросила взгляд на его багаж: несколько черных дорогих сундуков, чемоданы и портплед – и скрытый смысл всего этого ударил ее с пронзительной силой. Когда она снова подняла на него глаза, то увидела, что он крепко сжал губы. Это маленькое движение подтвердило ее подозрения, сказав больше, чем любые слова.

«Охотник вернулся домой», – подумала Эди и с ужасом осознала, что ее беззаботная спокойная жизнь в отсутствие мужа закончена раз и навсегда.

Глава 2

Только самый отъявленный глупец мог вообразить, что она будет рада его возвращению, но Стюарт к таковым не относился. Тем не менее даже он не был готов к тому ужасу, который застыл в глазах жены.

Разумеется, ему следовало сначала написать ей, по крайней мере намекнуть на то, что у него на уме. Он было попытался, но описать ситуацию оказалось непосильной задачей. Он несколько раз брался за письмо, но каждый новый вариант казался хуже предыдущего, и в конце концов он отказался от этой затеи, а просто заказал билет на пароход, трезво поразмыслив, что о столь важном событии, как кардинальная перемена жизни, положено сообщать лично. И только сейчас, глядя на несчастное лицо, он пожалел, что не предупредил о своем приезде, потому что эта встреча оказалась куда более неловкой, чем могло бы быть любое письмо.

Не помогло и то, что все возможные версии их встречи он прокрутил в голове во время долгого путешествия из Момбасы, когда вдруг неожиданно увидел ее на перроне Клифтона, едва сошел с поезда, и оказался совершенно не готовым к этой встрече.

Нога мучительно болела после долгого сидения в поезде, напоминая, если вообще надо было напоминать, что он больше не тот лихой молодой герцог, каким был несколько лет назад. Оказавшись сейчас лицом к лицу с Эди, он чувствовал себя совершенно потерянным и ужасно ранимым.

Она не узнала его, и если бы он не окликнул, прошла бы мимо. Неужели он так сильно изменился? Или это потому, что они слишком мало времени провели вместе?

Она тоже изменилась, но, несмотря на это, он бы узнал ее где угодно. Ее лицо было таким же, как в их первую встречу, когда привлекло его внимание на балу пять лет назад, и каким постоянно являлось ему в ту судьбоносную ночь в Кении, когда он был на пороге смерти. Правда, сейчас оно показалось ему более мягким, исчезла былая резкость. Теперь это было лицо сильной женщины, знающей себе цену, а не отчаявшейся девушки.

Он заставил себя заговорить:

– Прошло много времени…

Она не ответила: просто молча смотрела на него огромными от шока ярко-зелеными глазами.

– Я… – Он поперхнулся и, прочистив горло, попытался снова: – Я вернулся домой.

Она чуть-чуть качнула головой, явно не принимая его слова, не желая принимать, потом вскинула голову, подобно газели, и решительно пошла, нет, скорее побежала, прочь.

Он посмотрел ей вслед и увидел, как она скрылась за дверью вокзала. Нет, он не пытался ее догнать: даже если бы и захотел, все равно бы не смог, раз уж она решила сбежать. Рука Стюарта непроизвольно коснулась бедра, и даже через слои ткани он почувствовал боль в том месте, где еще недавно зияла страшная рана, полученная в схватке с разъяренной львицей. Как ему удалось выжить, известно одному лишь Богу, а он знал другое: больше бегать не сможет, – да ему и ходить-то было больно, хотя прошло уже шесть месяцев.

– Итак, вы Маргрейв.

Стюарт обернулся и увидел на платформе, в нескольких шагах от себя, сестру Эди. Поезд между тем, набирая ход, медленно отъезжал от станции, обволакивая ее клубами пара. Гувернантки рядом не было, и можно предположить, что она осталась в вагоне.

Стюарт вопросительно взглянул на девушку:

– Разве вы не должны были сидеть в этом поезде?

Она проводила взглядом удалявшийся состав и посмотрела на Стюарта, после чего ее губы сложились в победоносную улыбочку:

– У-у-упс!

Однако в ответ Стюарт не улыбнулся. Хоть ему всегда импонировали смелость и дерзость, он сомневался, что поведение этой девчонки заслуживает одобрения, особенно сейчас, когда стало ясно, что это настоящий сорванец.

– А как же бедная миссис Симмонс?

Улыбка Джоанны превратилась в едкую усмешку:

– Похоже, прикатит в Кент без меня.

– Но ваш багаж остался в вагоне?

Она скорчила гримасу:

– Чемодан, набитый учебниками да идиотской школьной формой? Я не собираюсь оплакивать эту потерю. Кроме того, раз уж так вышло, я помогу вам.

– Поможете… в чем? – Стюарт нахмурился, обдумывая ее предложение и не понимая, какую помощь может предложить ему пятнадцатилетняя школьница.

– Вновь завоевать Эди, разумеется. – Видимо, он выглядел настолько ошарашенным, что она рассмеялась. – Вы ведь поэтому вернулись, так?

Нет, не может быть, чтобы это был он! Вернее – не должно быть.

Ее сердце билось так, словно за ней гналась свора собак. Выбежав из здания вокзала, она думала только о том, как бы оказаться от него подальше. Задержавшись на ступеньках крыльца, Эди оглянулась в поисках кареты и, когда увидела ее, но без кучера, чуть не заплакала от расстройства. Роберта не было на месте: видимо, понес багаж и еще не вернулся. Придется ждать, если только не взять в руки вожжи самой.

Все это вызовет немало пересудов в Клифтоне, особенно в свете неожиданного возвращения герцога. Она бежала со станции как испуганный кролик, но все же это лучше, чем возвращаться домой в компании Стюарта. Ей необходимо время, чтобы собраться с мыслями, смириться с неизбежным, осознать невозможное: ее муж вернулся домой.