Схватка за Рим - Дан Феликс - Страница 75

– Где сын мой, Гаральд?

– Здесь, отец, – ответил я, взяв его руку.

– Слышал ты вести о неверности южных народов? Никогда скальды не должны петь того же о нас, людях Готеланда. Если все покинули готов в несчастии, то мы останемся верны и поможем им в нужде. Скорее, мой сильный Гаральд, и ты, храбрая моя Гаральда, скорее снарядите сто кораблей, наполните их людьми и оружием, да поройтесь там в зале, где хранятся мои сокровища, и не скупитесь, с благословением О дина поезжайте в страну готов. Кстати, подле их земли в море есть много островов: обчистите их хорошенько, они принадлежат греческому князю, пусть это будет наказанием ему. А потом поезжайте к Риму или Равенне и помогите нашим друзьям-готам против всех врагов их на суше и на море, и оставайтесь верны им, пока не победите их всех. А тогда скажите им вот что: «Так советует вам король Фроде, который скоро увидит сотую зиму и видел судьбу многих князей и народов, как они со славой восставали, а потом падали и исчезали, и который сам видел, южные страны, когда был молодым викингом. Так советует король Фроде: оставьте юг, как он ни прекрасен. Вы не удержитесь там долго. Вы погибнете, как ледяная глыба, которую течение занесло в южное море. Солнце и воздух, и мягкие, ласкающие волны погубят ее непременно. И как бы громадна и крепка она ни была, она непременно растает и не оставит никакого следа после себя. Лучше жить на нашем бедном севере, чем умереть на прекрасном юге. Итак, садитесь на наши корабли, снарядите и свои, сколько их у вас есть, нагрузите на них весь свой народ – мужчин, женщин и детей, и бросьте эту жаркую страну, которая, наверно, поглотит вас, и приезжайте к нам. Мы вместе пойдем на финнов, вендов и эстов и возьмем у них столько земли, сколько нужно для вас. И вы сохранитесь, свежие, сильные. Там же вы увянете, южное солнце опалит вас. Так советует король Фроде, которого уже более пятидесяти лет люди называют Мудрым».

– Но когда мы прибыли в Средиземное море, мы услышали от морских путешественников, что новый король ваш, которого все называют добрым богом вашего народа, снова возвратил Рим и все земли ваши и повел свои войска даже в самую Грецию. И мы сами видим теперь, что вы не нуждаетесь в нашей помощи Вы живете счастливо и богато, все блестит у вас золотом и серебром. Но все же я должен, повторить вам слова и совет моего отца: последуйте ему! Он мудр! Еще не было человека, который не пожалел бы, что отверг совет короля Фроде.

Но Тотила покачал головой.

– Мы глубоко благодарны королю Фроде и вам за вашу верную дружбу. Готские песни никогда не забудут этой верности северных героев. Но… о король Гаральд, пойдем со мной и взгляни вокруг!

Тотила взял гостя за руку и подвел его к выходу из палатки: оттуда виднелась и река, и Рим, и окрестные села, – и все было залито пурпуровым светом заходящего солнца.

– Взгляни, Гаральд, на всю эту красоту, на это несравненное небо, море, на эту страну и скажи: смог ли бы ты покинуть эту землю, если бы она была твоя? Променял ли бы ты всю эту прелесть на сосны севера, на его вечные льды и закопченные деревянные хижины в туманных полях?

– Да, клянусь Тором, променял бы. Эта страна хороша для того, чтобы в ней повоевать, набрать добычи, но затем меня потянуло бы назад, домой, на наш холодный север. Я тоскую в этом душном мягком воздухе, я тоскую по северному ветру, что шумит в наших лесах и морях. Я тоскую по закопченным деревянным хижинам, в которых поют песни о наших героях, где никогда не угасает священный огонь на домашних очагах. Одним словом, меня тянет на север, потому что там – мое отечество!

– Но ведь эта страна – наше отечество! – возразил Тотила.

– Нет, никогда не будет она вашим отечеством, скорее вашей могилой. Вы здесь чужие, чужими и останетесь. Или обратитесь в вельхов. Но сыновьями Одина вы здесь не можете остаться! Смотрите, вы уже и теперь гораздо ниже ростом, чем мы, и волосы и кожа у вас уже гораздо темнее нашей.

– Брат Гаральд, мы действительно изменились, но не к худшему. Разве непременно нужно носить медвежью шкуру, чтобы быть героем? Разве мы не можем сохранить достоинства германцев, отказавшись от их недостатков?

Гаральд покачал головой.

– Я был бы рад, если бы это удалось вам. Но не думаю. Растение принимает в себя свойства почвы, на которой растет. Сам я не захотел бы этого, даже если бы и мог, мне наши недостатки нравятся больше, чем достоинства вельхов. Но вы делайте, как хотите. А теперь, сестренка, и вы, мои собратья, едем! Прежде чем взойдет луна, мы должны быть в море. Долгая дружба – короткое прощание, король Тотила. Таков обычай на севере.

– Зачем ты так торопишься? – спросил Тотила, взяв его за руку. – Останься с нами подольше.

– Нет, мы должны ехать, – решительно ответил Гаральд. – Три дела велел нам здесь совершить король Фроде. Помочь вам в битвах. Но вы не нуждаетесь в нашей помощи. Или еще нуждаетесь? Быть может, скоро возгорится новая война – тогда мы останемся.

– Нет, – улыбаясь, ответил Тотила. – Войны больше не будет. Но если бы даже она и началась снова, то неужели ты, брат Гаральд, считаешь нас, готов, слишком слабыми, чтобы удержаться в Италии? Разве мы не победили врагов без вашей помощи? Разве не сможем мы, готы, снова победить их одни?

– Я очень рад этому, – ответил Гаральд. – Второе поручение моего отца было перевезти вас к нам на север. Вы не хотите этого. Третье – опустошить острова византийского императора. Это веселое занятие. Едем, Тотила, с нами: вы нам поможете и за себя отомстите.

– Нет, Гаральд, слово короля должно быть свято. У нас теперь перемирие, срок ему окончится только через месяц. Но слушай, друг Гаральд. В Средиземном море есть и мои острова. Ты, пожалуйста, не смешай их нечаянно с греческими. Мне было бы очень неприятно, если бы…

– Не бойся, – засмеялся в ответ Гаральд. – Я знаю, твои острова слишком хорошо охраняются. Всюду на берегах высокие столбы и на них доски с надписями: «Разбойников на суше – вешать, а морских – топить! Таков закон в государстве Тотилы». Мои товарищи, когда им объяснили эти надписи, потеряли желание посетить твои владения. Прощай, король готов! Желаю счастья!… Прощай и ты, прекрасная королева, и вы, храбрые воины, если не раньше, то в Валгалле мы встретимся снова.

И Гаральд с сестрой и своими воинами быстро пошли из палатки. Тотила и Валерия проводили их до берега. При прощании Гаральда бросила еще один быстрый взгляд на Тотилу. Брат ее заметил это и, когда они остались одни, шепнул ей:

– Маленькая сестричка, ради тебя я уезжаю так быстро. Не думай об этом прекрасном короле. Ты ведь знаешь, я унаследовал от отца дар узнавать людей, обреченных смерти. Так знай же: на лучезарную голову его уже легла тень смерти: он не увидит следующего месяца.

Гордая воительница вытерла слезу, показавшуюся на ее глазах.

Между тем, Тейя, Гунтарис и Адальгот с берега смотрели на отплытие гостей.

– Да, – сказал Тейя, когда корабли их скрылись из виду, – король Фроде мудр. Но часто глупость бывает милее и великодушнее истины. Однако, вот приближается почтовое судно короля. Идем скорее в палатку: я хочу знать, какие вести везет оно. Мне кажется, что-то недоброе.

Между тем, в своей палатке Тотила говорил, обращаясь к Валерии:

– Нет, Валерия, его слова не поколебали меня. Я взял на себя великое дело великого Теодориха. Эта была мечта моей юности, это цель моего царствования: для нее я буду жить и за нее умру. За счастье готского государства, Валерия!

Он высоко поднял бокал, но не выпил, потому что в эту минуту, запыхавшись, вбежал Адальгот.

– О, король Тотила, готовься выслушать ужасное.

– Что случилось? – побледнев, спросил Тотила, ставя бокал на стол.

– Скорее, король! – закричал появившийся Тейя. – Снимай венок с головы и надевай шлем. Флот Юстиниана уничтожил весь наш флот у Анконы. Из четырехсот пятидесяти кораблей у нас осталось всего одиннадцать. На берег высадилось сильное византийское войско, и главный предводитель его – Цетег.