Рикошет сна (СИ) - Агеева Рита - Страница 12

Определить, кто является тебе противником, очень просто: тут все против всех. Победит тот, кто останется последним уцелевшим. Только вот силы у всех разные — поэтому сейчас те игроки, что находятся друг у друга в пределах видимости, не бросаются друг на друга, а мило переглядываются и любезно улыбаются, оценивая силы друг друга (ну или враг врага) и ковыряясь в то же время в грудах металлолома. Было бы неразумно выцепить себе, например, катану, и потратить ее вон на того никчемыша, который даже топорик из капкана выдернуть не умеет. Кстати, о никчемыше…

Я присмотрела себе неплохой кол, но пока не беру его. Нахожу дротик — достаточно крупный для того, чтоб им можно было насквозь проколоть, например, спаниеля. Но бросать рискованно — надежнее ударить. Я вальсовым движением подскальзываю к дурачку и втыкаю дротик ему со спины в сердце. Вуаля, красная ленточка перерезана, гала-концерт начинается!

Я так же воздушно скольжу обратно к колу, хватаю его — и бросаюсь в ближайший коридор. Второй рукой на бегу подцепляю непонятную хреновину, похожую на острый костыль для карлика.

Вжюх! — и костыль оседает в боку соперника, который замахивался на девушку, которая целилась в толстяка.

Оп! — а сзади замахивались на меня, но я это почуяла и отпрыгнула в другую комнату. Тупики здесь встречаются очень редко, дом по сути сплетается в лабиринт.

Оказываюсь в большом зале, где человек пять нервно копаются в грудах железного барахла. Не копается только один — Арчи. Он неторопливо оглядывается и старается держаться поближе к чугунной лестнице. Правила таковы, что человека нельзя трогать, если он ступил хотя бы на нижнюю ступень лестницы. В то же время, этот человек таким образом выбывает из игры и больше не имеет права брать в руки оружие.

Супер, я нашла стальную клюшку. Только она застряла глубоко в комке проволоки, а мужик у противоположной стены уже вытащил себе две спицы.

Арчи прыскает. Со стороны наши подергивания и злобные гримасы смотрятся, конечно, комично — но попробовал бы он сам поучаствовать в турнире!

Мужик протыкает первой спицей девушку, которая так и не успела ничем вооружиться. Ее хрупкое тело остается валяться на полу в качестве колоритной декорации. Второй спицей мужик пытается пронзить соперника, которого мне плохо видно из-за колонны — но тот уворачивается и швыряет в мужика нож. Попадает. Тот растворяется в воздухе вместе с ножом, а спица из его руки падает на пол, и ее подбирает увернувшийся. Черт, это плохо! Мне надо срочно выдергивать клюшку!

Даааа! Вот она! Я скашиваю ей нового владельца спицы, как косой. В зал входит безоружная тетка, и я уничтожаю ее с помощью обычной столовой ложки (ручка неплохо входит между ребер, если знать, как бить).

Участники турниров вовсе не похожи на супергероев. В основном это обычные люди, уроженцы и Той, и Этой стороны, которым просто нравится развлекаться насилием. Некоторые из участников, как и я, вне турнира практикуют убийства всерьез. Но есть и такие, кто никогда бы не замахнулся на живое существо по-настоящему и отрывается на турнире все равно что в компьютерной игре.

Арчи все там же, возле лестницы, приплясывает от любопытства. Он побледнел до кефирного оттенка, а под глазами пролегли густые графитовые тени. Губы ссохлись, как у старика, и он грызет их в кровь. Руки и ноги стали еще тоньше, чем были, и теперь похожи на длинные тонкие жгуты. Впервые вижу его в таком обличье — он сейчас не подросток, а арлекин в годах. Ах, да! У него же мама знатная организаторша балов… Вот откуда этот образ…

Арчи уворачивается от летящего в голову кубка задолго до того, как тот успевает приблизиться к нему хотя бы на расстояние вытянутой руки — сказываются зоркость и скорость Орла. Но у нападающего наготове пика — моему подопечному несдобровать.

Я приседаю за креслом, зажав в руке садовые ножницы — в идеале, хотелось бы ими отстричь кому-нибудь голову, это смотрелось бы эффектно… Но такое получится провернуть только с безоружным противником — а если планировать более реалистично, то я эти ножницы в закрытом виде в кого-нибудь воткну.

При приближении пики Арчи ныряет вниз, на корточки — и уходит вбок, змеей скользнув по направлению к центру зала. Нападающий пытается затормозить и развернуться как можно быстрее — но ветхие доски пола истерлись до зеркальной гладкости, и подошвы бестолково елозят по ним. Арчи поднимается и балетным прыжком возвращается к лестнице. Человека с пикой же сражает топор, который вонзает в него верзила, выскочивший из коридора. Кроме топора, у него нет больше никакого оружия — а значит, надо искать новое.

Верзилу удивляет, что Арчи не пытается ни вооружиться, ни убежать. Меня же он просто не видит благодаря креслу. Я, в принципе, могу дождаться, чтобы безоружный повернулся ко мне спиной и подставил под ножницы свою обширную поясницу… Хотя зачем ножницы — если застать врасплох, то можно перочинный ножик ему в копчик засадить… Этот ножик у меня в левой руке в качестве запасного оружия зажат…

Убедившись, что пол скользит, как проклятый, Арчи разбегается по нему, как фигурист, стремительно обкатывает зал по периметру и безо всякой подготовки или предупреждения выполняет тройной аксель. Ничего себе воспитанник мне достался! Еще бы музыку ему сюда, желательно живой оркестр.

Верзила стоит, распахнув рот. Наверняка это не первый и даже не двадцать первый его турнир — но такого он еще не видел.

К двери подлетает худющая девка с металлическим веслом в руке и замахивается на верзилу. Однако увидев Арчи, крутящего фуэте посреди зала, замирает как вкопанная — думает, это новая опасная ловушка и в комнату лучше не входить. Зря, зря, деточка, на турнирах не любят тормозов. Верзила выхватывает у нее весло и толкает им девушку в грудь. Ну а я скромно подбегаю сзади и, как и планировала, втыкаю ему в поясницу тот самый ножичек.

Арчи хохочет. Я заметила, что в те моменты, когда оружие входит в чье-то тело, он старается зажмуриваться — но уже через секунду его окаймленные тенями глаза вновь распахнуты и жадно изучают обстановку.

— Шел бы ты наверх. — Я неожиданно замечаю прислоненную к окну винтовку со штыком — она пряталась за шторой. Огнестрельное оружие на игровом поле этого турнира бесполезно — но штык неплох, весьма неплох. Теперь бы еще что-нибудь помельче в другую руку…

— Где здесь другая ближайшая лестница? — как ни в чем не бывало спрашивает Арчи.

— Кто бы знал… — беру здоровенную шпильку для волос и отправляюсь на звук ближайшей схватки. — Иди наверх. Завтра или позже, когда захочешь, ты сможешь выйти в турнир в качестве полноправного участника. Но сейчас у тебя другая задача.

Интересно, догадывается ли он о настоящей сути дела? У менторов появилась гипотеза, что Арчи не доверяет Эмме. К такому выводу они пришли потому, что не смогли придумать поводов, по которым он бы не доверял другим менторам. До попадения в Ритрит он их знать не знал и видеть не видел, так что все они для него должны были казаться равновеликими единицами. Но вот в Эмме он мог почуять карнавалетскую кровь и почему-то принять за потенциального недоброжелателя.

В соответствии с разработанным планом, Эмма нашла себе дела вне Ритрита и отлучилась на несколько дней — естественно, не переставая следить за Арчи дистанционно. Сейчас, на турнире, она всматривалась в каждый его шаг и жест, чтобы проанализировать черты поведения карнавалета в целом и Орла в частности. Я должна заставить Арчи проявить эти черты как можно ярче. Пока вроде получается.

Он куксится — но покорно вспархивает вверх по лестнице. Я никогда не была в зрительской зоне и понятия не имею, что там происходит. Но сейчас зайду, впервые — не физически, а мысленно, направив свою вторую перспективу зрения вместе с Арчи.

Пока внизу гремит сталь и рушатся тела, в моей голове параллельно этому зрелищу идет другой визуальный ряд. Второй этаж похож на фойе кинотеатра — не слишком уютное и не рассчитанное на то, что там будут находиться долго. Кресла, журнальные столики, кофе-машины — и ничем не огороженные дыры в полу, через которые можно наблюдать за битвой.