Для тебя, Ленинград! - Чероков Виктор Сергеевич - Страница 28

Описывая свои выдуманные победы, итальянские моряки не скупились на красочные подробности. В том же сборнике приводится донесение командира торпедного катера «MAS-528» лейтенанта Алдо Бенвенуто:

Здесь точно только время действий. Остальное — чистейшая выдумка. Действительно, в ту ночь неподалеку от банки Северная Головешка наш конвой обнаружил какие-то катера и, приняв их за свой дозор, дал запрос. Однако, получив неправильный ответ, корабли открыли огонь. Неизвестные катера немедленно отвернули и, дав самый полный ход, скрылись в темноте.

Но любой фантазии приходит конец. Дальнейшие донесения итальянских офицеров полны разочарования:

Все-таки не выдержал бравый итальянец и в конце донесения снова нафантазировал! Ничего такого не было. Наши сторожевые и бронекатера часто близко подходили к вражескому берегу для выявления огневых точек, высадки диверсионных или разведывательных групп и т. д. Случалось, что они подвергались обстрелу, но ни один за это время не получил никаких повреждений. Встречались они и с катерами противника, однако до серьезной схватки дело не доходило. Едва успевали наши корабли открыть огонь, как вражеские катера увеличивали ход и скрывались в темноте, а в дневное время они вообще избегали встреч с нами, Факты противоречили хвастливым заявлениям управления воздушного флота Германии, которому подчинялись все корабельные силы на Ладоге:

Однако усиление противником своего флота на озере настораживало нас. Мы приняли все меры для укрепления обороны своих коммуникаций и побережья. Усилили охрану конвоев, разведку, дозоры, установили новые артиллерийские батареи на берегу и островах.

20 сентября в районе банки Северная Головешка за кормой нашего сторожевого катера взорвалась неконтактная мина. Мы немедленно приступили к контрольному тралению фарватеров. К счастью, ни на одном из них мин не было обнаружено. А вот южнее фарватеров большой трассы при контрольном бомбометании с катеров произошло несколько детонирующих взрывов. Пришлось эти районы временно закрыть для плавания и прислать сюда часть тральщиков, сняв их с перевозок.

Постами противоминного наблюдения занимался флагманский минер флотилии капитан 2 ранга Е. Д. Пехарев. Он требовал, чтобы команды постоянно следили за водой и воздухом, пеленговали каждую сброшенную мину. Плавучие посты, вооруженные подчас одним пулеметом и несколькими винтовками, геройски несли свою службу, неделями находились в озере в любую погоду, немедленно доносили обо всем обнаруженном в штаб охраны водного района.

Иногда функции постов противоминного наблюдения приходилось возлагать по совместительству и на корабли, несшие дозорную службу. Дело это было довольно опасное, корабли часто подвергались вражеским налетам. Так, 30 сентября на тральщик «ТЩ-126», выполнявший обязанности поста противоминного наблюдения, напали четыре «мессершмитта». По восемь заходов совершил каждый из них, стреляя из пушек и пулеметов. На тральщике три человека было убито и десять тяжело ранено. В первую же минуту боя погибли командир корабля старший лейтенант В. С. Орешко, его помощник старший лейтенант Б. В. Петровский, командир отделения сигнальщиков Е. В. Аксенов. Командование взял на себя раненый военком корабля младший политрук Н. Ф. Усачев. Артиллеристы и пулеметчики тральщика вели непрерывный огонь по самолетам. Раненый пулеметчик Г. П. Романов стрелял, пока не упал без сознания. На его теле насчитали 16 ран. Мужественно действовали механик корабля воентехник И. Г. Шендеровский, сигнальщик А. М. Михайлов, машинист А. Н. Ермаков, минер П. Е. Лебедев. Никто из моряков, даже раненный, не покинул своего боевого поста. Военфельдшер Я. Я. Михайличенко под огнем переходил от одного краснофлотца к другому, оказывая первую помощь непосредственно на боевых постах. Рубка и мостик были изрешечены пулями и осколками. Вспыхнул пожар. Моряки погасили огонь, заделали пробоины и продолжали нести вахту, пока корабль не отозвали с позиции. Младший политрук Н. Ф. Усачев после госпиталя снова вернулся на свой тральщик.

Чтобы успешно бороться с вражеской флотилией, по моей просьбе Военный совет флота выделил материальную часть и утвердил план строительства противокатерных батарей на мысу Остермановский (двухорудийной 100-миллиметровой), на мысу Кареджи (двухорудийной 88-миллиметровой), на острове Сухо (трехорудийной 100-миллиметровой) и на мысу Шурягский Нос (трехорудийной 102-миллиметровой). Учитывая важность и срочность этого мероприятия, Военный совет выделил людей для строительства батарей и укомплектовал их артиллеристами флота. По указанию командующего флотом комиссию по выбору мест для установки батарей возглавил опытнейший артиллерист Балтики генерал-лейтенант береговой службы Алексей Борисович Елисеев. Строительство осуществлялось под руководством инженерной службы флотилии.

Немецко-фашистское командование готовилось в сентябре предпринять новую попытку захватить Ленинград. Оно стремилось во что бы то ни стало добиться здесь успеха и тем самым отвлечь часть наших сил от Сталинграда. Противник перебрасывал под Ленинград свои части из Крыма и с центральных участков своего фронта. Однако советское командование своевременно раскрыло замысел врага. Ленинградский фронт во взаимодействии с войсками Волховского фронта, Краснознаменного Балтийского флота и Ладожской военной флотилии нанес мощные удары по врагу, главным образом на синявинском направлении. Созданная гитлеровцами группировка была обескровлена, и враг вынужден был отказаться от своих намерений.

Участвуя в этой операции, мы в последние дни августа и до середины сентября систематически поддерживали огнем корабельной артиллерии фланги 8, 23 и 7-й армий. С 27 по 30 августа в Шлиссельбургской губе находились канонерские лодки «Селемджа» (под брейд-вымпелом командира 1-го дивизиона Н. Ю. Озаровского, которому было присвоено звание капитана 1 ранга), «Бурея», «Лахта», катера «МО-214» и «МО-262» и несколько тральщиков. Канонерские лодки во взаимодействии с артиллеристами 8-й армии и летчиками 61-й авиационной бригады военно-воздушных сил флота поддерживали своим огнем наступление наших войск. Когда канлодки израсходовали боезапас, их сменили другие корабли во главе со сторожевым кораблем «Пурга» под общим командованием капитана 3 ранга К. М. Балакирева.