Охота за «Красным Октябрём» - Клэнси Том - Страница 49

Президент сделал паузу, ожидая ответной реакции от советского посла, но тот всего лишь кивнул.

– Господин посол, – теперь речь президента продолжил Пелт, – ваша страна сочла возможным нарушить соглашение, которое в течение ряда лет служило образцом сотрудничества между Востоком и Западом. Неужели вы полагаете, что мы можем отнестись к вашим действиям как-то иначе, чем как провокации?

– Господин президент, доктор Пелт, уверяю вас, я не имею ни малейшего представления о происходящем. – Арбатов лгал с предельной искренностью, достойной настоящего дипломата. – Я обещаю немедленно связаться с Москвой и запросить факты, имеющие отношение к делу. Вы не желаете передать что-нибудь от вашего имени?

– Да. И вы сами и ваши руководители в Москве не можете не понимать, что мы развернём наши корабли и самолёты для наблюдения за вашими кораблями, – заявил президент. – Этого требует элементарная осторожность. Мы не имеем ни малейшего желания вмешиваться в проводимые вашими силами законные операции. Мы отнюдь не собираемся предпринимать действия, которые могут быть истолкованы как провокационные, но в соответствии с духом и буквой соглашения между нашими странами имеем право знать, что происходит, господин посол. До тех пор пока ситуация не прояснится, мы не сможем дать своим силам определённые указания. Вашему правительству следует принять во внимание, что такое близкое соприкосновение ваших кораблей и самолётов с нашими кораблями и самолётами может привести к очень опасным последствиям. Не исключены несчастные случаи. Действия, предпринятые одной стороной и при другой ситуации истолкованные как не вызывающие опасений, могут теперь приобрести совершенно иную окраску. Вот так и начинаются войны, господин посол. – Президент откинулся на спинку кресла, давая возможность послу лучше уяснить сказанное. Когда он снова заговорил, его тон был менее резким. – Разумеется, я считаю такую возможность маловероятной, но разве не безответственно идти на подобный риск?

– Господин президент, вы, как всегда, ясно выразили свою точку зрения, но ведь вам известно, что морское пространство свободно для прохода всех кораблей, и потому…

– Господин посол, – прервал Арбатова доктор Пелт, – давайте рассмотрим простой пример. Ваш сосед начинает расхаживать по своему участку с заряженным ружьём в руках, в то время как рядом, в вашем собственном дворе, играют ваши дети. В нашей стране подобные действия не будут считаться нарушением закона – с формальной точки зрения. Но даже в этом случае, неужели это не вызовет у вас беспокойства?

– Да, конечно, доктор Пелт, но ситуация, которую вы описали, резко отличается…

В разговор снова вмешался президент.

– Вы совершенно правы, господин посол, ситуация действительно совершенно иная. Более того, сейчас она куда более опасная. Возникшая ситуация является нарушением достигнутого соглашения, и я считаю такое нарушение вызывающим особую тревогу. Я надеялся, что начинается новая эра в отношениях между Советским Союзом и Америкой. Мы урегулировали наши торговые разногласия, только что подписали договор о поставках зерна. Вы, господин посол, сыграли в этом видную роль. Америка и Советский Союз начали продвигаться вперёд в своих отношениях – так неужели происходящее станет концом всему? – Президент выразительно покачал головой. – Я не верю в это, но выбор пути зависит теперь от вас. Отношения между нашими странами могут основываться только на доверии. Господин посол, надеюсь, я не слишком встревожил вас. Вы знаете, что я предпочитаю говорить прямо. Мне не нравятся хитрые игры и изощрённые уловки дипломатии. Когда возникают подобные ситуации, мы должны устранять их быстро и решительно. Мои военные крайне озабочены и мне необходимо знать – сегодня, – что замышляет ваш флот. Не позже семи вечера я жду ответа. В противном случае я свяжусь прямо с Москвой и потребую объяснений.

Арбатов встал.

– Господин президент, я немедленно передам ваш запрос. Прошу вас, однако, принять во внимание разницу во времени между Москвой и Вашингтоном…

– Мне известно, что у вас уже начался уик-энд и что Советский Союз – земной рай для трудящихся, но всё-таки надеюсь, что кто-то из ваших руководителей, несущих ответственность за судьбу страны, находится на рабочем месте. Короче говоря, я больше не смею задерживать вас. До свиданья.

Пелт проводил Арбатова и затем вернулся в Овальный кабинет.

– Может быть, я говорил с ним излишне резко, – заметил президент.

– Да, сэр. – По мнению Пелта, президент явно вышел за пределы разумной вежливости. Сам Пелт не испытывал к советскому послу особого расположения, но считал необходимым соблюдать тонкости дипломатического этикета. – Думаю, вам удалось дать понять ему, что нас беспокоит.

– Он знает, в чём дело.

– Знает, конечно. Но не догадывается, что и нам это известно.

– «Мы полагаем», – по лицу президента пробежала гримаса отвращения. – Какими безумными играми нам приходится заниматься! И с каким сожалением, Пелт, я вспоминаю, как безмятежно жилось мне в бытность судьёй. Сажал мафиози за решётку… Ты думаешь, он проглотит приманку, которую я подкинул ему?

– Насчёт «законных операций»? Ещё как! Вы видели, как дёрнулись у него руки, когда он услышал эту фразу? Да он накинется на неё, как щука на пескаря! – Пелт подошёл к кофеварке и наполнил свою чашку. Ему нравился этот кофейный сервиз с элегантной золотой каёмочкой. – Интересно, какое название для этих «законных операций» придумают русские? Скорее всего.., да, пожалуй, назовут это «спасательной операцией». Если сообщат, что это флотские учения, то признают, что нарушили протокол о заблаговременном предупреждении. А вот «спасательная операция» оправдывает резкое увеличение активности, поспешность, с которой она проводится, и скрытность действий. В советской прессе никогда не сообщают о таких мерах. Так что, думаю, русские назовут это «спасательной операцией», заявят, скажем, что пропала подводная лодка, может быть, пойдут так далеко, что сообщат об исчезновении подводного ракетоносца.

– Нет, на это они не решатся. У нас ведь заключено соглашение о том, что ракетоносцы не должны находиться у берегов обеих стран ближе, чем за пятьсот миль. Думаю, Арбатов уже получил инструкции о том, что ответить нам, но он постарается затянуть с ответом как можно дольше. Кроме того, нельзя исключить и того, что он не ознакомлен со всеми подробностями случившегося. Ты ведь знаешь, как у русских с секретностью – они скрывают друг от друга все, что возможно. Тебе не кажется, что мы преувеличиваем его способность напускать дипломатический туман?

– Не думаю, сэр. Один из принципов дипломатии, – заметил Пелт, – заключается в том, что для убедительной лжи нужно знать хотя бы часть правды.

Президент улыбнулся.

– Ну что ж, для такой игры у них было предостаточно времени. Надеюсь, моя запоздалая реакция их не разочарует.

– Нет, сэр. Алекс ожидал, наверно, что вы вышвырнете его за дверь.

– Должен заметить, что мне приходила в голову такая мысль. Его дипломатическое обаяние на меня не действует. У русских есть любопытная черта: уж очень они напоминают мне главарей мафии, с которыми мне приходилось иметь дело в суде. Такой же внешний лоск, культура и кажущаяся образованность, а под ними – полное отсутствие моральных принципов. – Президент недовольно покачал головой – он снова походил на ястреба. – Не уходи далеко, Джефф. Через несколько минут придёт Джордж Фармер, но ты понадобишься мне, когда вернётся наш русский друг.

Пелт вышел в коридор и направился к себе в кабинет, размышляя над последним замечанием президента. Оно было точным, признался он, хотя и слишком грубым. Нет большего оскорбления для образованного русского, чем назвать его некультурным – впрочем, перевод не передаёт всех оттенков значения. Скорее, человеком с низким интеллектом. Ведь те же самые люди, что сидят в позолоченных ложах Большого театра и способны прослезиться при последних тактах «Бориса Годунова», могут тут же, не моргнув глазом, отдать приказ о ликвидации сотни людей. Странные люди, ещё более странные из-за их политической философии. Но президент бывает временами излишне резок, и Пелту хотелось, чтобы он научился сдерживаться. Одно дело – выступать перед ветеранами «Американского легиона» и совсем иное – беседа с послом иностранной державы.