Оккультист (СИ) - Снежный Иван - Страница 14

– Чисто! – тот же грубый голос.

Лишь после этого слова я обратил внимание, на странность: свет фонариков проходит сквозь меня. В стекле серванта отражались искривленные фигуры с оружием, мебель, а я - нет. Невидимость! Захотелось радостно рассмеяться, но смех осел тяжелой ледышкой где-то в районе груди. Омоновец остановился прямо передо мной и достал маленькую рацию.

– Вызываю альфу один.

– Докладывайте, браво четыре, – несмотря на схожесть с детской игрушкой, звук из динамиков шёл чистый.

– Мы в сто тридцать четвертой, мэм. Цели нет, но… я думаю, вам стоит взглянуть лично.

– Принято, браво четыре, готовность две минуты.

Женщина примчалась действительно быстро, наверное, обыскивала мою квартиру. Удачи, там всякую мелочевку неделями можно каталогизировать. Под белыми туфельками пол не скрипел, перемещалась начальница практически бесшумно. Я понял, что женщина уже в комнате, лишь по вытянувшемуся по струнке омоновцу. Она быстро принимала решения.

– Все вон! Ты - охраняй коридор, остальные - вернитесь вниз, соединитесь с браво два и ждите приказов.

Командирша прошла сквозь меня, но я ничего не почувствовал. Точнее, сковывающий холод был настолько силен, что я с трудом обращал внимание на происходящее. Назвал бы его нестерпимым, но никто особо не спрашивал, могу ли я терпеть. Хуже всего даже не боль, а неспособность закричать, как-то выразить терзающие тело ощущения. Что-то мне совершенно не нравится такая невидимость.

Женщина бросила в лужу крови мягкий плед с кресла. Узкий белый костюм едва не лопнул по швам, когда начальница присела на колени возле трупа. Рассматривая белоснежную кожу на лодыжках, я решил, что мне определённо стоило больше внимания уделять своей личной жизни. Теперь уже неважно, но, для человека знания, я слишком сильно хочу ее. Она оказалась совершенно не щепетильна и запустила обе руки в рот женщины. Кажется, забрала оттуда что-то, но с моего ракурса сложно судить. Выверенными движениями обшарила полки буфета и зашуршала по комнате, скрывшись из поля зрения. О, а это новый звук. Судя по мелодии на телефоне, женщина любит старый джаз. Пикнула кнопка вызова.

–…

– Нет, не американец. Я не знаю, почему он бегает от нас. Всё под контролем.

– ...

– Возможно. Сделаю все, что в моих силах.

–...

– Людей хватает. У новичков нет допуска, а два-три неопытных агента загубят любое дело. Цель скрылась. Здесь пресса и посторонние, я сворачиваю операцию. Спишем на культ Змея, есть жертва.

–…

– Понимаю. Фонд хочет забрать аномалию, но хвостов слишком много. Все, отключаюсь.

– Козёл! – это было сказано после щелчка мобильника.

Я не заметил как она ушла. Впервые встречаю женщину, настолько тихо передвигающуюся на шпильках. Итак, что удалось выяснить: Культ Змея, Фонд и какой-то американец. Вряд ли ‘аномалия’ это я или Чёрный человек, значит, про шкатулку им известно. Омоновцы служат Фонду и скованы секретностью и уровнями допуска. Кроме того, они слабо связаны с правительством, иначе проблемы с местными властями решались бы по щелчку. Ставлю на частную международную организацию, что-то вроде корпорации. Сил и возможностей хватает, но они разбросаны, приходится использовать мобильные отряды. Это просто догадки, но в таких делах предположения – всё, что есть. Ни одна секретная группа, начиная с оккультных орденов средневековья, не делится своими целями даже с высокопоставленными адептами. Истинные кукловоды всегда остаются в тени. Все, что есть в открытом доступе про структуру ордена тамплиеров или акции масонской ложи - сказки для обывателей. Если узкая группа единомышленников захочет что-то скрыть от общества, то им без труда это удастся даже в наше время камер и интернета. А уж если достаточно средств…

Денег у Фонда хватает, стоит только взглянуть на экипировку бойцов. Неудивительно, что я впервые слышу это название. С культом Змея обратная ситуация. В памяти всплывали десятки организаций и сотни имён. Ползучие гады настолько популярны, что слегка проигрывают лишь паукам.

Онемение не проходило, и у меня оказалось достаточно времени, чтобы подумать: о странном поведении Агафьи, способах прожить жизнь и встретить смерть. Постепенно я привык к холоду, но все сильнее ощущалась боль в напряжённых ногах. Меня поддерживали воспоминания о стоячих монахах Бон. Выполняя аскезу, они стоят вертикально годами, а мне даже не пришлось привязываться лямками, чтобы не упасть. В следующий раз надо присесть перед приёмом леденца…если он, конечно, будет, этот следующий раз.

Приходили полицейские с понятыми, забрали тело Марии. К этому времени глаза покрылись какой-то мутной плёнкой и я практически ничего не видел. Зато отлично слышал:

– Дверь вставлять?

– На какие деньги? Привали на косяк, делов-то. Ремонт - компетенция управдома или родственников. Пустой хата долго не простоит. Смотрел, как вчера Зенит сыграл?

Если бы старик был жив. Пока пройдут выборы нового… Додумать мысль не получилось, усталый мозг просто заснул.

Проснулся от скрипа пола в коридоре. Новые посетители? С трудом осознал, что холод больше не сковывает, и я лежу горизонтально. Как же болят глаза! Даже не пойму открыты они или закрыты.

– Чего вылупился как баран? Разотри ему мышцы, видишь, судороги прошли. Пойду поставлю чай,– узнаю безэмоциональный голос Агафьи.

Постойте, баран? Перекошенное от ужаса лицо Марии, странно взрослое поведение девочки, её необычная походка с подшаркиваниями - все неожиданно сложилось в единую картину. Я закричал, но из пересохшего горла донесся лишь слабый хрип.

– Лежи, босс. Не знаю, где ты был два дня, но, кажись, тебе пришлось несладко. Отдыхай, мы обо всем позаботимся, – излишне бодрый голос Павла подсказывал, что встану я нескоро.

Забористые у Чёрного человека сладости, с непривычки и помереть можно. За глаза переживаю больше всего. От слепого меня ещё меньше пользы, чем от безрукого. Щелчок электрического чайника на кухне показался опаснее недавних взрывов.

Глава 6. Маленькое Гаити

От скрипучего кресла, на котором меня катили, ужасно пахло. Должно быть, предыдущие пациенты не раз мочились на него, и наполнитель под кожей благополучно сгнил. Я практически не чувствовал запаха, но везущий меня к доктору Андерсену медбрат брезгливо морщил нос и часто отворачивался. Сегодня необычное утро: мне уже третий день подряд не вкалывают успокоительное и сознание практически ясное. Такое отношение означает только одно - впереди меня ждёт очередной сеанс психотерапии.

Меня закатили в уютно обставленный кабинет, предварительно прижав к креслу стягивающими ремнями-лентами. Здесь их используют вместо смирительных рубашек, сам не знаю почему. Может, так удобнее фиксировать толстых пациентов, или на хорошую экипировку пожалели денег.

– Доброго дня, Сергей, как спалось? – славный доктор Андерсен мило улыбался, записывая что-то в журнал.

Это была наша пятая встреча, и каждый раз шариковая ручка не отрывалась от бумаги ни на секунду. Будто мужчина боялся что-то забыть или упустить, и документировал бесконечный поток собственных мыслей. Что ещё можно строчить в таких количествах - ума не приложу.

Вопрос, который мне задали, был дежурным и не требовал ответа, а вот дальше стоило включаться в диалог. Как истинный психиатр, Андерсен, в любой непонятной ситуации, прибегал к тяжёлым седативным препаратам, превращая пациентов в подобие овощей на грядках. Так что в моих интересах, чтобы добрый доктор получал своевременные и простые ответы.

– Вы понимаете, почему вы здесь, Сергей?

Вопрос действительно важный. Потому что излишне доверчив и мягок? Из-за того, что не воткнул Агафье кинжал в горло, когда была такая возможность? Всего один просчет и вот я здесь. Облажался по полной: шкатулка непонятно где, Павел ловит забористые трипы от чайка Марии, а я валяюсь в частной психушке. Довольно дорогой, несмотря на ужасные каталки и ремни. Здесь мне, между делом, пересадили роговицу глаз и восстановили нарушенный кровоток в мышцах. Но на этом плюсы заканчивались. После первой встречи с Андерсеном все расплывалось, я даже предыдущие разговоры с ним помнил крайне смутно. Впрочем, такие ответы вряд ли устроят врача.