Сновидения шамана (СИ) - Варлашин Сергей Александрович - Страница 3

Когда он уходил, то в моём сознании всплыла очевидная угроза. Я едва уловил краем полузакрытого глаза, в отражении бокала, летящий в мою сторону предмет. Уворачиваться было некогда, я просто, как был, нырнул под стол. Большая, свиная, обжаренная на огне нога, с чмоканьем впечаталась в каменную стену и потеряв свою форму, раскрошилась по полу и обдала пол со стеной брызгами горячего жира. Вставая, я едва успел выхватить меч, чтобы на самом подлёте, эффектно разбить летящую в мою сторону стеклянную вазу с водой. От звона разбитого стекла, трактир затих. Все обратили на шум и меня внимание. Я держал меч в правой руке и пристально отвечал взглядом наглецу, второй раз бросающему в меня всем, что попадёт под его руку. 

Чернявый блюститель беспорядка и хаоса, нагло не обращал внимания ни на кого, кроме меня, своего мертвенно серого взгляда. Убивцы-рубаки за его спиной, достали короткие и длинные мечи из ножен, давая понять всем остальным, чтобы не вмешивались в наше общее с ними дело. Никто и не спешил вмешиваться, все разинув рты, в предвкушении бесплатного представления, скорее всего кровавого, замерли в ожидании. Наверно чернявый средник лет мужчина, ждал от меня каких-то действий, мне же просто хватало стойки с мечом. Словно вокруг меня ничего не было и ничего не происходило. Противник, вернее даже не противник, а оппонент, заметил это равнодушие и губы его поползли вниз, чтобы скривиться в суровости и презрении, к такому бесчувственному отношению к его стараниям, вызвать у меня реакцию страха, гнева или боевого ража. Наверно больше всего он планировал обратить меня в мгновенное бегство, чтобы начать травить превосходящим числом, вместе со своими дружками подельника. Увы, мой чернявый друг. Мне это не интересно.

- Эй! божедурный! – словно из ниоткуда появился хозяин заведения и стал корить нарушителей его трактирного устава. – Ты что себе хамство позволяешь? Огуряла патлатый! – для убедительности, он размахивал длинной вилкой с половиной цыплёнка на её конце. – Тут тебе не базар! Я тебе не позволю трогать моих посетителей! – цыплёнок сорвался с вилки, но хозяин в гневе даже не заметил этого. – Хватай своих мордофилей убогих и катитесь отсюда колесом к поганому лесу, – в руках его, словно припасённый за спиной, блеснул заряженный короткий арбалет, а рядом с ним вырос высокий бугай с огромной кистенью, вида которого в обычным случае, должно было хватить любому мелкому разбойнику, чтобы послушать мудрые слова и напутствия и незамедлительно привести в действия. – Катитесь, скоты отсюда, пока я стражу не позвал! – чернявый, очень лениво перевёл на него наглый взгляд. – Думок, – внезапно смягчился до состояния талого снега, нрав хозяина. – Помоги гостям найти дорогу домой.

Громила глупо посмотрел на хозяина, ухнул утробно и взял кистень в две руки. Три шипастых грузила опасливо звякнули и покачнулись. Даже с расстояния было видно, что на шипах грузил ещё довольно свежие, запёкшиеся следы крови и чьих-то волос. Если бы сей тип пошёл ко мне, я бы уже послушался хозяина и вышел. Меня долго просить не надо. Но типы, пришедшие за мной, оказались настырными, уверенно стоящими на своём и наверно, крепкоголовыми ребятами. 

- Рррр, – громила зарычал, закапал слюной и все, кто стоял за спиной главного зачинщика драки, как-то изрядно занервничали и подрасступились, не смея впрочем, покидать поле боя, без прямой команды. – Хыть! – довольно хлёстко сработал Думок звенящими цепками и сразу три шипастых грузила с грохотом пробили входную дверь, даром, что окованную железом, для прочности. 

- Ааа! – заорал самый медлительный не прошеный гость, которого оцарапала по лицу щепа, выломанная из двери, когда они дружно разбежались в разные стороны.

Зачинщик, оказался ловчее всех. Поднырнув под ударную руку великана, в три стремительных прыжка, оказался у поваленного на пол стола. Когда, болт угодил в добротную дубовую столешницу, высунулся из-за укрытия и зарядил стулом без спинки в хозяина, перезаряжающего арбалет. Седалище увесистого табурета, качественно припечатало хозяина в лоб и он без чувств свалился на пол. 

Громила успел-таки достать одного неприятели и тот с воем и окровавленной, ободранной рукой, бросил на пол кривой меч и бросился бегать от него по кругу зала. Посетители, поняв наконец, что зрелищное представление перерастает в весьма опасное, вовлеклись в панику и стали ломиться к выходу. Вскоре остались только самые храбрые и те, кому не посчастливилось, вовремя выскочить в бьющие дырявые двери на улицу.

Главный чернявый зачинщик, неспешно двинулся в мой угол, распинывая стоящие у него на пути столы. Судя по тому, с какой лёгкостью он это делал, удаль у него была развита не хуже увёртливости. В руке его блеснул, длинный, но весьма тонкий и лёгкий меч. Я сделал вид, что это меня вовсе не беспокоит. Когда он приблизился на расстояние трёх метров, то впервые сделал длинный прямой выпад. Я сместился к камину и выхватил свой меч из ножен. Сначала он предательски застрял в криво сложенных и сшитых ножнах, но после некоторого упорства, удачно быстро оказался в моей руке, чтобы вскользь отразить новую атаку по диагонали. 

Красивый меч чернявого звонко звякнул, а мой глухо загудел, как упавший на пол казанок с варевом. После ещё нескольких отражённых атак, я с ужасом понял, что мой новенький меч, скоро не выдержит столь стремительных атак. В свете огня, мой клинок отражал глубокие зарубки. В то время, как блестящий меч противника, казалось, даже не затупился. Новая серия выпадов и жёстких атак, заставила меня отойти к открытому огню, на слишком опасную дистанцию. Я весьма подпёкся, пока не улучил момент, чтобы выскочить в узкий коридор, где не мерцал блестящий огнём вражеский меч.

- Сивка, вы долго ещё? – бросил Чернявый через плечо своим, резко прекратил атаки и мельком оглянулся.

Чтобы застать меня врасплох, ему явно не хватало привычной подмоги и определённого количества здоровых рук с мечами. Сам он не собирался в одиночку рисковать за всех. Думок, продолжал гоняться за тремя бодрыми и одним раненым, постоянно протяжно стонущим бандитом, давно бросившим свой меч. Детина с огромной кистенью, к этому времени, успел разнести почти все столы, своим воистину мощным и древним оружием.

- Нужна твоя помощь Гума!

- Вас четверо, – негромко ответил чернявый и попробовал атаковать меня изощрённо.

Когда я убедился, в полном отсутствии приличной закалки своего меча, то это чуть не стало слишком поздним выводом, перечеркнувшим бы, мой успешный план на бегство. С ужасом понимая, что меч сейчас не выдержит очередной стремительной ударной нагрузки и сломается, я отпрянул назад. Гума рванул за мной, но был остановлен поваленной мною стенкой с пустыми бутылками, служившими здесь своеобразным декором. 

Мимо нас, лихо пронеслась компания в лице Думка, гнавшего впереди себя звенящей на все лады кистенью, всю горе компанию прихвостней Гумы. Чтобы облегчить своему условному союзнику задачу, я удачно подранил одного из них в ногу. Тупой кончик меча, больно ударил в голень самого пухлого из них. Он упал на пол, но вовремя перекатился, три грузила продробили каменный пол. Тут же три грузила, свистя воздухом, шумно ударили в стену, в том месте, где только что был Гума. Гума не остался без ответа и исподтишка пронзил Думка в спину. Но тот словно не заметил укола, только слегка дёрнувшись, побежал дальше. Удивление, сменило весёлую злобу Гумы. Алые капли крови насытили его меч до половины, но не насытили его низкую страсть к убийству. Потому он решительно намерился отыграться на мне.

- Думок, да у тебя же вся спина в крови! – встал с пола и сам с окровавленной головой хозяин.

Думок повернулся к нему и с невидящими глазами, сел на ближайшую лавку. Кистень его упала на пол, а он так и остался сидеть, смотря на своих напуганных до потери дара речи преследователей.

- Ну что встали? Заходите со спины, – рыкнул Гума своим подельникам и они, набравшись смелости таки зашли.

Впятером, они так увлеклись махать в мою сторону своим калёным железом, что оставили меня таки без половины меча и заставили вспомнить все чудеса акробатики. Пришлось вовремя, без разминки и подготовки, запрыгивать на столы, спрыгивать, перекатываться по ним и бегать по шатающимся, слабо живым лавкам, иногда отмахиваясь тупым обрубком, что Помар называл «мечом». Наверно меня спасла невероятная живучесть великана. Что для него меч, как не иголка.