Сёрфинг, кости динозавров и фолк (СИ) - "Dru M" - Страница 6

Невнятное, не поддающееся логике.

К Серому все равно тянуло.

Даже несмотря на его прямоту, идиотские взгляды на жизнь и отношения. Когда они с Мишей расстались, Серж хоть учебой занимался спокойно и с привычным рвением. А сейчас все из рук валилось.

“Надо переждать”, — подумал Серж упрямо и отложил ручку.

— Я знаю, ты вчера заезжал, — не отставала Аля. — Вы поцапались?

— Можно и так сказать, — хмыкнул Серж.

— Он что, все-таки тебе признался, что тебя хочет? — спросила Аля, и Серж уставился на нее так, будто она отрастила рог прямо посередине лба.

— Он и тебе тоже все выложил? — прошипел Серж, наклонившись низко к парте. Это уже ни в какие ворота не лезло.

— Ага, — Аля виновато потупила взгляд. — Я ему сразу сказала, что он ничего не получит.

— Спасибо, что хоть ты веришь в мои моральные принципы, — невесело усмехнулся Серж.

— Он вчера просил твой телефон, — помолчав немного, призналась Аля. Закусила губу и побарабанила пальцами по парте, косо поглядев на Сержа. — Конечно, я тебя не сдала. А Серый… Прямо из себя вышел. Чуть вазу не разбил. Старинную.

— Конечно, — Серж подивился свой способности над ситуацией подтрунивать. — Наверное, стал бы сыпать звонками с угрозами.

Аля ничего не ответила, только посмотрела с сочувствием и пробормотала: “Прости за него”.

До конца учебного дня они о Сером не вспоминали. Болтали как обычно, рубились в перерывах в морской бой, с аппетитом ели тефтели, по весне наконец-то вернувшиеся в рацион столовки. Аля в красках пересказывала вчерашний фильм и даже смогла Сержа ненадолго отвлечь.

Пока они не вышли вечером из корпуса и не увидели припаркованную у обочины знакомую тачку, возле которой стоял Серый в толстовке с капюшоном и увлеченно дымил. Кажется, даже не первую, судя по сухому кашлю.

— Я пошел. Пока, — быстро произнес Серж и резко направился вдоль дороги в сторону метро. Сердце забилось в учащенном темпе.

Серый нагнал его спустя метров десять, мягко придержав за плечо.

— Постой… Да погоди ты… Пожалуйста, Серж.

Наверное, именно обращение по имени сыграло свою роль.

Серж остановился и развернулся, с ожиданием посмотрев Серому в глаза. Аля осталась позади рядом с тачкой и с прищуром поглядывала в их сторону, как кошка, приготовившаяся к защитному рывку.

— Я повел себя как мудак, — сказал Серый, нахмурившись. Мимо пронеслась с воем сирены полицейская тачка, заставив его сделать неловкую и очень длинную паузу. — Хотел быть честным, а повел себя как мудак.

— Здорово, что ты это понял, — ответил Серж, чуть успокоившись.

Серый явно говорил искренне.

Вряд ли он вообще мог по-другому.

— Я хотел попросить прощения, — продолжил Серый мягко, тягуче. Будто действительно подбирал слова. — Прости. За то, что тебя обидел. Просто у меня никогда не было… Отношений. Никогда. Только непонятная нездоровая херня, в которой я всегда оставался виноватым. Понимаешь, когда долго следуешь одной линии поведения…

Он запнулся, посмотрев в сторону, на огни фонарей на той стороне широкой шумной дороги.

“Начинаешь верить, что иначе нельзя”, — додумал за него Серж, сдержанно кивнув.

— Понимаю, — сказал он негромко. — Проехали. Я не буду держать зла на тебя… Мы закончили?

— Не совсем, — отозвался Серый, и Серж отчасти обрадовался. Укорил себя за непозволительную слабость сердца, но обрадовался, что они не пожали друг другу руки и не разошлись, обещав больше не пересекаться. Даже в пределах Алиной квартиры. — Я бы очень хотел, чтобы ты меня научил.

— Что? — переспросил Серж, удивившись. — Научил чему?

— Понимать, как это… бывает у людей, — криво усмехнулся Серый, почесав в затылке. — Знаю, у нас по понятным причинам ничего уже не сложится — мой косяк. Но я был бы тебе очень благодарен, если бы ты остался рядом. Ты же гей, — он предупредил возмущение Сержа, подняв руки в примиряющем жесте. — Я к тому, что ты себя принял. Судя по всему, достаточно давно. Я же вообще ни сном, ни духом, как мне теперь быть с новой информацией. Ты прав — нельзя трахаться со всеми подряд под бухло и думать, что так и надо. А ведь раньше я только так и делал.

— Как ты это себе представляешь? — уточнил Серж, вдруг улыбнувшись. — Я тебе буду свидания устраивать с парнями из “Тиндера” и следить с рацией в кустах, чтобы ты не налажал?

Несмотря на то, что нашел силы пошутить, Серж почувствовал, как кольнуло под сердцем.

На словах “ничего у нас уже не сложится”.

Несмотря на все доводы здравого смысла, несмотря на невозможность этого человека, который и чувствам-то намеревался научиться, будто их можно законспектировать в тетрадь и носить с собой как памятку, повторять зубрежкой перед сном.

— Нет. Я бы просто хотел, чтобы мы стали друзьями, — сказал Серый серьезно. — Возможно, я бы мог от тебя что-то узнать. Ну, хочешь, буду платить за уроки.

— Вот, опять, — поморщился Серж досадливо. — Ты говоришь что-то нормальное, а потом пытаешься все перевести в… Неправильную плоскость.

— Да бля, что я опять не так… — растерялся Серый.

— Да все, — фыркнул Серж, вдруг решившись и похлопав его по плечу. Жесткому, напряженному. Реакция тела не врала — Серый действительно лажал в человеческом, как чудак с далекой планеты. Серж издал легкий смешок и попытался разрядить обстановку: — Ладно. Серёги должны держаться вместе. Тем более, Серёги-геи.

Серый усмехнулся, закатив глаза.

— У тебя поджилки трясутся, даже когда ты пытаешься шутить, — пробормотал он, покачав головой. — Может, мы заодно научим тебя меньше париться?

— Только без грубости, — предупредил Серж строго. — И тогда я подумаю.

— Идет, — Серый протянул ему ладонь. — Давай на выходных к нам с Сашкой? В гости.

— Давай, — согласился Серж и пожал его руку.

Он, конечно, ни за что бы не признался Серому.

Что согласился не потому, что верил, будто отношениям можно научить. А потому, что не хотел Серого терять.

Одного, запутавшегося и удивительно непонятливого в большом и неприветливом к таким людям мире.

*

Серж до конца не понимал, как докатился до этого.

Он приехал в пятницу вечером в центр с кульком свежей одежды и сменного белья, набором бойскаута в виде зубной щетки и тапочек. А теперь еще и сидел с миской домашнего попкорна на огромном диване перед плазмой между хлюпающей носом Алей и недоверчиво уставившимся на происходящее на экране Серым.

— Так же в жизни не бывает? — спросил Серый чуть погодя, поставив фильм на паузу и требовательно повернувшись к Сержу.

— Это художественное произведение, — произнес Серж неуверенно. Он уже успел пожалеть, что врубил картину о геях. Серый на все смотрел чуть ли не с блокнотом и ручкой и каждое действие героев пытался разложить на рациональные составляющие. — Но почему вдруг “не бывает”?

Аля шмыгнула еще раз и полезла в миску с попкорном.

Ее в реальности происходящего точно убеждать бы не пришлось.

— Не знаю, — Серый глянул на стопкадр с замершими совсем рядом актерами. Сержу на мгновение показалось, будто он завис, и вовсе не из-за научного интереса. — Просто как-то… И вообще! Почему мы смотрим фильм на французском с русскими субтитрами?

— Французский — язык любви, — отмазался Серж еще неувереннее. На самом деле, он просто не нашел нормальной озвучки и подумал, что Серому чувство прекрасного не привьет гнусавый одноголосый перевод.

— А еще тот язык, который ты понимаешь, в отличие от нас, — фыркнул Серый и тоже полез за попкорном. Они с Алей ненадолго сцепились в борьбе за нормальную горсть.

— Что за больная логика вообще? — возмутился Серж, обняв миску и локтями отбившись от обоих. — Мой папа раньше на французском с дедушкой общался. Немного! Я кроме “се ля ви” ничего не знаю. Вы же с Алей наверняка не знаете японского.

Серый вдруг патетически поднял ладонь, прокашлялся и произнес низким вкрадчивым голосом что-то на восточном языке.

Серж вылупился на него с изумлением. А Аля, на секунду замерев, расхохоталась.