Закон и честь (СИ) - Шторм Максим - Страница 58

Шрам, закусив губу, нежно, почти любовно шуровал отмычкой в скважине. Не отвлекаясь от работы, он неуверенно сказал:

— Я слышал, что этот Джентри опасный тип, такому палец в рот не клади. В Доках о нём всякое рассказывают. Я слышал…

— А я слышал, что у королевы розовые подштанники в рюшечках и узорах! — взорвался Сломанный нос и тот же сбавил голос на тон ниже: — Ты откроешь нам эту дверь или так и будешь скулить как сопливая девчонка?..

— Готово, — буркнул Шрам, убирая отмычку в карман. — Прошу.

Бандит выпрямился и легонько потянул дверь на себя. Та, без малейшего протеста бесшумно отворилась.

— Люблю радушных хозяев. У них в домах всегда смазаны дверные петли. И собак не бывает, — поделился своими соображениями Одноухий.

— Тихо, — шикнул на него Сломанный нос. — Заходим. Смотрим в оба.

Первым внутрь дома прошмыгнул Одноухий, за ним последовал Шрам. Сломанный нос зашёл последним и аккуратно притворил за собой дверь. Они стояли в прихожей и ждали, пока глаза привыкнут к царившему в спящем доме полумраку. Фонари загодя решили не брать, ограничившись подручными средствами, такими как дубинки, кастеты и револьверы, скрытыми под чёрными куртками.

Когда глаза бандитов стали различать предметы обстановки и развешанные по стенам картины, Сломанный нос жестом указал Одноухому на ведущую на второй этаж лестницу, а Шрама направил в глубь дома.

— Мы пойдём наверх, а ты займись старухой. Найди её комнату и сделай так, чтобы она оттуда не вышла. Не хватало ещё, чтобы старая карга подняла крик раньше времени. Этим пескотрясам часто не спится по ночам.

— Заодно проверишь её ночной горшок, — ухмыльнулся Одноухий, поднимаясь по застеленным ворсистым ковриком ступенькам лестницы. Он, в отличие от постного Шрама, пребывал в прекрасном настроении.

— Почём вы знаете, что она спит на низу? — хмуро спросил Шрам, которого перспектива столкнуться нос к носу с престарелой вдовой отнюдь не обрадовала.

Сломанный нос поставил ногу на первую ступеньку и нетерпеливо пояснил:

— Да потому, что дряхлой развалине уже седьмой десяток пошёл. Ты что думаешь, что она ещё в состоянии прыгать с этажа на этаж? Говорю тебе, её конура где-то внизу. Вот и займись ею, вместо того, чтобы молоть всякую чушь!

Вытащив из-за пазухи короткую деревянную дубинку, обшитую грубой кожей, он поспешил догонять уже скрывшегося на верхней галерее подельника. По расчётам Сломанного носа выходило, что раз спальня Джентри находится на верху, то и Крейг будет находиться где-то поблизости. Вряд ли инспекторишка рискнёт отпускать учёного далеко от себя. Возможно, они даже спят в одной комнате. Это было бы, конечно, неслыханной удачей. Но сомнительно, всё же был вынужден признать Сломанный нос. Может, Джентри и простофиля, не соизволивший как следует позаботиться о безопасности собственного жилища, может, он и не так крут, как о нём рассказывают некоторые доверчивые дураки вроде Шрама, но любителем спать в одной комнате с другими мужиками он явно не был. И очень жаль, вздохнул Сломанный нос.

Оставшись внизу, Шрам настороженно огляделся и, так и не увидев ничего пугающего и подозрительного, на цыпочках подошёл к ведущей на кухню двери. Заглянув внутрь больше для собственного успокоения, чем действительно рассчитывая застать хлопочущую в темноте у плиты хозяйку особняка, Шрам неопределённо пожал плечами и поспешил обратно в холл.

Стараясь не споткнуться на ровном месте, Шрам завернул в широкий коридорчик. Под подошвами башмаков мягко пружинил толстый ворсистый коврик. Сжимая в кулаке обшитый войлоком обрезок трубы, Шрам вовсю таращил глаза. Ему вовсе не улыбалось расшибить себе нос о неожиданно возникшее в полутьме препятствие. Но его опасения были напрасны. Коридорчик оказался пуст, и заканчивался закрытой дверью. Шрам нерешительно замер, напряжённо прислушиваясь. Чуткое ухо бандита уловило за дверью какие-то странные непонятные звуки. Шрам недоумённо нахмурился и подошёл вплотную. По обе стороны от двери располагались закрытые стеклом электрические светильники в виде прозрачных полусфер. Шрам прислушался. Какие чудные звуки, так похожие на… Ха! Шрам осклабился и едва не хлопнул себя по лбу. Храп! Это же всего-навсего могучий храп спокойного, находящегося в ладу с собственной совестью человека.

Шрам тихонько хмыкнул, перекладывая дубинку в левую руку. Должно быть, эта старуха спит так крепко, что её и из пушки не разбудишь. Ишь, какие рулады выводит, аж стены трясутся! Если даже в коридоре слышны отголоски её храпа, то что же творится в самой спальне? Наверно с потолка штукатурка осыпается! Безмятежный храп спящей хозяйки дома немало успокоил бандита. Слыша доносящиеся из-за двери рычаще-хрюкающие звуки, Шрам поймал себя на мысли, что, может быть, самую малость, он всё-таки был неправ. Зря он нудил всю дорогу, что дело пахнет керосином. Теперь дружки думают, что он расклеился, что превращается в сопливого нытика. Плохо. Вот это действительно плохо. В той среде, где они обретаются, любой намёк на слабость и трусость гарантированно ведёт к падению в глазах окружающих. А падение чревато очень нехорошими последствиями. Кто ослаб, того съедают без зазрения совести. И без жалости. Таковы законы хищных стай.

Засунув дубинку за ремень, Шрам достал из кармана набор отмычек и присел на корточки подле двери. Нет уж, нисколько он не изменился. И не в кого он не превращается. Эти засранцы ещё увидят, чего он стоит, как один из лучших взломщиков в городе. Он вскроет эту жалкую дверь за две секунды, старуха и пошевелиться не успеет, как он будет в её комнате. Ну а дальше дело техники. Связать каргу по рукам и ногам, заткнуть пасть, и вновь запереть двери. Идти на мокруху Шрам не собирался. Нет смысла, да и лишний грязный хвост им совсем не к чему.

Отмычка вскрыла нехитрый замок даже быстрее, чем Шрам сказал про себя — раз-два. Отворив двери (петли не издали ни звука, ай да хозяева), Шрам прошмыгнул внутрь. Комната, в которой он оказался, была большой и просторной, с двумя забранными непроницаемыми шторами окнами и старинной кроватью под балдахином почти по самому центру. Рядом с изголовьем на прикроватном столике стоял тускло горящий ночник. Его света хватало, чтобы Шрам смог рассмотреть всю обстановку комнаты. Впрочем, он не стал заострять внимания на отделке стен и потолка, на явно дорогой старинной мебели из красного дуба, на зияющим чёрным зевом камине, и элегантном зеркальном трюмо напротив окон. Всё внимание Шрама было приковано к источнику булькающего, с подвываниями храпа, который доносился от кровати. Это ж надо так храпака давить! Не женщина, а какой-то дрыхнущий простуженный медведь. Шрам злобно ощерился, он был готов пристукнуть эту старушенцию немедля, если она не заткнётся.

Шрам, едва не насвистывая весёлый мотивчик, подошёл вплотную к кровати. А он то волновался! Да устрой он в спальне танец портовых грузчиков под аккомпанемент из расстроенных скрипок, и то эта дрыхнущая мегера не проснулась бы. Ну да и чёрт с ней. Один несильный, рассчитанный удар по темечку, и бабуля проснётся только к обеду с огромной шишкой на котелке и сильнейшей, словно с похмелья, головной болью. При свете настольной лампы, бросающей причудливо изогнутые тени по углам комнаты, Шрам пристально изучал спящую хозяйку дома. Укутанная до подбородка в ватное одеяло сухонькая женщина лет шестидесяти, с приоткрытым ртом и смеженными веками. Морщинистое умиротворённое лицо, острый подбородок, чепчик на голове, выбивающиеся наружу седые прядки. Ну прямо божий одуванчик! Если бы не рёв, издаваемый этим одуванчиком. Шрам криво ухмыльнулся. Счас он лепесточки то с неё струсит. Бандит занёс над спящей вдовой дубинку, когда его внимание привлекла втиснутая в бронзовую рамку фотография на прикроватном столике.

Больше книг на сайте - Knigoed.net

Шрам с проснувшимся любопытством взял тяжёлую рамку. С фотографии на него, улыбаясь, радостно смотрела молодая супружеская пара. С чего он решил, что супружеская? Ну, Шрам кое-что понимал в семейных отношениях. Как-никак был женат три раза. Правда, все три брака нельзя назвать удачными. Последнюю жену он и вовсе пристукнул, стерва пилила его день и ночь, житья не давала… В общем, глядя на обнимающихся на фоне бьющего ввысь фонтана в центре Южного городского парка, молодых людей, Шрам не сомневался, что они обручены. Она — стройная и хрупкая с ниспадающими чёрными волосами в роскошном светлом платье, улыбаясь полными губами, смотрит прямо в объектив лучистыми большими глазами. Он, крепко держа её за талию, высокий и сильный, с широченными плечами, затянутый в военно-морскую форму ударного флота, радостно усмехается в густые молодецкие усы. Ни дать не взять настоящий офицер и истинная леди! Ещё раз задержав взгляд на улыбающейся с потемневшей от времени фотографии девушке (хороша, отменно хороша, сучка) Шрам поставил рамку обратно… И…