Восстание Персеполиса - Кори Джеймс - Страница 13

Саба зевнул и потянулся, все еще с закрытыми глазами. Драммер провела рукой по его жёстким волосам, на этот раз чуть настойчивее. Его глаза открылись, а его злая маленькая полуулыбка снова и снова мерцала.

- Ты проснулся?- спросила она, стараясь говорить тихо, но на самом деле желая утвердительного ответа.

- Да.

- Слава Богу, - сказала она, поднялась с кровати и отправилась по своим делам. К тому времени, как она вернулась, Саба стоял голый у маленького чайного дозатора, который был установлен для исключительного использования президентом. Саба был с ней почти десять лет, и если его возраст немного проявлялся в мягкости его живота и округлости его лица, он все еще был очень красивым мужчиной. Иногда, видя его таким, она задавалась вопросом, стареет ли она так же изящно. Она так надеялась, а если нет, то он не заметил.

- Еще одно прекрасное утро в коридорах власти, а? сказал он.

- Слушания по бюджету утром, утверждение торговли днем. И Кэрри Фиск и ее гребаная Ассоциация Миров.

- И рыба в пятницу, - сказал он, поворачиваясь, чтобы передать ей грушу горячего чая. Как мало времени Народный дом проводил на причале, когда она могла бы иметь земную чашку чая. Но этого никогда не будет. - Что такое Ассоциация миров?

- Это вопрос, не так ли? - спросила Драммер. - Сейчас это пара десятков колоний, которые думают, что я буду слушать их лучше, если они будут говорить в один голос.

- Они находят это правильным?

Он взял еще одну грушу и прислонился к стене. У него был необычайно впечатляющий способ слушать. А выражение его глаз делало его более привлекательным. Драммер сидела на кровате, нахмурившись ни о чем, в частности, и вообще в целом. -Да, - сказала она наконец.

Итак, они тебе не нравятся?

- Это не нравится мне, - сказала Драммер и сделала глоток чая. Он был зеленым c ароматом меда, и все еще немного горячим. - Они были со времен Санджари, в той или иной форме. Все это было строго сформулированные пресс-релизы и политическая игра на публику.

- А сейчас?

- Сдержанные пресс-релизы, показные, со случайными встречами, - сказала она. - Но это на самом деле что-то значит. Я не пользовалась, чтобы освободить место на повестке дня для них. Теперь кажется, я это делаю.

- Что из Фрихолда?

- Ауберон - это большая проблема, - сказала она. - Говорят, что они продвигаются к универсальному полипептидному кросс-генератору.

- И что это такое, когда он у тебя дома?

Это был механизм для выливания любого токсичного, полуоседлого супа, в который попали биосферы разбросанных планет на одном конце машины, и получали то, что человечество могло съесть на другом. Это означало, что в ближайшие десять или пятнадцать лет эффективный конец монополии Солнечной системы на почву и сельскохозяйственные субстраты. И это означало, что Ауберон собирался стать новой сверхдержавой на широких разветвленных путях человеческой диаспоры, при условии, что Земля и Марс не решили пролететь через ворота и начать первую межзвездную войну.

Разумеется, предполагалось, что достижение не было парой трюков, каковым она была не готова делать скидку. Они сказали, что каждая великая нация основана на ноже и лжи.

- Я не должна говорить об этом, - сказала она. - Прости. Я не должна была упоминать об этом.

На мгновение лицо Сабы напряглось, но он снова расслабился. Он ненавидел это, когда она закрывала его от вещей, но как бы она не доверяла ему, однако, как только отдел безопасности отстранил его, он не был в системе власти. Драммер потратила слишком много своей жизни на соблюдение протоколов безопасности, чтобы игнорировать их сейчас.

- Результатом является то, - сказала она, пытаясь донести до него достаточно, чтобы успокоить свои чувства и до сих пор не сказать ничего компрометирующего, - что Фрихолд является, по мимо прочего, предупреждением Ауберону, чтобы он не становился слишком дерзким, а Керри Фиск и Ассоциация Миров вынюхивают вокруг, чтобы увидеть, есть ли для них в этом возможности. В том числе, как далеко они могут меня подтолкнуть.

Саба кивнул и, к ее слабому разочарованию, начал одеваться. - Значит, больше дворцовых интриг, опытный са? - сказал он.

- Постараюсь, - сказала Драммер, извиняясь, а также злясь за извинения, даже если это было только по смыслу.

Саба увидел в ней бурю почти до того, как она поняла, что она в ней. Он подошел к ней, опустился на колени у ее ног и положил голову ей на колени. Она рассмеялась и снова погладила его по волосам. Это был реверанс, которого он не подразумевал, и она это знала. Он тоже это знал. Но даже если бы это не означало, что он фактически унижал себя перед ней, это все равно означало нечто особенное.

- Останься на ночь, - сказала она.

- Я не могу. У меня есть экипаж, груз и поддержание репутации свободного человека. Смех в его голосе немного жалил.

- Тогда ты должен побыстрее вернуться, - сказала она. - И перестань общаться со всеми девушками на Медине.

- Я бы никогда не изменил тебе.

- Треклятый, ты бы этого не сделал, - сказала Драммер, но теперь в ее голосе тоже был смех. Драммер знала, что ей нелегко любить. Или даже работать вместе. В обширном пространстве Вселенной было мало людей, которые могли бы ориентироваться в ее капризах, но Саба был одним из них. Был лучшим.

Система издала звук ломающегося бамбука. Вон, сделал первое обращение за день. Намечались брифинги, встречи и беседы с записью с людьми, которых она либо любила, либо доверяла, либо нуждалась в них, но никогда не одновременно всё это сразу. Она скорее почувствовала, чем услышала как Саба вздохнул.

- Останься, - попросила она.

- Пошли со мной.

- Я люблю тебя.

- Тэ амо[10], Камина, - сказал он и поднялся на ноги. - Я сгоняю в Медину и вернусь так быстро, что ты почти не заметишь, что меня не было.

Один поцелуй, а потом он ушел, и хижина казалась пустой. Звенящая пустой. Система сделала еще один маленький щелчок.

- Я буду через пять минут. - отозвалась она.

- Да, госпожа. - ответил Вон.

Она оделась, уложила волосы и пробыла в офисе чуть меньше пятнадцати минут, но Вон не упрекнул ее в этом.

- Что у нас первое на повестке?- спросила она, когда он протянул ей чашку с манной кашей и соусом.

Он еле заметно поколебался. Но только чуть-чуть. - Пришло сообщение из Росинанта от капитана Холдена.

- Что в итоге?

На этот раз колебания были более явными. - Может, вам стоит взглянуть, госпожа?

Зал заседаний находился на самой дальней палубе барабана Народного Дома. Сила Кориолиса[11] в вакуумном городе была обычным делом для всех, кто проводил когда то время на кольцевых станциях, но для тех кто прежде сталкивался только с массой и гравитацией от ускорения, эта сила изрядно досаждала. Стены были перламутрово-серого цвета, стол отделанный шпоном светлого бамбука поверх титана, который крепился болтами прямо к палубе. Драммер сидела во главе стола, кипя в работе. Большинство окружающих ее людей: Эмили Сантос-Бака, Ахмед МакКахилл, Тарин Хонг и все другие представители совета директоров и бюджетного бюро, знали ее достаточно хорошо, чтобы оценить ее настроение и действовать осторожно. Бедняга, который делал презентацию, никогда не встречал ее раньше.

- Это был вопрос приоритетов, - сказал мужчина. Его звали Файез Оки-Саркис, и он пришел выступить от имени какой-то неправительственной, не академической группы, которая продвигала научные исследования. Институт Чернева, основанный на Ганимеде и Луне. - За последние десятилетия – с тех пор, как произошла бомбардировка Земли – значительное, подавляющее большинство исследований было направлено на увеличение производства продовольствия и развитие инфраструктуры. И в основном, это была обратная разработка[12] технологии, которая создала такие вещи, как протомолекула и "Станцию колец". На каждой планете, где мы были, были артефакты и древние технологии.