Кукла для Мастера (СИ) - Андер Вирт - Страница 6

   Все время пока Даниэль работал с телом, он не чувствовал главного компонента - ауры! Сначала Люцифиано решил, что просто не чувствует ее из-за сильного магического истощения у девушки. Но даже спустя сутки ничего не изменилось. А после проведенной тщательной проверки Даниэль пребывал в некотором недоумении.

   Ауры у тела не было. Не было от слова совсем. Но тело жило. А ведь аура, это отражение души. И отсутствие ауры означает отсутствие души. А тело без души существовать не может. Эта аксиома доказывалась самой жизнью и многократными экспериментами. Любое существо, лишившееся души, а она есть даже у растений, погибало через весьма небольшой промежуток времени. Создать химеру из основы без души, также было невозможно, кто бы не пытался. Даже эльфы сделать такое не могли. Она просто не оживала. А тут нарушался один из основных постулатов его профессии - уже несколько дней тело существовало при отсутствии души!

   Но судя по всему, он рано изумлялся. Аура по-прежнему не ощущается, а тело начинает разрушаться. Значит, души в теле нет. Куда она исчезла, можно было гадать до бесконечности. Осталась при переходе в том мире. Вернулась в Свет, если девушка действительно была ангелом. Была поглощена демоном. И это только основные варианты. Да какая разница, главным было то, что было: тело есть - души нет. И несмотря на все раны и даже шею, очень хорошее тело. Ведь он не зря им восхищался!

   Даниэль почувствовал, что опять начинает сам себя уговаривать, сделать то, о чем он подумал. Подумал, когда обнаружил отсутствие души. А Анри, так удачно не будет почти целый день...

   Он, не торопясь, подошел и тыльной стороной ладони провел по свободной от повязки щеке девушки, которая, естественно, никак на это не отреагировала. И с неожиданной нежностью негромко проговорил:

   - Хозяйка тебя покинула. И, думаю, уже не вернется. Ведь ты умирало и если бы не мы... Но я тебя не брошу. Я дам тебе новую хозяйку. Надеюсь, вы понравитесь друг другу.

   Его, слегка безумный, взгляд медленно обвел лабораторию. У практикующего химеролога не может быть своих детей. Мало кто знает, но основная привязка химер к мастеру всегда идет через эмоции. Только когда ты искренне любишь свои творения... своих детей, только тогда они ответят тебе взаимностью. И будут готовы... умирать за тебя. Но химеры очень ревнивы. И ненавидят соперников по любви к мастеру. Поэтому обычно больше двух или трех химер одновременно не создают. И если своего брата или сестру они еще готовы терпеть, подсознательно чувствуя тождественность, то человеческие дети мастера, отбирающие у них ЕГО внимание, будут вызывать ревность и ненависть. Тут даже жесткие и однозначные приказы могли не помочь. Человек, ведь такое хрупкое существо. Поэтому и не женятся химерологи, пока не уйдут на покой. И детей тоже заводят очень поздно.

   А Даниэль очень долго отдавал себя всего службе королевству. А когда озаботился продолжением рода, оказалось, что уже совсем поздно. Детей, своих, настоящих, у него не будет никогда. Именно поэтому он в свое время так привязался к Сати. Именно поэтому он был вне себя от горя, когда этот хрупкий огонек, освещающий конец его жизни, внезапно потух. И именно поэтому он совершил то, что подсознательно тяготило его все прошедшие после трагедии годы и не давало возможности встретиться с ее отцом. Он просто не смог бы посмотреть ему в глаза. Однако сейчас...

   Люцифиано аккуратно снял с шеи медальон, отщелкнул внутреннюю крышку и взглянул на пустое углубление в половину медальона. Туда, где недавно лежал кристалл, опознанный Анри, как амулет Последнего Шанса. Даниэль не зря носил его постоянно с собой. Закрыв внутреннюю крышку, он перевернул медальон, и открыв его уже с внешней стороны, посмотрел искусно выполненную миниатюру Сати. Затем проведя пальцем по внутреннему краю, нажал незаметный снаружи выступ. Пластинка с портретом отошла в сторону, открыв углубление уже во второй половине медальона. Там лежало то, что удивило бы его друга еще больше, чем амулет. Это был небольшой, невзрачный кристалл, небесно-голубого цвета. довольно известная, но невероятная редкость - кристалл Душ. И он слегка светился, показывая, что в нем что-то есть.

   Даниэль нашел его в небольшой шкатулке, вместе с короткой инструкцией по применению, и оставил себе, как талисман наудачу, повесив на шею, не предполагая когда-либо использовать. Сама шкатулка досталась Люцифиано как трофей, после тяжелейшего боя с одним из химерологов эльфов, во время очередной битвы той кровавой бойни, называемой Последней Войной.

   Когда произошла трагедия, и Даниэль понял, что Сати мертва, то вне себя от горя применил его в надежде пересадить ее душу в другое тело. Только потом, на всякий случай перепроверяя по специально разысканному эльфийскому манускрипту, как провести возрождение, Люцифиано осознал, насколько сложно сделать то, что он хотел. Та инструкция оказалась, скажем так, не совсем верной. И была не предназначена для полноценного переноса души. Если бы он применил, как там было написано, стандартную схему создания тела, как при изготовлении своих химер, и перенес в него душу из кристалла, то в результате слияния душ он бы получил просто очередную химеру, которая только фрагментарно, что-нибудь помнила, но не более того. То есть это был необычный, но всего лишь еще один способ создания экзотической химеры. Не такого существования он хотел для Сати.

   Для того чтобы полноценно вернуть ее к жизни, Даниэлю нужно было еще живое обычное тело или такое тело, которое можно оживить, но душа из него уже ушла, причем желательно, максимально похожее на старое. И это учитывая весьма недолгий срок существование такого тела. При всем этом, шанс на то, что возродится именно Сати, как личность, со всеми ее воспоминаниями, был, оказывается, меньше половины. Сначала он долго колебался, потом решившись, искал подходящее тело. Даже разработал специальный магический ритуал, позволяющий сделать это прямо на месте. Он включал в себя, амулет Последнего Шанса, разработанную им лично печать переноса и кристалл Душ. Для всего этого Даниэль сделал медальон, который с тех пор всегда висел у него на шее.

   Он дежурил во всех лечебницах столицы и других городов. Доводил до обморока работников моргов, внезапно врываясь и осматривая поступившие тела. Ездил по окраинам королевства, выискивая отчаявшихся и согласных. Его мрачная слава была щитом, крепко закрывшим от потока жалоб в стражу и королевскую службу дознания. Мало ли как мастер ищет основу, он же никого не убивает. К сожалению, и препятствием тоже. Время шло, и именно того, что нужно, так и не находилось. Даниэль, отчаявшись, уже подумывал разбить кристалл и освободить душу Сати, но пока не решался. И тут подвернулась эта незнакомка из другого мира. У которой не было души. А у него была как раз... свободная. И пусть тело сильно повреждено, не страшно, ведь все можно починить, то есть вылечить.

   Даниэль поколебался еще некоторое время, потом, выдохнув, уверенным движением положил открытый медальон на грудь девушки и проведя пальцем по ободку, активировал его. Сначала некоторое время ничего не происходило, потом от медальона разошлась в разные стороны печать силы, обхватив все тело девушки. Кристалл, лежащий в углублении, засиял. Мерцающая дымка, легким облачком вышла из него и спустя несколько мгновений, в течение которых Даниэль боялся вздохнуть, втянулась в тело девушки. Кристалл, резко вспыхнув, осыпался горсткой сероватой пыли.

   Люцифиано до вечера просидел возле тела девушки, пытаясь отследить происходящие в нем процессы. Он, даже в свое время отказавшийся верить, пытался молиться, упомянув негромко вслух имя той, о существовании которой обещал себе не вспоминать до конца жизни. И к своему сожалению, изменений в состоянии девушки пока не видел. Даниэль никак не мог понять почему и только услышав из-за двери голос Леардо, неохотно встал и шаркающей походкой пошел на выход из лаборатории.

   Друзья уединились за поздним ужином, однако Анри тоже не смог его обрадовать, сообщив, что на месте падения он не обнаружил ничего. Ничего от слова совсем. Даже пепел и те остатки крыльев, что были удалены, исчезли непонятно куда. Хотя новых следов, кроме тех, что оставили они, на подходе к котловине он не заметил. На спекшийся от жара земле остался лишь четкий контур этих крыльев, и по центру, вдавленный в землю, след от тела девушки. Даниэль без особых эмоций выслушал своего друга, после чего уставшие и расстроенные, правда, каждый по своей причине, друзья отправились спать.