О нитях дриады (СИ) - Гарянин Дмитрий - Страница 1

О нитях дриады

Дмитрий Гарянин

О нитях дриады

Лес был какой-то странный. В чем его странность, я объяснить не мог. Но ощущение чего то не совсем нормального в окружающем пространстве упорно не оставляло меня с самого утра. Вот вчера было все в рамках обычного. Деревья, ветки, тропинки, солнце на желтеющих листьях, шорохи ветра, переклички птиц… А сегодня все то же самое, но другое. Странное. Не такое.

В который раз я обругал себя за упрямство и тупую принципиальность, благодаря которым я перся сейчас один по якобы известному мне маршруту. Тропы к подножью Синей горы петляли в лесу как нитки паутины, и мне, почти ветерану различных восхождений, казалось, что я знаю самый кратчайший и живописный путь. Но знакомые и знакомые моих знакомых, которые составляли мне компанию на этих активных выходных, так не считали. Среди них нарисовалась парочка проводников-любителей со своими аргументами, убедившими всех, но расстроивших меня. И чтобы не выйти из образа оскорбленного, но непоколебимого знания, пришлось предложить пари. Я сказал, что моя дорога во всех смыслах лучше, и я первым выйду к вершине. Знакомые и знакомые моих знакомых пожелали мне доброго пути с флагом и барабаном, и мы разошлись. Сначала мне вообще понравилось путешествовать в одиночку. Я не торопясь брел по лесу, наслаждаясь свободой и замечательной сентябрьской погодой, думал о прекрасном и вечном, напевал лирические мотивчики, вспоминал первую любовь, и вторую, и третью… в общем, находился в полной гармонии с собой и миром. И даже устраиваясь на ночлег, я с удовольствием посидел у костра, тщательно разжевал запланированные на ужин бутерброды, запил их травяным чаем и полюбовался гроздью млечного пути, доступного в проплешине ветвей. А потом с не меньшим удовольствием вытянулся в своей походной палатке и быстро уснул, дыша умиротворенно и сыто.

Сейчас я могу с уверенностью сказать, что странности начались именно во сне. Если бы я писал изложение, что мне снилось прошлой ночью, боюсь, на выходе бы оказался чистый лист. Снилась всякая неописуемая хрень. Что-то неразборчивое, таинственное, непонятное. И эта недосказанность осела утренней головной болью и несколько подпортила мои рассветные часы. Тем не менее, я хлебнул чайку из термоса, довольно бодро свернул свой маленький лагерь и уверенно потопал по хорошо различимой живописной тропке. По идее где-то после обеда она вывела бы меня к подножью, а к вечеру я уже надеялся преодолеть первый этап восхождения.

Но лес вокруг был необъяснимо странным, и эта тропка, которую топтали мои новенькие трекинговые ботинки, тоже была странной. И небо сквозь листья… И сами листья. Будто весь мир накрыли невидимым фильтром, и он стал таким же миром, но все равно другим. Я ощущал это кожей, мурашками, рецепторами и окончаниями. Эта странность висела вокруг как пелена, как прозрачная зыбкость, как пластичный мираж. Я старался не замечать ее, но она впитывалась, проникала и постепенно становилась непонятной реальностью.

Еще меня несколько беспокоил факт отсутствия встречных и попутных туристов. В это время подходы к Синей горе порой, напоминают городские бульвары - только успевай кивать и переглядываться. А тут ни одного признака гуманоидной жизни, ни смеха, ни топота, ни следов привалов. Ничего. Это очень нервировало, и часа через два я просто испугался. Впрочем, поводов для настоящей паники пока не было. Я мог просто перепутать маршрут и случайно выйти на какую-нибудь нехоженую тропу в стороне от привычных подходов к подножью. Благо в этом лабиринте такое случалось. Но с другой стороны все ориентиры казались совершенно знакомыми. Я ходил по этому пути раз десять, и, в общем, не считал себя способным заблудиться в трех соснах. Но сосен сейчас было гораздо больше, и, несмотря на то, что тропа выглядела той самой, у меня появилось потустороннее ощущение, что именно здесь я никогда не был.

Думать о прекрасном и вечном уже не получалось, равно как напевать мотивчики и вспоминать романы. Зато от переживаний захотелось есть и пришлось слопать большую конфету, отложенную к вечернему чаю. Но успокоения и каких-то позитивных проблесков в настроении я не ощутил. Просто рассосал шоколад, добрался языком до начинки и проглотил, практически не ощущая вкуса.

Зато потом я увидел оленя. Его появление настолько согласовывалось со странностью этого леса, что поначалу я даже не удивился. Ну, подумаешь, олень. Только чуть позже до меня дошло, что это не олень. А ОЛЕНЬ. Это был величественный красавец, похожий на отца бэмби. С внушительной короной рогов, с волнистым мехом и с непуганым взором зверя, осознающим силу и территорию. Он спокойно глянул на меня и стал безмятежно пожевывать травку. В этом месте мой путь проходил через небольшую полянку, где обычно устраивали стоянки компании туристов. Я очень хорошо помнил все очертания этого пространства, и сомнения в том, что я мог заблудиться, исчезли. Вот только туристов не было. Только олень. И если бы у него на голове росли не рога, а вишневое дерево, то и это не удивило бы меня больше. Олени у Синей горы, отродясь не водились. Ну, по крайней мере, никто их не видел.

Хотя страшилок про Синюю ходило много. Ее считали аномальной зоной, местом посадки НЛО, родиной загадочных летающих людей… Короче всякого мистического трепа про эту гору я слышал предостаточно. И нельзя сказать, что я ни во что не верил. Нет дыма без огня. Например, про соседнюю вершину – Серый рог - ничего такого никто не рассказывал. Зато Синяя была просто меккой для духовно настроенных паломников. На нее восходили всяческие секты и клубы по интересам, взбирались экстрасенсы и целители, гадалки и шаманы. А в краеведческом музее находились свидетельства, доказывающие, что несколько тысяч лет назад в окрестностях этой горы жило какое-то загадочное племя, уже тогда считавшее Синюю священной. Археологи обнаружили здесь несколько древних жертвенных камней. Поваляться на этих валунах считалось хорошей приметой, мол, энергией зарядишься под завязку. Врать не буду, валялся, и реально, усталость как рукой снимало. Но вот НЛО и летающих людей я не встречал… А насчет аномальной зоны… Тут постоянно пропадали вещи, а порой и люди. И как еще объяснить, почему вместо кучи путешествующего народа мне попался олень. Причем непуганый. И это ощущение странности, откуда оно…

Я пересек полянку и, еще раз обернувшись на нереально странного оленя, углубился в лес. Тропка знакомо уходила влево и вверх. По всем признакам я подходил к подножью. Впрочем, не по всем. Отсутствовали флажки… Да, вот что странно. С утра я не встретил ни одной маломальской тряпицы на ветках. Между тем, они давно стали неотъемлемыми штрихами к пейзажам всех известных подходов к вершине. А неизвестных не было. Вроде бы… Может, прошла какая-то акция по очистке леса от этого туристического наследия. Помнится, флажков было так много, что они даже раздражали. А вот сейчас внезапно бесит их полное отсутствие. Бесит и пугает. Да я попросту заблудился. Но как?

Я сделал три глубоких вдоха-выдоха, чтобы успокоиться. И тут же решил, что если по прошествии часа странности не исчезнут, то придется повернуть назад. И к лешему пари, гору и оленей. Но прошел час, два, а я упрямо шел по некончающейся и якобы знакомой тропке. Скажу честно, поворачивать назад было страшно. Вершина все-таки являлась точкой определенности. В ясную погоду с высоты ее двух тысяч метров можно увидеть город. А если ты видишь город, то отсутствие туристов и флажков не может лишить равновесия и уверенности. А вот что ждет меня на обратном пути при таком обилии факторов «х»? Лучше ни шагу назад. Как только я увижу пологий хребет Синей, это значит что на следующий день, я увижу цивилизацию, хоть и очень далеко. И после этого чары развеются.

Но странно было то, что я до сих не пор не подошел к подножью. Исходя из того количества времени, которое я протопал с рассвета, я уже должен был быть на приличной высоте. Но тропинка, хоть и шла в гору, но никак не выводила меня к знаменитым каменным ступеням – легендарному атрибуту Синей. Нужно признаться, что ориентироваться в лесу человеку, который посещает его время от времени, не так уж и просто. Лес неуловимо и постоянно меняется, в нем нет улиц и табличек с адресами. Здесь мы апеллируем такими понятиями как «большое дерево», «кривая коряга», «старый пень» и т.п. И по взаиморасположениям этих объектов мы и выстраиваем всю навигацию. При этом «большое дерево», увы, может очень напоминать другое «большое дерево», старый пень мог совсем развалиться, а корягу вполне могло засыпать прошлогодней листвой… Кроме того, и спутники над аномальной Синей вели себя настолько странно и противоречиво, что пользоваться различного рода «гарминами» не имело никакого смысла.