Консумация (СИ) - Болотонь Елена - Страница 39

— А как же жизнь? Разве не страшно лишиться жизни? Вы не боитесь смерти?

— Бояться смерти глупо. Она неизбежна.

— Но вас могут предать. И жизнь окажется короче, чем могла бы.

— Меня окружают надёжные леварцы и люди, проверенные не одним днём.

Угу... Я невольно нахмурилась. Вот я — змея попалась на его пути. А Даррим? Так ли он чист и верен правителю? Неужели Аллард даже не допускает мысли о предательстве?

— Тебя что-то смущает?

— Разве можно так безоговорочно всем доверять?

— Можно. Но предательства я не прощаю и второго шанса никому не даю, — говорит Аллард и чуть прищуривается. — Моему окружению это известно.

От строгости в интонации соправителя всё внутри замирает. Мне даже представить страшно, что будет, если вскроется мой обман. Уверена, нет, убеждена, и сейчас Аллард открыт и честен. Предательства он не прощает и второго шанса никому не даёт. Космос! С ним надо дружить, а я... Я, по сути, обречена предать его и даже убить, если будет на то воля Хораса.

— Вы хотите клятвы верности, мой господин?

— Нет. Я позвал тебя не за этим, — голос Алларда теплеет, исчезает лишняя строгость. — Я думал о тебе, Лима.

— Думали обо мне?

Почему-то его слова вызывают прилив жара к щекам. Вспыхиваю, как пропитанная тольем тряпка, и тут же всё внутри леденеет.

— Я разговаривал с Ашилем.

Чуть отступаю на шаг, переплетаю пальцы рук между собой. Меня определённо ждёт сюрприз и навряд ли приятный. И не узнаешь заранее. Придётся выкручиваться, серёжки ведь оставила в спальне. Хорас злится, когда я без них, но ничего с собой не поделать. Не могу слышать голос мерзавца, чувствовать его присутствие. Мне хватило трёх дней. Без украшений есть хоть капля свободы от дрона, слежки, задания.

— Он не будет тебя преследовать.

Наступает долгая пауза. Кажется, Шелем собирается с мыслями. Смотрит на меня изучающе, пристально, словно хочет что-то понять. Будто ищет что-то во мне и... не находит. Наконец пауза прерывается.

— Ты можешь возвращаться домой. Я выделю тебе некоторую сумму. Кредитов хватит, чтобы устроиться и начать жизнь по-новому.

— Вот как?

Непроизвольно подёргивается губа. Что значит домой? К Хорасу? Но ведь есть ещё время! Скоро обязательно появится результат. Не хочу к Хорасу, он меня не оставит в покое. Да что там! В случае провала меня просто убьёт зейрат.

А если я ошибаюсь и происходящее какое-то недоразумение? Ведь не исключено, что в переговорах Ашиль был вынужден пойти на уступки, чтобы не выказать интерес.

— Вы меня выгоняете?

— С чего ты так решила?

Вопрос Алларда звучит возмущённо. С каким-то внутренним жаром он отвечает:

— Я не собирался тебя выгонять! Ты уж точно меня не стесняешь.

— Тогда Ваолена? Ей не нравится, что я здесь...

— Да. Ваолена ревнует. Но она не хозяйка.

— Но тогда... Я не понимаю, — с горечью говорю и качаю головой. — Впервые в жизни мне тепло и спокойно. Я чувствую себя в безопасности здесь. Тут океан, природа. Так хорошо... Мамы вот не хватает, но я отправила ей деньги на днях. Могу работать у вас, быть полезной.

— Мне достаточно слуг, — прекращает мою тираду Аллард. — Я был уверен, что ты скучаешь по дому.

— Община... Люди борятся там за жизнь каждый день. Невозможно скучать по страху не найти завтра денег на хлеб.

— Разве у тебя нет мужчины, готового тебя защищать? Может, тебе кто-то нравится?

— Нет у меня никого, — тихонько отвечаю и снова кровь ударяет в виски, пульсирует в жилках и жарит. — Моё сердце свободно.

Лицо Алларда постепенно светлеет, будто он сбросил с плеч тяжкий груз. Моё ярое нежелание покидать дворец поднимает ему настроение.

— На Еврикию не вернусь, — продолжаю. — Могу я ещё немного пожить здесь?

Снова короткая пауза и долгожданный ответ.

— Можешь. Живи здесь столько, сколько захочешь.

Я расплываюсь перед мужчиной от счастья, и лёгкая улыбка затрагивает кончики его губ. Шелем доволен исходом. Неужели его мучила совесть, что он здесь держит меня против воли? Неужели всё делал ради меня? Разговаривал с Ашилем, требовал моей безопасности, решил отпустить, да ещё и с деньгами?

Аллард кивает на двери.

— Можешь идти.

— Хочу быть вам чем-то полезной. Чтобы хоть как-то вас отблагодарить.

Короткий взгляд и характерный прищур грозит вопросами, но ошибаюсь.

— Я подумаю, Лиама. Иди, — он сухо отправляет меня восвояси.

Скорее чувствую, чем понимаю, мне здесь больше не рады. Сбегаю. Выскальзываю из кабинета бесшумно как тень. Только бы не пожалел, что не отправил меня на Еврикию. Не нужно его провоцировать, итак много лишнего себе позволила. Лишь бы не передумал!

Иду по коридору. Аллард... Аллард... Так много вопросов. Почему он дистанцирован, холоден и при этом пожирает глазами? Почему так много делает для меня и при этом радуется, что я хочу остаться на Арике? Может я ему нравлюсь? Нравлюсь по-настоящему? Здорово, если так. Значит расчёт Хораса верный, и мы двигаемся в правильном направлении.

15

Ближе к вечеру побережье постепенно темнеет, превращаясь в фиолетово-красную долину под лучами заходящего солнца. Песок мягкий, тёплый, нагретый в течение дня. Волны тихонько подбираются к ногам и с шипением убегают.

Так. Ещё раз. Необходимо вспомнить всё, что я знаю о нём. Есть же какие-то мелочи. Что-то я могла упустить. В памяти всплывает вечер на базе Хораса, вопросы учителям во время подготовки к заданию:

— Чем же Анитара ценна?

— Никто не знает наверняка.

— Если Шелем как кость в горле, тогда почему его до сих пор не убьют? Это ведь очень просто. Нет леварца, нет проблемы.

— Ты ошибаешься, девочка, — отвечает Диарис Лива. — Шелем Аллард из древнего леварского рода. Он потомок императора. Его убийство вызовет пристальное внимание со стороны империи. Будет расследование. Ищейки энергий, медиумы и опытные следопыты перевернут Теру вверх дном. Место Шелема займёт его отец или сын.

— Но может с ними получится договориться?

— Нет. Если Анитара до сих пор не разделена, не распродана, значит континент гораздо ценнее других. Династия это поймёт. Тут нужна хитрость.

Стою возле окна, погружённая в шум океана. Ещё несколько дней назад сделала проницаемость окон ниже, чтобы слышать прибой. Вода успокаивает, упорядочивает мысли, снимает тревожность. Даже тело, кажется, не болит.

А Шелем Аллард не так прост, как может показаться вначале.

Он не боится погибнуть, но понимает, что его смерть ничего не решит. Не боится потерять информацию, потому что уверен в собственном праве. Деньги, власть тоже не имеют значения для правителя Анитары и Арики. Он владеет самым маленьким материком, хотя мог бы управлять всей Терой сразу.

А вот Ашиль, выходит, трус. На его базе просто кишит солдатами, еду Хораса проверяют на яды. Боится потерять всё, что имеет, стремится усилить влияние, хочет захватить лакомый кусок Анитары. Догадывается о важности материка. Чем же Анитара ценна?

Но сильнее всего удручает, что я попалась, как муха в сеть лживого опасного паука. Не разбираясь в мужчинах, я доверилась, позволила себя выучить, завербовать. Если бы прикинулась дурочкой, то максимум меня вышвырнули обратно на улицу. Могла бы сделать так, чтобы Ашиль побрезговал мной. Он и брезговал до поры, пока не понял, что из меня выйдет толк.

Ха! Может плюнуть на всё? Сдохнуть? Будет знать!

Пальцы будто сами собой сжимаются в крепкий кулак.

А как он со мной обращался? Разве так ведут себя мужчины с любимыми женщинами?

«Покажи мне, Лима, что значат для тебя мои чувства», — подкидывает услужливо память.

Во рту скапливается слюна. От отвращения хочется сплюнуть, но сдерживаюсь. Прошлого не вернуть. Уроки усвоены. Благодаря им я стала хитрее, злее.

Да, Аллард ведёт себя иначе, но знаю я мало. Хорас поначалу тоже был замечательным. И к чему всё меня привело? Разве можно верить мужчинам? Они все играют чувствами женщин. Шелем такой же! Такой же!