Божественный эксперимент. Грех первый (СИ) - "Александр Scriptor" - Страница 23

Линда купила красивое синее платье с серебряной вышивкой. Оно было похоже на ночное звёздное небо. Ещё она купила себе кулон и серёжки из бриллиантов.

Каин был одет почти, как Левиафан, вот только цветовая гамма сильно отличалась. Мальчик был одет преимущественно в чёрное.

Мине было куплено жёлтое платьишко, и в нём она походила на маленькое солнышко.

Линда рассказала Левиафану-Вескульду, как она ходила в модный дом, из которого её чуть ли не вытолкали, потому что на была одета не очень богато, но когда она показала им деньги, её встретили, как горячо любимого родственника.

Этот рассказ вызвал горечь в душе Вескульда и весьма позабавил Левиафана.

«Интересно, кому люди поклоняются больше: богам или… деньгам?», — думал метаморф.

Никто не заметил, как небо начало окрашиваться в золотой цвет.

Левиафан, обладающий острым слухом, слышал, как на первом этаже стали собираться люди. Как музыканты начали настраивать свои инструменты, и как мадам Пэктус раздаёт слугам разнообразные указания.

Скоро должен начаться бал…

***

Одна из потайных комнат гостевого дома мадам Пэктус

Девушка с безжизненным лицом сидела и смотрела в пустоту.

«Госпожа, все приготовления завершены», — раздался голос Сэльмы в её голове.

— Замечательно… — ответила девушка без всяких эмоций.

У ног странной девушки лежали деревянные марионетки, к которым были привязанные еле заметные нити.

— Танцуйте… танцуйте… танцуйте… танцуйте… — повторяла девушка, дёргая за нити, но деревянные марионетки не двигались… Зато танцевали другие, более интересные куклы…

Глава 19. Танцы марионеток

Дорогой деревянный паркет. Величественная хрустальная люстра исполинских размеров. Столы, ломящиеся от разнообразной еды. И люди из высшего общества, которые уже давным-давно потеряли своё истинное лицо под многочисленными лживымии масками. Ах, как прекрасен бал!

Линда, Вескульд, Каин, Мина и Левиафан (в образе перстня) незаметно растворились среди пёстрой толпы.

Метаморф недалеко распустил свои паутинки и огляделся вокруг. Казалось, что никто из присутствующих не видел, как к большей половине гостей с потолка тянулись прозрачные нити.

«Давно хотел спросить, что это, Кира?», — задумчиво протянул вопрос метаморф, возвращая нити обратно к себе.

[Скорее всего, это одна из функций «Luxuria(Похоти)», Владыка], - вежливо ответила помощница.

«Они похожи на марионеток», — утвердительно кивнул себе метаморф.

[Я бы сказала — бездушные куклы], - поправила Левиафана Кира.

«Если есть куклы, должен быть и кукловод», — сделал логическое умозаключение метаморф.

[К сожалению, я не могу отследить, к кому тянуться все ниточки, но могу сказать точно, что этот человек здесь], - извиняющимся тоном сообщила Кира

«Будем ждать», — успокаивающе заверил Левиафан.

— Можете наслаждаться весельем, но постарайтесь не терять мисс Линду из вида, — сказал Левиафан Вескульду и вновь выпустил свои наблюдательные паутинки.

Неожиданно фоновая музыка замолчала, и зал погрузился в полутьму. Рядом с оркестром что-то тяжёлое и большое начало своё движение.

Левиафан уже собирался вступить в схватку с неведомой угрозой, но…

Оказалось, что это Сэльма Пэктус решила официально начать торжество. Она вышла на сцену, на которой располагался оркестр и произнесла какую-то речь про то, как она рада всех видеть и что сегодня замечательный день, ведь их решила посетить… А кто их хотел посетить Левиафан так и не понял. Однако было ясно одно: важный гость сильно задержится и сможет подойти только ко второй половине бала.

Люди, собравшиеся на празднике, естественно, поаплодировали хозяйке заведения, сказали ей пару любезностей и на этом всё и закончилось, а затем…

Заиграла громкая музыка, и грянули танцы.

Линда была похожа на прекрасный алмаз, упавший в грязь. Как только она вышла на танцевальную площадку, её обступили пузатые бароны, тощие графы и прочие высокородные пустышки, считающая себя драгоценностями. Почему пустышки? Всё просто. Естественно, они были пусты. Их глаза не выражали ничего, кроме одного конкретного желания. А ещё все, кто пытался подойти к Линде, были повязаны нитями марионетки.

Вдруг к ней подошёл весьма привлекательный молодой человек. Он был коротко стриженным блондином с голубыми глазами и, в отличии от всех остальных, его взгляд выражал интерес, а не похоть. Однако Левиафана в нём заинтересовало отнюдь не это.

«Не марионетка?», — удивлённо подумал он.

После того, как к Линде подошёл этот молодой человек, больше никто не пытался позвать её на танец.

Вескульд сказал, что это был сын первого министра. Левиафану оставалась лишь удивляться осведомлённости рыцаря в вопросах родственных связей в «верхушке» королевства.

Помимо взрослых, на балу так же присутствовало множество детей. Каин и Мина старались с кем-нибудь подружиться, но здешние дети смотрели на них с презрением и отвращением.

То тут, то там раздавался надменный шёпот:

«Безродные…»

«Грязные свиньи…»

«Что они здесь делают?…»

«Фу…»

Это очень расстраивало Мину и Каина. Расстраивало на столько, что они чуть ли не плакали.

Вескульд в теле Левиафана старался их развеселить и успокоить, и это у него даже получалось.

Анимус, удобно расположившийся на руках Левиафана, предложил детям поиграть. Они убегали, а он пытался их догнать.

Вскоре дети проголодались, и Вескульд повёл их к столам с едой. Он положил им немного мяса, какой-то салат и дал по стаканчику сока.

Пока что всё шло нормально, и никакой угрозы не было.

«На Линду слишком часто нападали. Да ещё и бесплатное место в самом дорогом гостевом доме… Всё это не с проста», — напряжённо думал Левиафан.

Его не покидало чувство тревоги, поэтому он распустил свою систему слежения по всему дому, но и там ему ничего не удалось обнаружить.

Он уже собирался сворачиваться, но вдруг одно из его щупалец, находящееся в комнате мадам Пэктус, почувствовало наличие движения.

Метаморф тут же сосредоточился на комнате хозяйки дома. Там он увидел, как небольшая кровать отодвинулась в сторону, и под ней оказался проход. Дверь прохода открылась и оттуда вышла девушка, одетая в белую хламиду. У девушки были неестественные неровности на спине, но Левиафан не мог понять, что это такое. В руках у девушки было множество прозрачных ниточек, которые она периодически дёргала. Лицо девушки было скрыто капюшоном, но если бы Левиафан мог видеть его, он бы изрядно удивился. Оно не выражало ничего. Абсолютно ничего. Лицо больше было похоже на маску.

Девушка двинулась прочь из комнаты и направилась на первый этаж.

«Неужели это тот важный гость?», — думал Левиафан.

[Владыка, это точно «Luxuria»! Ошибки быть не может. Её концентрация настолько высока, что разум этой девушки был сильно искажён], - возбуждённо вскрикнула Кира, но быстро успокоилась

Тем временем кукловод медленно приближался к бальному залу.

Левиафан вернул свои щупальца и в тот момент, когда она оказалась в зале. Мадам Пэктус вспорхнула (и как у неё при таких-то формах получается порхать) на сцену и объявила:

— Встречайте, наша особая гостья — Великая Святая. Давайте же поднимем бокалы за то, чтобы она простила нам все злые деяния, которые мы когда-либо совершали, — торжественно пропела Сэльма.

Музыка затихла. Все смотрели на вход в бальный зал. Там шла девушка, чьё лицо было закрыто капюшоном белой хламиды. Она двигалась плавно. Почти что летела.

Вскоре она добралась до сцены. Святая стояла и смотрела на молчащую толпу.

«Только боль очистит души этих свиней», — отрешённо думала она.

Но сказала совершенно другое:

— Я очень рада, что мадам Пэктус устроила ради меня такое замечательное торжество. Пусть свет хранит вас! — её голос был чист и прекрасен. Это совершенно не сочеталось с её извращённым разумом и намерениями.