Вода: Наперегонки со смертью (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич - Страница 77

— Прицельно содят или наудачу?

— Наши тоже с дронов за китайцами смотрят, прицельно должны бить.

— Вот тебе и расстояние до китайцев. — Макаров показал в сторону дыма. Щербаков передернул плечами.

— Молитву бы хоть какую-нибудь вспомнить, чтобы Господь обратил на меня внимание.

— Попробуй стихи читать, а сам думай о том, чтобы тебя смерть обошла стороной. — Посоветовал Макаров.

Сам он в сложных ситуациях читал «Полтавский бой» Пушкина, единственное стихотворение, которое знал. Ему оно помогало взять себя в руки с ложной ситуации.

— А что я знаю? Вышел кролик на крыльцо, почесать свое яйцо?

— Хотя бы. Тут смысл в том, что ты успокаиваешься.

— А хотелось бы, чтобы меня взял под личную протекцию Он. — Щербаков показал пальцем в небо.

— Не возьмет! — Щербакова подслушал взводный пулеметчик. — У него другая задача, свести человечество под корень.

— Он тебя осведомляет о своих планах? — Спросил Руслан.

— А чего тут осведомлять, так видно. Наслал заразу, настроил друг против друга. Уничтожайтесь, людишки, на здоровье.

— Слышь, ты, паникер, может, это тебя он решил под корень, а я не собираюсь опускать руки. — Боец резко окоротил пулеметчика.

— Мужики, я вас как баб перед свадьбой должен успокаивать? Возьмите себя в руки, все будет хорошо? — Произнес Шаров. — А ты, Небогин (пулеметчик), аккуратнее. Не то время, чтобы говорить, что хочешь.

Первый раз, за все время как Шаров стал командиром взвода, в его голосе появились стальные нотки. Небогин хотел что-то сказать, но смутился и промолчал. В окопе, занятом взводом, повисла неловкая тишина. Вдруг его тихо нарушил монотонный бубнеж. Макаров огляделся и не увидел Щербакова. Из-за земляной стены, отделяющей огневую позицию стрелка от общего окопа, доносилось:

— Вышел кролик на крыльцо почесать свое яйцо, сунул руку, нет яйца, так и шлепнулся с крыльца.

Взвод бесшумно подобрался ближе, чтобы расслышать повторяющийся короткий стих. Мгновение их лица пухли от набирающегося смеха и потом весь взвод разом разразился диким гоготом. Из стенки показалось удивленное лицо Андрея.

— Ну ты, Щербаков даешь! Я думал ты «Отче наш читаешь»! — Вытирая слезы, произнес командир взвода.

— Нахрена «Отче наш», я теперь на год вперед бояться не буду, после такого стишка.

— А ты зачем его читал?

— Что, помогло? Перестали сраться и ныть? — Щербаков посмотрел на бойцов с вызовом. — Это такой прием психологического воздействия на группу, помогает сменить тему и настроиться на нужный лад.

— Помогло. Надо тебе неофициально дать должность политрука.

— Только стихи другие подучить.

— Согласен. За две ставки надо будет увеличить паек. Кстати, неплохо бы перекусить перед боем?

Сопка снова зашевелилась, загремело оружие, запрыгали бойцы в окопы. Руслан выглянул и заметил на опушке леса движение. Он не успел понять, что увидел. Мощнейший взрыв сотряс лес. Потом еще один, и еще.

— Это наши долбят? Китайцы уже рядом?

— Это не наши, это проходы в минных полях делают. — Пояснил Шаров. — Мужики, на позиции. Кажется, начинается.

Дым развеялся, обнажив три просеки, проделанные взрывом. Еще секунда и левее сопки, на дороге и рядом с ней разорвались снаряды. Прицел у китайцев немного сбился. Между залпами прошло меньше минуты. Следующий «прилет» пришелся прямо в сопку. Взрывы вметнули вверх землю и вырванные кусты. Руслан получил несколько увесистых кусков земли по телу. Проверил Щербакова, тот лежал и пристукивал носками ботинок по земле. Видимо, заговаривал себя стишком.

Макаров захотел подняться и проверить обстановку на поле боя, но тут снова китайские снаряды вспахали сопку. Ударило по ушам, Руслан забыл открыть рот. Тяжелые комья земли засыпали дно окопа. Больше минуты было тихо, но потом взрывы стали случаться чаще, но уже не одновременно, а друг за другом. В итоге, выглядывать из окопа стало опаснее, не зная, куда и когда упадет следующий снаряд.

В окопе показался Шаров. Он трогал залегшего бойца и что-то говорил ему. После его слов боец непременно поднимался и направлялся к своей огневой позиции. Руслан уже догадался, что скажет командир. Дернул за ботинок Андрея. Тот резко обернулся.

— Наши поднимаются.

— Зачем? — В глазах Щербакова светилось искреннее недоумение.

— Мужики, китайцы идут, занимайте позицию. — Шаров добрался до них.

Его слова, которые ждали, все равно больно резанули слух. В животе появился вакуум, ноги потяжелели.

Макаров встал и прошел к своей замаскированной позиции. Снаряды продолжали ложиться курочить сопку, но они уже не казались такими опасными. Из леса вышли десятка полтора танков. Прикрываясь броней, за ними бежала пехота. Дистанция была слишком далекой для стрельбы из РПГ. Вражеские танки выстрелили, многократно усилив эффективность обстрела. Били они прицельнее артиллерии. Руслан набрался смелости выглянуть из бойницы бруствера. Внизу сопка была изрыта воронками взрывов, но каски бойцов торчали довольно густо.

С вершины ударили наши танки. Пробить в лоб танк не такое простое дело. Ни один из китайских танков не остановился, хотя попадания были видны. Откуда- то слева ушла ракета ПТРК. Руслан видел ее зигзагообразный полет. Танк окутало облако взрыва. Из люков врывался столб пламени. Выбраться никто не успел. Пехота тут же разбежалась за другие танки.

С нашей стороны, помимо танков и ПТРК начался минометный обстрел. Минометчики обстреливали наступающие порядки из-за сопки. Разрывы случались примерно в районе танков, но не так, чтобы оказать на наступающих серьезное деморализующее давление.

Наводчики китайских танков вычислили позиции наших танков и усилили огонь по вершине сопки. Завизжали рикошеты подкалиберов, пробивших активную броню и соскользнувших по башне. Удар попадания в броню был таким сильным, что становилось страшно за состояние экипажей танков. Контузия им была обеспечена.

Руслан смотрел на поле боя отстраненно, как на фильм. Ему казалось, что он зритель, который никак не может повлиять на исход развернувшейся перед ним баталии. Он казался себе таким микроскопически мелким, а битва огромной. Он даже не пытался стрелять в сторону врага, понимая тщетность своих попыток.

Однако, другие стреляли. Трассеры стайками летели в сторону наступающего врага, врезались в землю и отлетали от нее вверх. Шум стрельбы давно перестал восприниматься. Те взрывы, что случались в порядках наступающих, вообще казались беззвучными. Очередной танк, получив пробитие, загорался, а пехота пыталась уйти под прикрытие тех, что были еще на ходу.

Сзади грохнуло так, что ушам стало больно. Руслан обернулся и успел увидеть полет сорванной башни танка в облаках красного пламени. Башня упала на склон, несколько раз перевернулась и застряла в окопе. Уничтожение танка произвело серьезный устрашающий эффект на бойцов. Руслан заметил в глазах Андрея испуг. Чтобы успокоить его и показать, что делать, Макаров начал стрельбу в сторону китайцев. По сути, бесполезную, но дающую чувство спокойствия. Щербаков тоже принялся вести огонь одиночными в сторону наступающих.

Взрывы, случающиеся рядом, больше не пугали. Они были как непременный атрибут боя. Кажется, артиллерия больше не вела огонь, только танки, а их становилось все меньше. Дымящие остовы танков и серые пятнышки трупов бессистемно усеяли поле боя. Между ними чернели круглые пятна воронок, многие из которых еще дымили. Понять, что ты видишь трупы людей, которые были живы каких-то двадцать минут назад, и к смерти которых причастен, категорически не хотелось. Да и не верилось в то, что видели глаза.

Оставшиеся четыре танка и остатки пехоты прошли две трети открытого пространства. Уже было ясно, что шансов у них нет никаких. Тем не менее, наступающие и не думали останавливаться. Танки огрызались, пехота стреляла из- за танков. Руслан решил попытать удачу, выстрелить в танк с дистанции около четырехсот метров. Для прицельного огня из РПГ дистанция немыслимая, танк был едва больше перекрестия прицела.