Лживые боги - Макнилл Грэм - Страница 36

– Пошли! – сказал Игнаций и, взяв Мерсади за руку, повел ее к лесенке на галерею.

Ступеньки оказались узкими и крутыми, так что Каркази пришлось пару раз остановиться и перевести дух. Оказавшись на галерее, он увидел, что штурмкатер уже замер на палубе и трап заднего люка медленно опускается.

Почти непрерывно звенел колокол возвращения, вокруг трапа собралось множество Астартес, и вот из корабля появились четверо космодесантников в помятых и заляпанных грязью доспехах. На своих плечах они несли тело, прикрытое знаменем Легиона.

У Каркази при виде их сдавило грудь, а сердце словно окаменело.

– Морнивальцы! – воскликнула Мерсади. – О нет…

Вслед за этой четверкой из люка выехала каталка, на которой лежал огромного роста воин без верхних доспехов.

Даже с такого расстояния Каркази не мог сомневаться, что на каталке лежит не кто иной, как Воитель, и хотя при виде поверженного воина еще непролитые слезы наполнили глаза, он испытал облегчение, поняв, что мертвое тело принадлежало не Хорусу. Он услышал, как Мерсади моргает, запечатлевая в памяти развернувшуюся сцену, но знал, что это напрасно: ее взгляд тоже был затуманен слезами. Следом за носилками из штурмкатера вышла женщина-летописец, леди Вивар, ее одежда тоже была порвана, покрыта пятнами крови и болотной грязью, но Каркази тотчас забыл о ней, как только увидел, что к каталке подбежали еще несколько воинов. Эти Астартес носили белые доспехи. Не останавливая стремительное продвижение носилок по посадочной палубе, они окружили Воителя, и сердце Каркази взволнованно встрепенулось – он узнал апотекариев Легиона.

– Он еще жив, – сказал Игнаций.

– Как? Откуда ты знаешь?

– Апотекарии еще работают с ним! – рассмеялся Игнаций, и чувство облегчения показалось ему слаще самого сладкого вина.

От радости, что Воитель не погиб, они бросились друг другу в объятия.

– Он жив! – всхлипывала Мерсади. – Я знала, что это так. Он не может умереть.

– Нет,– кивнул Каркази.– Не может.

Разомкнув руки, они склонились над перилами и смотрели, как Астартес везут лежащего Воителя по грузовой палубе. Огромные противовзрывные двери распахнулись при их приближении, но навстречу хлынула толпа собравшихся людей. Их горестные крики и стенания были слышны даже сквозь стекло обзорной палубы.

– Нет,– прошептал Каркази. – Нет, нет, нет.

Астартес не собирались замедлять шагов перед этой массой людей и стали грубо расталкивать их, расчищая себе путь. Морнивальцы везли каталку и беспощадно расшвыривали людей, не обращая внимания на последствия. Каркази увидел, как упали и были затоптаны несколько человек, и похолодел.

Продвижение Астартес по палубе было отмечено кровью. Каталка вскоре скрылась за створками люка, направляясь на медицинскую палубу.

– Несчастные…– прошептала Мерсади.

Она опустилась на колени, с ужасом глядя на палубу, которая выглядела как поле битвы: раненые солдаты, летописцы и рабочие лежали, истекая кровью. Были погибшие. И только потому, что эти люди оказались на пути Астартес.

– Им все равно, – выдавил Каркази, с трудом веря своим глазам. – Они убили этих людей и даже не обратили на это внимания.

Не в силах оправиться от шока, вызванного легкостью, с которой Астартес пробивали себе дорогу через толпу людей, Каркази вцепился в перила так, что побелели костяшки пальцев.

– Как они посмели? – твердил он.– Как они посмели?

Он чувствовал, что в его сердце закипает ярость. Внезапно Игнаций заметил закутанную в накидку женщину, пробиравшуюся к раненым и покалеченным людям.

Прищурившись, он узнал стройную фигуру Эуфратии Киилер.

Эуфратия раздавала брошюры Божественного Откровения, и она была не одна.

Малогарст просматривал запись высадки на стартовой палубе и угрюмо хмурился, глядя, как Сыны Хоруса пробивают себе дорогу через толпу, бросившуюся к телу Воителя. Пиктпроектор, установленный на столе в личных покоях Хоруса, повторял запись снова и снова, и каждый раз, когда изображение появлялось, Малогарсту хотелось, чтобы оно было другим, но мерцающие образы складывались в одну и ту же картину.

– Сколько убитых? – спросил Гектор Варварус, стоящий за спиной Малогарста.

– У меня еще нет точных сведений, но, по меньшей мере, двадцать один человек умер, многие тяжело покалечены, а кое-кто никогда не выйдет из комы.

Проектор снова включил изображение, и Малогарст мысленно проклял тяжелые кулаки Локена и остальных, хотя ему трудно было осуждать Астартес за их рвение. Состояние Воителя было критическим, и никто не знал, выживет ли он, так что стремление поскорее доставить раненого в медицинский отсек было вполне понятно.

– Плохо дело, Малогарст, – вздохнул Варварус. – Астартес не выбраться из этого дела без потерь.

Малогарст тоже вздохнул.

– Они считали, что Воитель умирает, и действовали соответственно обстановке.

– Соответственно? – переспросил Варварус– Я не думаю, что люди с этим согласятся, друг мой. Когда слух о происшествии распространится, это сильно подорвет репутацию Космодесанта.

– Слух не распространится, – заверил его Малогарст. – Я наблюдаю за всеми, кто был на палубе в тот день, и заблокировал все линии вокс-связи корабля, кроме командной.

Гектор Варварус, худой, высокий и угловатый, как грабли, обладал особой отточенностью движений – эти черты он приобрел, занимая пост лорда-командира армии Шестьдесят третьей экспедиции.

– Можете мне поверить, Малогарст, это дело наверняка выйдет наружу. Раньше или позже, но о нем станет известно. Все тайное становится явным. О подобных вещах люди не могут молчать, и в нашем случае исключений не будет.

– Так что вы предлагаете, лорд-командир? – спросил Малогарст.

– Вы в самом деле хотите услышать мое мнение, Мал, или ваш вопрос – дань вежливости?

– Я действительно хочу знать ваше мнение, – ответил Малогарст и улыбнулся, сознавая, что говорит искренне.

Варварус был хитер и опытен и хорошо понимал мысли и настроения смертных.

– Тогда вы должны рассказать людям о том, что случилось. Надо быть честным.

– В таком случае покатятся чьи-то головы, – заметил Малогарст. – Люди будут требовать крови.

– Так дайте им кровь. Если это то, что они потребуют, надо уступить. Кто-то должен заплатить за жестокость.

– Жестокость? Неужели мы должны употребить это слово?

– А как еще это можно назвать? Воины Астартес совершили убийство.

Тяжесть предъявленного Варварусом обвинения подкосила Малогарста, и он медленно опустился на один из стульев у стола Воителя.

– Вы хотите, чтобы я пожертвовал воином Астартес ради их спокойствия? Я не могу на это пойти.

Варварус навис над столом, многочисленные знаки отличия и регалии маленькими солнцами отразились в черной полированной поверхности.

– Пролилась кровь невинных, и, насколько я могу судить, причины, заставившие ваших воинов так поступить, ничего не изменят.

– Гектор, я не могу этого сделать, – сказал Малогарст, качая головой.

Варварус подошел и встал рядом с ним.

– И вы, и я, мы оба поклялись в верности Империуму, разве не так?

– Да, так, но я не понимаю, какое сейчас это имеет значение?

Генерал посмотрел в глаза Малогарста.

– Мы поклялись нести идеалы благородства и справедливости, которые проповедует Империум, так?

– Да, но это же совсем другое. В этом случае есть смягчающие обстоятельства…

– Это к делу не относится, – отрезал Варварус. – Принципы Империума должны что-то значить, иначе государство бесполезно. Если вы отвернетесь от них, вы нарушите клятву верности. Вы этого хотите, Малогарст?

Не успел он ответить, как в застекленную дверь покоев Воителя кто-то негромко постучал, и Малогарст обернулся посмотреть, кто им мешает.

Белым призраком в накидке с капюшоном, закрывающим верхнюю часть лица, перед ними предстала Инг Мае Синг.