Анютины глазки. Дилогия (СИ) - Тамбовский Сергей - Страница 44

Но иду такая вся в джинсах Монтана.

Мне уже восемнадцать, в паспорт страшно смотреть,

Он сказал, я красивее всех на планете.

Почему ночью злой не смогла сказать "нет",

Дайте мне рюмку водки, дайте ж пачку сигарет.

Почему мы не вместе, дай мне ответ,

У него Беломор, у меня Стюардесса.

Что такое любовь, кто откроет секрет,

Дайте мне рюмку водки, ну дайте ж пачку сигарет.

А я иду такая вся в джинсах Монтана,

Я иду такая вся, на сердце рана.

Слёзы душат-душат, голос мой простужен,

Я иду такая вся, он мне не нужен.

А я иду такая вся в джинсах Монтана,

Я иду такая вся, на сердце рана.

Слёзы душат-душат, я в плену обмана,

Но иду такая вся в джинсах Монтана.

Верунчик схватила мотив с первого раза, молодец, со второго вообще все прокаталось почти как для записи - закончил выступление, раскланялся, ответил на многочисленные вопросы, ты что ли это сочинил? Сказал, что народ сочинил, народ, а я только Монтану вставил и записал все на бумажку. В народ, я так думаю, это уйдет, но со сцены петь наверно нельзя будет... если только джинсы заменить на что-то более отечественное... да и рюмку водки хотя бы на вино... ладно, там видно будет. А Анюта похоже обиделась, что не ей песню отдал, стоит вон губы надувши... ну ничего, родная, Настасью Филипповну не одна ты умеешь включать.

Дал задание Вере связаться с родственницей в комиссионке и сдать оставшиеся штаны, только сначала со мной цену обсудить конечно. Он согласно кивнула. И еще вспомнил о чернокнижнике Евтушенко:

- Андрюха, можно я от тебя позвоню по делу?

- Ну можно конечно, - ответил он.

Пошли к нему в квартиру, набрал номер (по памяти помнил, она у меня хорошая), тууу-тууу-тууу, - Алло! - Здрасть, это Сережа такой, позавчера вам книжки оптом предлагал на толчке, так они у меня появились, не передумали брать? - Да нет, не передумал, а что появилось? - 'Парень из преисподней' и свежий 'Зарубежный детектив' по 10 штук (пластинки я пока решил попридержать, неча все яйца в одну корзину класть). - Первые возьму по 10, вторые по 12. - Так я их через пару часов закладываю в ячейку, номер и код сообщу сразу после. - Договорились. Ту-ту-ту.

Вот и славно, 90 р навару, а с пластинками попозже разберемся.

Когда выходил из подъезда чисто автоматически посмотрел по сторонам и неожиданно в арке на той стороне улицы увидел что-то знакомое... ба, да это ж Станислав Игоревич собственной персоной. Игоревич тоже увидел меня и сделал приглашающий жест... таки клиент кажется созрел. Ответил ему сложным жестом, показал 2 пальца буквой V и сделал круг рукой в сторону своего подъезда и обратно, надеюсь он понял, что подойду через 2 минуты. А сам козлиным скоком побежал на свой 4 этаж... где же этот чертов ключ? А, вот он, быстро в комнату, быстро вытащить альбом с фотографиями, быстро взять пару штук и назад. Надеюсь Игоревич не убежал.

Нет, Игоревич не убежал, а скромно сидел на прихотливо изогнутой садово-парковой скамеечке, классике развитого социализма. Подошел, сел рядом, поздоровался за руку.

- Так что ты там говорил про свою мать? - тихим голосом спросил Игоревич.

- Сорокалет Клавдия Алексеевна, 43 года, родилась в Тамбовской области, дед по отцу был донским казаком, про остальных предков ничего не знаю, окончила пединститут, несколько лет отработала на Волыни, потом переехала сюда, работает учительницей в 160-й школе, хорошо готовит, знает много блюд из русской, украинской и еврейской кухни (квартирная хозяйка в Ковеле из них была). Фотки, если интересно, вот, - и я вытащил из кармана заготовленные фотографии. - Здесь она на Украине лет 20 назад, а это годичной давности на демонстрации...

Игоревич с интересом изучил, что я ему в руки дал, потом сказал скрипучим голосом:

- Ну ничего так... но ты же сам понимаешь, что так эти дела не делаются...

- Да понимать-то я понимаю, - с нажимом продолжил я, - но вот ты сам посмотри со стороны, какие в наших реалиях у вас шансы познакомиться? Нулевые, если не сказать меньше, ни по работе, ни после нее вы пересечься никак не сможете, очень разные среды обитания у вас. На вечера 'Для тех, кому за 30', я так понимаю, ты не ходишь, да и она тоже. А тут я так сказать слегка искривлю традиционные траектории вашего существования и у вас он появится, это шанс, пусть небольшой, но... ей-богу, вы оба еще люди нестарые и заслужили 10-15 лет счастливой жизни.

- А если я ей не понравлюсь?

- Ну если да кабы... тогда значит плакать будем, и потом, я тебя умоляю, Игоревич, ты ж мужчина хоть куда, в самом расцвете сил, можно сказать, и таланта, да еще и с портфелем, а портфель, если не знаешь, дает любому мужику 100 бонусных очков сверху, - ответил я и мысленно добавил, а еще аптечку со 100% здоровья, автомат BFG и одну несгораемую жизнь.

- И как же по-твоему произойдет наше знакомство?

- Ой же какая проблема, ну хоть так, - весело сымпровизировал я, - завтра ты меня вызываешь к себе... неважно зачем, обсудить наглядную агитацию к юбилею например... и просишь прийти с родителями, ну то есть с родителем, райком типа хочет познакомиться с семьей молодого реформатора. А во время беседы мне неожиданно звонят, что-то там случилось у нас допустим, это я тоже организую, я исчезаю, а вы продолжаете беседу. Как-то так вот...

- Ну не знаю, не знаю... надо подумать, - протянул Игоревич.

- Думай, как надумаешь, дай знать... кстати давно все хотел спросить, имя у тебя такое оригинальное, Станислав, и фамилия тоже - не из поляков будешь?

- Угадал - наполовину, отец поляк, мать украинка.

- Может ты и родился где-то в тех же местах, что и я? Не в Ковеле?

- Рядом, Ровненская область... я ведь под Волынскую резню попал, - со вздохом продолжил он, - слышал про такое?

- Откуда, Игоревич, расскажи...

- В 43 году вы, украинцы (я русский, просто родился там - сразу возразил я), ну ладно, просто украинцы, добрые и отзывчивые, резали тогда нас, поляков, как кур.

- А за что?

- За то, что поляки. Мне повезло, мать посадила меня с младшим братом на телегу и свезла в глухой лес, там у нас какой-то родственник лесником работал, а вот нашу деревню почти всю вырезали.

- Ну дела... - только и нашелся, что ответить, я. - А кстати, что мы все о нас, да о нас - у тебя-то как жизнь, как работа, здоровье?

- На здоровье не обижаюсь, спасибо, а на работе обычная текучка... да, Конституцию же скоро новую примут, вот немного больше дел в связи с ней.

- Дадада, - вспомнил я, что хотел сказать, - насчет Конституции... там же ведь новый праздничный день объявят, я слышал.

- Ну наверно объявят.

- Это я к тому, что у нас же музыкальный коллектив можно сказать простаивает без дела, мы же там штук 5 новых песен разучили, а тут такой повод... может мы концерт устроим в этот день, а? Зашел бы, послушал наши песенки-то, а? Или прислал бы кого-нибудь ответственного.

- Ладно, порешаем этот вопрос. Что за песни-то?

- Народные, Игоревич, народные. В моей обработке.

- Ты и песни сочинять умеешь?

- Ну не зря же 5 лет в музыкалку отходил, 5 лет это срок... а как все-таки насчет завтрашней встречи?

- Помнишь, мы с тобой про альтруизм говорили, так теперь твоя очередь - зачем тебе, Сергуня, это надо? Давай колись, только без вранья...

Я вздохнул и начал колоться:

- Понимаешь, Игоревич, я уже вырос и хочу жить один... понимаешь? Мама хороший человек, но вдвоем нам тесно и неудобно...

Игоревич сначала погрозил мне пальцем, а потом довольно сказал:

- Вот теперь верю. Анюту поди свою приводить некуда?

- Ну и это тоже, - легко согласился я.

- Хорошо, действуем по твоему хитрому плану... далеко ты пойдешь, Сергуня, очень далеко.

- Есть пойти далеко, - молодцевато ответил я, - разрешите выполнять?

- Кстати, все хотел спросить, откуда у тебя эти словечки военные все время вылетают?