Коротышка или Байкер для графа Дракулы (СИ) - Кувайкова Анна Александровна - Страница 20

Он всегда остро чувствовал направленные на него взгляды. И сейчас точно помнил — еще пять минут назад их не было. Точно не было! А сейчас они впивались в спину, слишком ясно, слишком четко давая о себе знать.

Да и не только они — вокруг слышались самые настоящие смешки!

Остановившись около пассажирской дверцы, старший из братьев Алёхиных вскинул голову, чтобы убедиться в своих подозрениях… и понял, что не ошибся.

Двое мужчин в форме возле шиномонтажки сдавленно хрюкнули, но, напоровшись на его нелестный взгляд, предпочли закашляться и споро вернуться к своим делам. Стоящие неподалеку водители смеялись, торопливо отворачиваясь, глупо и открыто хихикала блондинка возле соседней колонки, где заправлялась ее машина. И это не говоря уже о парнях-заправшиках, сбившихся в кучу и откровенно гоготавших.

И все, и все их взгляды были устремлены на высокого, стильно одетого и явно обеспеченного блондина на дорогой иномарке.

Причем сам этот блондин совершенно не имел понятия, что же послужило причиной направленного в его сторону веселья!

Пренебрежительно передернув плечами, Владислав привычно поправил воротник кипенно-белой летней рубашки. Обращать внимания на подобное он не собирался, как и начинать судорожно разглядывать себя самого, тем самым давая новый повод для смеха.

Мужчина просто спокойно обогнул свою машину, убедился, что заправка окончена и, открыв дверцу, уселся на водительское место. И уже когда собрался отъезжать, в окно неожиданно постучал тот самый парнишка, который обслуживал его авто.

— Мы это, — отчаянно краснея и давясь смехом, с заметным трудом выдавил он из себя. Оглянулся на коллег в поисках поддержки и, прыснув, все-таки договорил. — Короче, нашли кое-что под крышкой бензобака. Это ваше наверное, возьмите и… это… удачного дня!

И сбежал так же быстро, как и появился.

Владислав только брови выгнул от удивления, сжимая между пальцев сунутый ему ярко-розовый стикер. Машинально перевернул его, и вчитался в изящный, несомненно, торопливый, но разборчивый почерк, красноречиво и ехидно гласивший:

«Не заправлять! Кусается! Владелец авто бензину предпочитает кровь девственниц!».

— Ну, Стаська, — тихо усмехнулся мужчина, поднимая стекло, чтобы не слышать раздающийся с соседней колонки хохот. Опустив очки со лба на нос, Влад выехал с заправки, после чего быстро вклинился в вечерний поток машин, и все это время довольная улыбка не сходила с его губ.

Значит, не все так плохо, как он думал, и в том злом, колючем ежике все еще осталось что-то от вредной, ершистой и забавной девчонки с рыжими косичками…

Интересно только, станет ли она когда-нибудь прежней?

Почему-то Владислава очень, очень интересовал этот вопрос.

Глава 6

— Подъем, Слонотоп, твой Тигра пришел! — едва оказавшись дома, бесцеремонно ворвалась в комнату братца, и крикнула во всю мощь легких, едва сдержав желание со всего разгона прыгнуть сверху на дрыхнущего байкера. И только понимание, что от подобной побудки меня, не просыпаясь, легко швырнут куда-нибудь в дальний угол и продолжат сладко храпеть дальше, остановило от опасного маневра. Так что пришлось ограничиться одним криком, но, учитывая скудный объем хоть и не часто, но регулярно травленных никотином легких, базлать с особым шиком не выходило… Мой писк был, как слону дробина.

Времени на полноценные процедуры уговаривания и пробуждения не оставалось. И поэтому, действуя на свой страх и риск, я сделала первое, что пришло в голову — набрала в найденный тазик теплой воды, и просто вылила его на голову дрыхнущему без задних ног Ильюхе, в кой-то веки проявив милосердие к ближнему своему. Могла ведь и кипяточку подлить, или наоборот…

Ну, и естественно, в ход тут же пошли басовитые вопли, от которых задрожали окна; отборный, нецензурный мат, от которого вяли уши; проклятие в адрес наших далеких предков, начиная с десятого колена и заканчивая мной — короче, все по плану, можно смело ставить галочки напротив каждого из пунктов.

Вот только крики неприятно разбуженного и откровенно разозленного родственника меня сейчас волновали меньше всего. Не обращая внимания на злого рыжего, я отодвинула в сторону тяжелую дверь с зеркалом его гардеробной, отыскивая взглядом чемодан. Разве что присвистнула на паре особо приглянувшихся словесных оборотов, да и только.

Меня больше волновало сейчас, как достать нужный мне предмет с самой верхней полки почти под потолком…

— Белка, чё ты делаешь, бляха-муха? — наконец, сбавив, обороты, спросил недовольный байкер, стряхивая с волос остатки воды. Вовремя спросил… Как раз когда я, забравшись по полкам, как по ступеням, едва не грохнулась на пол вместе с этим хранилищем шмоток на колесиках, способным вместить не только гору тряпок, но и меня саму!

— Вещи твои собираю, — хмыкнула, расстегнув и откинув блестящую черную крышку. Оценила свободное пространство и принялась складировать в него вещи брательника, способные ему понадобиться на длительный промежуток времени в чужом городе. — Собирайся, Харлей. Тебе нужно сваливать. Млин… хватит ржать! Я не шучу!

— Не понял, — сообразив, что я совершенно серьезно собираю его чемодан, Илья подскочил, как ужаленный в одно место. Но, слава богу, тупых вопросов вроде «ты с ума сошла?» задавать не стал. Знает же, что псих я на самом деле еще тот! — Белка, какого хрена?

— Неаполь звонила, — закончив укладку трусов и носков, принялась сдергивать с вешалок и аккуратно сворачивать несколько футболок, маек и неизменных жилеток, чтобы потом пристроить их в уголке чемодана. — Ты ей нужен.

— Отец? — проснувшийся рокер, как говорился, зрил в корень и мигом напрягся. И не зря…

— Именно, — следом за футболками в ход пошли штаны и даже брюки. Черные, как и классическая рубашка… — Его оставили в больнице. Подготавливают к операции, она уже завтра. Промежутки между остановками сердца все чаще и чаще, и никто не может предугадать, в какой момент оно снова остановится, но уже насовсем.

— Так я это знаю, — рыжий озадаченно почесал в затылке, хмурясь все больше и больше. — Кис звонила вчера, говорила.

— Аха. Говорила она, млять! — не выдержав, я ругнулась, от души запульнув в чемодан пару ремней. И, выпрямившись, резко выдохнула, стараясь взять себя руки. Надо сказать, получилось это далеко не сразу, но к брату я повернулась уже куда спокойнее. — А о том, что ее отец, скорее всего, не переживет операцию по установке кардиостимулятора, она тебе упомянуть, как я понимаю, совершенно случайно забыла?

— Чё?!

Информативно…

— То, Харлей, то, — оставив в покое его вещи, я уселась на край кровати, пока брат, выпучив глаза, вслепую нашаривал пачку сигарет на тумбочке. Впрочем, удивлялся он недолго — очень скоро на место шоку пришла явная злость… — Шансов, что он перенесет операцию, почти нет. Всего один, почти крохотный процент, что сердце выдержит. Но это шанс. Без стимулятора коновалы даже не берутся сказать, сколько он еще протянет. Илья, ты сам понимаешь, что это значит. Завтра для твоей любимой девушки решающий и один из самых страшных дней. Так что поднимай свой шикарный зад, приводи себя в порядок, пока я дособираю твои вещи — и чтобы твоей рыжей хари я в городе уже через час не видела!

— Какого черта она мне ни о чем не сказала? — не смотря на недобрую отповедь, братец не спешил развивать бурную деятельность. Он только стоял, курил, и хмурился, а голос звучал непривычно серьезно.

— Ты знаешь причину, — на манер гребня проведя рукой по волосам, убирая их с лица, я откликнулась, не глядя на Илью. И, встав, принялась доставать с нижних полок обувь. — И эта причина — я. Ты нужен Неаполь. Но она не хочет, чтобы ты оставлял меня одну. Поэтому не сказала. Не хотела заставлять тебя уезжать. Поэтому позвонила мне… Короче, братиш! Собирай манатки и, как говорится в том пошлом анекдоте, бери березу и уё…!

— Стась…

— Захлопнись, — оборвала родственника до того, как он начал объяснять мне прописные истины. — Просто захлопнись. Я не хочу ничего слышать на эту тему. Да, я не горю желанием оставаться одна, да мне страшно, и все остальное, но… Переживу. Вечно няньками вы мне быть не сможете. Я должна научиться справляться самой. Перекантусь в клубе, напрошусь к Аришке, придумаю еще что-нибудь… Переживу. Ты сейчас больше нужен не мне, а Неаполь.